БОЛЬШОЙ ТРЕХСВЯТИТЕЛЬСКИЙ ПЕРЕУЛОК, 3

Главная история этого места и дома начинаются не с давних времен и купеческих владений (хотя таковые здесь, безусловно, были), а с 1930-х годов — с началом постройки здания для нового института. И сам переулок незадолго до этого был переименован в Большой Вузовский вместо бывшего Большого Трехсвятительского, названного по близлежащей церкви Трех Святителей на Кулишках.

Владение Морозовой

Мария Федоровна Морозова.

Фото конца XIX в.

Обширная территория института некогда входила в состав двух еще более обширных владений, соприкасавшихся садами и огородами почти по центру нынешнего дома № 3. Бурная жизнь усадеб происходила ниже по переулку, в нынешнем доме № 1, и на Покровском бульваре (д. 12).

Дом № 1 в Большом Трехсвятительском переулке примечателен интересными людьми и событиями. Владение известно с 1772 года, когда принадлежало князю Сербану Дмитриевичу Кантемиру, брату поэта Антиоха Дмитриевича Кантемира. Следующая владелица Лопухина открыла здесь, в начале Трехсвятительского переулка, частное училище для мальчиков, давшее начальное образование барону Андрею Ивановичу Дельвигу — замечательному инженеру, которому Москва обязана устройством водопровода. Со второй половины XIX века большая часть владений в Большом Трехсвятительском переулке принадлежала семье фабрикантов Морозовых. В этой семье много известных имен, и одно из них — Мария Федоровна Морозова. Она была не только матерью Саввы, Сергея, Анны, Александры, Юлии Морозовых, но и оставила о себе память в Москве как о невероятно богатой женщине, тратившей огромные средства на благотворительность.

Владение, выходящее своей парадной частью на Покровский бульвар, тоже принадлежало Морозовой. Одна из дочерей Марии Федоровны, Юлия Тимофеевна, выйдя замуж за крупного текстильного промышленника Григория Александровича Крестовникова, вместе с мужем стала владелицей этой усадьбы с большим садом, выходящим в Большой Трехсвятительский переулок. В 1916 году во время Первой мировой войны в одном из их строений в переулке был устроен лазарет для раненых. 

Штаб эсеров и Покровский лагерь 

Привычная жизнь двух старых усадеб резко и навсегда изменилась в конце 1917 года. В бывшем доме Кантемира в начале переулка летом 1918 года был устроен штаб левых эсеров, ставший центром одного из крупнейших восстаний в Москве против большевиков. Эсеры захватили несколько стратегически важных зданий, арестовали руководителей, в том числе и Ф. Дзержинского, пришедшего к ним в штаб в Большом Трехсвятительском переулке для переговоров. В штабе находилась артиллерийская установка, из которой они стреляли по Кремлю. Утром 7 июля 1918 года в переулке появились военные части большевиков, которые перешли в наступление, и несколько часов здесь шел бой, окончившийся подавлением мятежа.

Через год у новой власти возникла острая необходимость в тюрьмах и концлагерях. В 1919 году в Москве было открыто несколько десятков арестных домов, один из них — Покровский — разместился во всех нечетных домах переулка.

Высшее учебное заведение

К 1929 году, когда Гражданская война уже закончилась, в армии произошла демобилизация. Хозяйство страны находилось в плачевном состоянии, стало понятно, что необходимо создать учебные заведения для обучения новых советских специалистов. Одним из таких заведений стал организованный в основном именно для бывших бойцов Красной армии Московский вечерний машиностроительный рабочий институт им. И.И. Лепсе. Тогда же было решено построить для него специальное здание в Большом, тогда уже Вузовском переулке, как раз на стыке двух бывших владений Морозовых-Крестовниковых.

В 1931 году в переулке началось строительство института, закончившееся через год. Его автором был молодой архитектор Филипп Семенович Ревенко, в 1928 году окончивший ВХУТЕИН.

Пятиэтажное здание, протянувшееся практически от Покровского бульвара вглубь переулка, имеет симметричный план, состоящий из вытянутого центрального корпуса по красной линии переулка и двух перпендикулярных корпусов, пристроенных к дворовому фасаду. Они расположены на одинаковом расстоянии от углов центрального корпуса и друг от друга и соединены еще одним корпусом пониженной этажности. В результате образовались три самостоятельных двора: небольшой центральный и два одинаковых угловых.

Фасад здания лаконичен и конструктивен. Огромная плоская стена проработана четким ритмом широких горизонтальных оконных проемов. Непрерывную ритмику протяженного фасада усиливают межоконные пилястры с простым рустом, завершенные плоской четырехугольной капителью. Оконные рамы вставлены почти заподлицо, в одной плоскости со стеной, что было характерно для эпохи увлечения идеями Ле Корбюзье. Выступающий карниз оформлен небольшими, часто поставленными дентикулами.

Первый этаж выделен темным цветом, хотя и имеет одинаковое декоративное решение со всем фасадом. Весьма сдержанно оформлена входная группа с двумя углубленными проемами, соразмерными ширине окон.

Здание строилось с учетом своего назначения: максимальная заполненность объема учебными аудиториями с естественным освещением (благодаря широким окнам), просторные коридоры и фойе с искусственными источниками света. Внутреннее пространство дома также симметрично и разделено на отдельные зоны, удобные для учебного процесса института с различными факультетами.

Главной достопримечательностью здания являются две симметричные широкие каменные лестницы с просторными площадками между маршами. Каждая из них имеет высокое окно от пола до потолка, сложенное из квадратных стеклоблоков.

Витражи Валентины Статун

В 1960-х годах в здании был проведен капитальный ремонт. Тогда стены аудиторий и некоторые элементы коридоров и фойе были оформлены панелями из ДСП, которые только недавно стали производиться в России, с покрытием из шпона. Многие помещения в здании сохранили отделку этого времени.

Тогда же окна лестничных площадок были дополнены прекрасными витражами, закрывшими световые проемы из стеклоблоков. Искусство витража, почти утраченное в первые десятилетия советской власти, к 1960-м годам достигло своего расцвета. Одним из замечательных мастеров, внесших существенный вклад в возрождение этого вида искусства, была художник-витражист, основатель и педагог кафедры стекла в Московском высшем художественно-промышленном училище им. Строганова Валентина Петровна Статун. Ей же принадлежит изобретение алюминиевой арматуры для сборки витража. Это так называемый клепаный витраж. Его сборка происходит с применением заклепок и небольших алюминиевых пластин, которые накладываются в местах стыков. Вставленные стекла укрепляются с помощью специальных клещей, которые при сильном сжатии образуют в стойке протяжки бугорки, удерживающие стекла в ячейках. Простота технологии, доступность и дешевизна материала, декоративные качества витража, собранного методом Статун, сделали его одним из самых востребованных в 1960-е и последующие годы.

Витражи на лестницах института изготовлены именно таким способом, а их авторство принадлежит этому замечательному художнику — Валентине Петровне Статун. Здесь она применила различные для каждого окна декоративные решения витражного полотна без включения элементов сюжета. Огромные витражные композиции в архитектуре лестниц вкупе с их насыщенным колоритом создают впечатление, чуть сходное с впечатлением от вращения калейдоскопа. Яркие, сочные тона красного, фиолетового, желтого, голубого и синего с применением контрастов белого и черного стекол, усиленные эффектом переменчивого природного света, наполняют пространство лестничных пролетов подвижной живописной стихией. Вместе с тем применение витража в интерьерах института сопряжено с тактом и мерой. Функциональные задачи учебного заведения преобладают здесь над сугубо художественными. Отсюда выбор не сюжетного, а декоративного решения. Образ такого пространства не имеет смысловой однозначности. Оно направлено на создание настроения и ощущения, а не определенных ассоциаций. Именно поэтому оно многофункционально по назначению и применимо в интерьере учебного или рабочего помещения.

Торфяной институт и МИЭМ

Здание МИЭМа. Б. Трехсвятительский пер., д. 3.

Фото 1973 г. miem.nurull.in

Уже в процессе строительства здания было решено передать его другому учебному заведению — Торфяному институту. Он был образован в 1922 году, но потом слит с Сельскохозяйственной академией, а к 1930 году вновь выделился в самостоятельное заведение. К моменту переезда в новое здание в Торфяном институте учился 191 студент, работало 23 кафедры, на которых преподавало 38 специалистов. К 1941 году учащихся было уже более тысячи. Во время войны институт был частично эвакуирован, но в 1943 году вновь заработал на прежнем месте — в Большом Вузовском переулке. В 1958 году было решено перевести весь Торфяной институт в Тверь (тогда Калинин), что и было осуществлено, но старшие курсы продолжали учиться в старом здании до 1961 года. 

Тем временем Вечерний машиностроительный институт, для которого и было первоначально выстроено здание в переулке, претерпел изменения. В 1962 году на его базе был создан Московский институт электронного машиностроения (МИЭМ). В том же году новый институт переехал в Большой Вузовский переулок на смену Торфяному институту и занялся переделкой интерьера. Уже в 1964 году МИЭМ выпустил первых инженеров по новым специальностям. С 1993 года он стал называться Московским государственным институтом электроники и математики, сохранив прежнюю аббревиатуру. За полвека в стенах МИЭМа подготовили десятки тысяч высококлассных специалистов в научной, производственной и экономической сферах деятельности. В декабре 2014 года МИЭМ переехал в новый корпус в Строгино. 

Мастерская Левитана

Мастерская художника Левитана в Б. Трехсвятительском переулке.

Фото 2014 г.

Левый двор института замыкает ряд строений, среди которых домик с круглой башней. Это бывшее здание оранжереи в саду Марии Федоровны Морозовой. В 1889 году она предоставила это помещение молодому художнику Исааку Ильичу Левитану, даже не будучи с ним знакомой. Остальное взял на себя ее сын Сергей Тимофеевич Морозов, сам немного увлекавшийся живописью. Левитан и Морозов были ровесниками, даже месяц рождения был один и тот же, и всю жизнь были дружны. Двухэтажное здание бывшей оранжереи Сергей Морозов превратил в удобные жилые комнаты на первом этаже и светлую мастерскую на втором. 

Левитан провел здесь самые плодотворные годы своей жизни, создав свои лучшие произведения в этой мастерской. Здесь же бывали его многочисленные друзья-художники.

Одним из них был живший по соседству живописец Алексей Степанов (см. Покровский бульвар, д. 8, стр. 1).

В 1900 году Левитан умер в этом доме от тяжелой сердечной болезни. Расходы на похороны художника взяла на себя Мария Федоровна Морозова, провожали Левитана его друзья и ученики — Валентин Серов, Аполлинарий Васнецов, Константин Коровин, Илья Остроухов, Николай Касаткин, Леонид Пастернак, Константин Юон и другие. 

Дом-мастерская Исаака Левитана является объектом культурного значения, но в настоящее время требует серьезной реставрации. Существует несколько разных проектов, в том числе и устройство здесь музея художника.

Здание в оперативном управлении у Высшей школы экономики с 2012 года.