Модернизация с человеческим лицом

7 апреля с почетным докладом на XII Международной научной конференции ВШЭ по проблемам развития экономики и общества выступил руководитель Центра изучения социокультурных изменений Института философии Российской академии наук (РАН), член-корреспондент РАН Николай Лапин.

Видеозапись

Доклад «Человеческие измерения модернизации: Россия в контексте 24 стран Европы» был подготовлен Николаем Лапиным на основе данных European social survey (ESS) 2006 года, официальных статистических сборников и мониторингов (в том числе отчетов Министерства экономического развития и торговли РФ), а также China modernization report outlook — исследования уровней модернизации 131 страны мира, проводившегося по заказу китайского правительства в 2001-2010 годах.

Свое выступление Николай Лапин начал с констатации технологического отставания России от развитых стран. Объяснив вялотекущую технологическую стагнацию последствиями «цунами деиндустриализации начала 1990-х годов», он напомнил, что даже в благополучные «нулевые» инновационная стратегия государства выполнялась лишь частично. В итоге лишь 10% предприятий воспринимают и используют сегодня инновационные технологии, а доля высокотехнологической продукции, производимой в России, по-прежнему ниже, чем даже в странах Восточной Европы.

Впрочем, обновление технологий производства является «лишь одной из составляющих модернизации в двадцать первом веке», когда происходит «глобализация рисков и конкуренции между странами». Модернизацию должны проводить не только традиционные общества, но и высокоразвитые в техническом отношении государства. В этом отношении следует различать два типа модернизации — индустриальную и постиндустриальную (информационную, основанную на знаниях). Причем «перескочить» через первый, индустриальный, уровень модернизации «отсталые» страны не могут — чтобы добиться прогресса, они должны вести координированную или интегрированную модернизацию.

Особенностью социокультурной модернизации является то обстоятельство, что в современном мире развитию должны подвергаться не просто ценности, а условия жизни населения. По мнению Николая Лапина, чтобы модернизацию можно было считать успешной, условия жизни (по каждому из измерений) должны быть доведены до уровня не ниже среднего по тому «мегарегиону», к которому относится данная страна. Россию автор доклада предлагает рассматривать в контексте «европейско-российского мегарегиона».

Исследование ESS позволило выявить семь человеческих измерений, общих для 24 обследуемых европейских стран и России. К их числу относятся: удовлетворенность людей своей жизнью в целом, достаточность дохода для жизни, удовлетворенность трудом, возраст женщин при рождении первого ребенка (этот «дискуссионный» параметр оказался единственным надежно измеряемым демографическим показателем для всех 25 стран), продвинутость социальной структуры, демократизация политической культуры и поведения граждан, современность ценностных ориентаций. Оценки выставлялись по пятибалльной шкале.

В результате агрегирования оценок тринадцать государств были отнесены к числу среднеразвитых, а двенадцать — к высокоразвитым в социокультурном плане странам. При этом Россия вместе с Болгарией, Украиной и Румынией попала в категорию стран, которым еще необходимо завершить индустриальную модернизацию. Самыми высокоразвитыми оказались скандинавские страны, Австрия и Швейцария. А вот социокультурная эффективность таких европейских «гигантов», как Германия, Франция и Великобритания, находится на среднем уровне. Большинство стран бывшего социалистического лагеря находятся на стадии экстенсивной социокультурной модернизации.

При перенесении семи указанных параметров на график выясняется, что контур параметров Швейцарии представляет собой почти идеальный семиугольник. Россия, демонстрируя близкий к развитым странам параметр ценностных ориентаций, намного отстает по параметрам удовлетворенности жизнью и трудом. В частности, по данным ESS за 2006 год, удовлетворены жизнью были 43% опрошенных (в развитых странах — 75%), считали свои доходы достаточными — 36% (в развитых странах — 83%), доверяли институтам правопорядка — 22% (в развитых странах — 54% опрошенных).

Примечательно, что даже в странах с длинной демократической историей самым «проблемным» оказывается параметр демократизма политической культуры. По мнению Николая Лапина, результаты исследования опровергают представление о том, что специфическая структура ценностей тормозит модернизацию в России. «Если это и так, то она тормозит модернизацию не больше, чем в других странах», — добавил автор доклада.

Другую картину представляет китайский индекс модернизированности, рассчитанный для 131 страны. Россия в нем оказывается на 31 месте с близким к 100-процентному показателем индустриальной модернизации и 59-процентным показателем интегрированной модернизации. Однако Николай Лапин считает, что методика, применяемая китайскими экспертами, нуждается в уточнении. Она, в частности, не учитывает индустриальный спад в России в 1990-х годах.

Александр Татарко

Основной вывод доклада Николай Лапин сформулировал так: России нужна интегрированная модернизация, которая обеспечит и социокультурную конкурентоспособность, и безопасность страны. Предстоит преодолеть общий неблагоприятный социокультурный фон, выражающийся, например, в пассивности и недоверии реформам, преобладании «вседозволенной авторитарности», застое во многих сферах деятельности и бегстве интеллектуальной элиты из страны. Как исследователь Николай Лапин «не может исключить» и такой сценарий развития событий, как массовые протесты населения. Следует также учитывать неразвитость таких экономически значимых институтов, как независимые профсоюзы и трехстороннее реальное партнерство на микро-, мезо- и макроуровне. Николай Лапин предлагает внести в Трудовой кодекс изменения, которые бы закрепили обязательность создания профсоюзов на каждом предприятии.

Итогом интегрированной модернизации должно стать вхождение России в число экономически высокоразвитых стран. Она также «внесет вклад в становление справедливого общества, в котором утверждены равенство возможностей для каждого человека и властная нравственность политической элиты».

Выступивший в качестве дискутанта заместитель заведующего кафедрой организационной психологии ВШЭ Александр Татарко отметил большой объем работы, выполненной автором доклада, и «новизну» его идеи. Однако ему представляется проблемной методология соотнесения и агрегирования объективных и субъективных показателей, составляющих основу измерений. По мнению Александра Татарко, одним из критериев отбора показателей социокультурной модернизации должна быть их связь с реальным уровнем жизни.

О трудностях совмещения технологических и гуманитарных показателей модернизации говорил и другой дискутант — руководитель Центра теоретических и историко-социологических исследований Института социологии РАН, профессор кафедры общей социологии ВШЭ Владимир Ядов. Он полагает, что «нужно не смешивать и не усреднять» три раздельные группы показателей — демографические и экономические, показатели демократизации, показатели самооценки.

«Николай Иванович — известный «системник», а системно рассмотреть все эти показатели — это очень трудная и неблагодарная задача, — оценил усилия своего коллеги Владимир Ядов. — Но в любом случае постановка вопроса своевременна. Мы видим, что невозможно начать вторую стадию модернизации без завершения индустриальной модернизации. Но народ у нас не хочет ждать. Он хочет при своей жизни что-то получить, а не при внуках и правнуках».

Как и Николай Лапин, Владимир Ядов полагает, что социально-экономическая система в России нуждается в балансировке, но замечает, что сформулированной программы модернизации у российской власти, в отличие, скажем, от Китая, нет. «Нужно вообще вернуться к определению модернизации, — предложил Владимир Ядов. — Например, английский социолог Иан Роксборо сказал, что модернизация — это возрастание способности к социальным преобразованиям, а Татьяна Заславская добавила: это возрастание с целью повышения конкурентоспособности в глобальном мире. И я не убежден, что проблема ценностей является в данном случае определяющей».

Олег Серегин, Новостная служба портала ВШЭ

Фото Никиты Бензорука