ЕГЭ: бульдозер с функциями эскалатора

22 декабря в ГУ-ВШЭ прошел очередной семинар из цикла «Актуальные исследования и разработки в области образования». С докладом на тему «ЕГЭ в системе оценки качества образования» выступила руководитель Центра оценки качества Института содержания и методов обучения Российской академии образования Галина Ковалева.

Предваряя свое выступление, Галина Ковалева отметила, что в меньшей степени готова говорить о результатах единого госэкзамена — они известны и опубликованы на сайте Федерального института педагогических измерений (ФИПИ). Гораздо важнее обсудить вопрос о роли и месте ЕГЭ в системе оценки качества образования. Особенную актуальность он приобретает в свете недавней встречи президента Дмитрия Медведева с членами комиссии по совершенствованию проведения ЕГЭ. Напомним, признав эффективность единого госэкзамена, президент отметил, что это не универсальный способ оценки качества образования. Необходимо как совершенствовать сам экзамен, так и вводить дополнительные механизмы проверки знаний.

В связи с этим, добавила Галина Ковалева, цель доклада — понять, что дает ЕГЭ и в чем заключаются его ограничения, что нужно делать, чтобы адекватно интерпретировать его результаты и получать полную картину о качестве образования в стране.

Задача, которая изначально стояла перед единым госэкзаменом, напомнила Галина Ковалева, — это оценка образовательных достижений выпускников и их дифференциация по уровню подготовки для поступления в учреждения профессионального образования. Под образовательными достижениями сегодня понимают не только знания по предметам, но и индивидуальный прогресс школьников, умение учиться и самосовершенствоваться, решать проблемы, сотрудничать и работать в группах. Однако ЕГЭ позволяет получить информацию только об уровне общеобразовательной подготовки выпускников по отдельным предметам. Причем только тех выпускников, которые сдавали экзамен (обязательными являются только математика и русский язык, остальные — по выбору).

Остановившись более подробно на результатах единого госэкзамена 2009 года в сравнении с 2008 годом, Галина Ковалева резюмировала, что благодаря анализу результатов ЕГЭ, во-первых, можно получить обобщенную информацию об уровне и качестве общеобразовательной подготовки. Во-вторых, определить средний уровень подготовки выпускников. В-третьих, описать особенности подготовки различных групп учащихся. В-четвертых, выявить направления совершенствования образовательного процесса. В-пятых, оценить качество контрольных измерительных материалов (КИМов). И, наконец, получить информацию для разработчиков стандартов общего образования второго поколения.

Однако чтобы делать выводы о качестве образования, данных, которые дает ЕГЭ, недостаточно. «Данных много, с ними можно работать, но необходима дополнительная информация, чтобы интерпретировать их корректно», — пояснила Галина Ковалева. В частности, неизвестно, по каким учебникам учился школьник, сдавший ЕГЭ, сколько часов в неделю он изучал данный предмет и прочее. «Для корректной интерпретации нужна дополнительная информация. Как решать эту проблему, я не знаю», — сказала Галина Ковалева. При этом вся страна сегодня обсуждает результаты ЕГЭ. «Управленцы интерпретируют результаты ЕГЭ "в лоб". Это было и есть», — с сожалением признал один из руководителей семинара, вице-президент Российской академии образования (РАО) и экс-глава Рособрнадзора Виктор Болотов.

По словам Галины Ковалевой, ЕГЭ можно более эффективно использовать в системе управления качеством образования при соблюдении ряда условий. Чтобы интерпретация была корректной, необходима контекстная информация, данные в динамике. «Несмотря на попытки ввести единую шкалу, этого пока недостаточно», — пояснила она. Необходим единый банк «откалиброванных» заданий. «Он формируется. Но его еще нет», — отметила эксперт. От года к году меняется структура экзамена, форма заданий, поэтому сравнения недопустимы. Кроме того, должны быть разработаны специальные модели КИМов, которые позволяют сравнивать результаты: «Это серьезное профессиональное задание, на которое пока не хватает финансирования».

В завершение своего доклада Галина Ковалева остановилась на экономическом аспекте использования результатов ЕГЭ.

«Я хотела бы сослаться на книгу, которая появится в ближайшие месяцы, — "Высокая цена низких результатов". В ней дается экономический прогноз развития стран в зависимости от того, какое количество детей демонстрирует низкие образовательные результаты...» «Это понятная ситуация, — вставил ремарку Виктор Болотов. — Хорошее образование дает хорошую экономику. И наоборот». «Дело не только в этом, — возразила Галина Ковалева. — Больший эффект в экономике дает не просто повышение среднего балла в процессе реформ, а именно работа с учащимися, которые имеют низкие результаты».

Во время обсуждения доклада научный руководитель образовательных программ Московской высшей школы социальных и экономических наук (МВШСЭН) Катерина Поливанова поинтересовалась, не слишком ли много задач приходится решать с помощью ЕГЭ. «В результате выясняется, что каждую очередную задачу он решает не так хорошо, как хотелось бы», — пояснила свой вопрос участница семинара.

Этот тезис прокомментировал Виктор Болотов. Он согласился, что на ЕГЭ возлагают не свойственные ему функции. «ЕГЭ не решает задачу мониторинга знаний по физике. Выборки нет. А если даже есть, то она нерепрезентативная, — пояснил он. — Думаю, в ближайшие годы ЕГЭ займет свое важное и нужное место. И мы не будем требовать от бульдозера функций эскалатора». По его словам, в экспертном сообществе уже осуждается идея создания Федерального института оценки качества образования, которому и предстоит решать задачи, которые сейчас подчас возлагают на ЕГЭ.

Ректор МВШСЭН Анатолий Каспржак, комментируя доклад, отметил неоднозначность обсуждаемой темы. «Я приходил на доклад "ЕГЭ в системе оценки качества образования", а услышал доклад "В чем проблемы ЕГЭ как государственного экзамена", а точнее "Что можно извлечь из результатов ЕГЭ?"», — пояснил он. По его словам, проблемы ЕГЭ остаются теми же, что и раньше: «Во-первых, это отсутствие уровней. Причем не только — профильного и базового. Этих уровней должно быть существенно больше. Во-вторых, то, что ЕГЭ — это два теста в одном флаконе: выпускной и вступительный. Сколько бы меня ни убеждали, что английский аналог выполняет ту же функцию, но у меня есть ощущение, что Шотландия от этого отказывается именно по этой причине».

По словам Анатолия Каспржака, ЕГЭ создал иллюзию относительно оценки системы образования в России: «ЕГЭ ничего не проверяет. Это значит, что если мы не добавим что-то к ЕГЭ, то нельзя требовать то, чтобы начальники департаментов образования в регионах не учитывали эти данные при лицензировании, аттестации и так далее. В ситуации полного отсутствия информации они, естественно, будут использовать результаты ЕГЭ».

Анатолий Каспржак согласился с выступавшими ранее в том, что делать выводы о качестве образования, основываясь на результатах ЕГЭ, нельзя. «Меня всегда удивляет, когда на радиостанции "Эхо Москвы" говорят, что в опросе на ту или иную тему 20% слушателей проголосовало "за", а 80% — "против". Мало того, что это только слушатели "Эха Москвы", так это еще только те активные, кто дозвонился. Но на основании их голосов почему-то делается какой-то вывод. О каких выводах мы можем говорить, если ЕГЭ по химии сдавали 7,4% выпускников школ, а по географии — 3,4%?»

«ЕГЭ вводился как независимая оценка уровня освоения школьной программы. А что вузы на вступительных экзаменах должны спрашивать? Им запрещено выходить за пределы школьной программы. Это не "два в одном". Это один результат, который могут использовать и те, и другие. И у тех, и у других есть своя специфика использования этого результата», — прокомментировал выступление Каспржака Виктор Болотов.

В завершение семинара директор Института развития образования ГУ-ВШЭ Ирина Абанкина поблагодарила Галину Ковалеву за доклад и резюмировала, что исследование результатов ЕГЭ и сам экзамен решают разные задачи. «Исследование результатов ЕГЭ, их интерпретация — это большое поле, существующее вне зависимости от того, что представляет сам по себе ЕГЭ, какие цели он преследует и какие задачи решает, — отметила Абанкина. — Несомненно, ЕГЭ относится к одному из элементов современной социальной инфраструктуры, которая должна быть в любой стране. Но, конечно, это не единственный инструмент, и он много чем должен быть дополнен».

Елена Кузнецова, специально для Новостной службы портала ГУ-ВШЭ

Презентация Г. Ковалевой «Единый государственный экзамен в системе оценки качества образования»