Исследование посвящено адаптации и валидизации русскоязычной версии методики Big Five Aspects Scale (BFAS), разработанной Колином Де Янгом. Ее основная особенность заключается в выделении 10 аспектов личности, которые являются факторами более низкого порядка и лежат в основании Большой пятерки личностных черт, а также соотносятся с данными генетических исследований. В эмпирической проверке методики, проводившейся с помощью анкетирования, приняли участие 495 человек. Для проверки факторной структуры использовался конфирматорный факторный анализ, в результате которого русскоязычная версия инструмента была модифицирована. Для проверки валидности BFAS применялись методика индивидуальных ценностей Ш. Шварца и «Стратегия истории жизни», взаимосвязи с которыми имели содержательный характер. Результаты конфирматорного факторного анализа продемонстрировали адекватные индексы соответствия, а значимые корреляции c русскоязычной версией Big Five Inventory-2 (BFI-2-XS) дополнительно подтвердили конвергентную валидность BFAS.

Even in the most egalitarian societies, hierarchies of power and status shape social life. However, power and received status are not synonymous—individuals in positions of power may or may not be accorded the respect corresponding to their role. Using a cooperatively collected dataset from 18,096 participants across 70 cultures, we investigate, through a survey-based correlational design, when perceived position-based power (operationalized as influence and control) of various powerholders is associated with their elevated social status (operationalized as perceived respect and instrumental social value). We document that the positive link between power and status characterizes most cultural regions, except for WEIRD (Western, Educated, Industrialized, Rich, Democratic) and Post-Soviet regions. The strength of this association depends on individual and cultural factors. First, the perceived other-orientation of powerholders amplifies the positive link between perceived power and status. The perceived self-orientation of powerholders weakens this relationship. Second, among cultures characterized by low Self-Expression versus Harmony (e.g., South Korea, Taiwan), high Embeddedness (e.g., Senegal), and high Cultural Tightness (e.g., Malaysia), the association between power and status tends to be particularly strong. The results underline  the importance of both individual perceptions and societal values in how position-based power relates to social status.

Previous research has often demonstrated that liberal values and democratic regimes are associated with higher levels of subjective well-being (SWB). However, consistent results are only found at the country level, while at the individual level the relationship between values, democracy, and SWB is not as clear. This article analyzes recent data from 86 countries and shows that individual SWB depends on whether one’s values match the country’s predominant values and political system. In authoritarian countries, those with more conservative values tend to exhibit higher levels of SWB, reaching a level of happiness comparable to that of an average person in a typical democracy. Conversely, their liberal-minded compatriots often report significantly lower levels of SWB. In democracies, people with more liberal values tend to have higher SWB than do conservatives, although this difference is not as robust as in autocracies. This study emphasizes the importance of political context in the relationship between liberal values and SWB.

Wellbeing levels have been a global concern during the COVID-19 pandemic, but there is a lack of attention to invariance questions that allow a robust examination of wellbeing dynamics across cultures. Questions of temporal stability that are crucial for examining the impact of the pandemic on wellbeing have received even less attention. Some studies suggested that measures may not be stable after the onset of the pandemic. We examine invariance parameters, the factorial structure and variability of wellbeing variables (life satisfaction, pandemic worries, anxiety and depression screenings) across five different cultural contexts from 2020 to 2022 (N = 4387, total observations = 13,161). A three-factor model separating life satisfaction, worry and distress performed best in terms of model fit and parsimony. We observed scalar invariance across times and identified little variability of wellbeing measures during the pandemic, suggesting that wellbeing levels remained stable during the pandemic in each of the countries sampled. In contrast, we only identified metric invariance across countries at each time point, and found a weakening of correlations between life satisfaction and a depressive/anxious symptoms scale in lower income countries. We discuss implications of our findings for discussions of wellbeing dynamics.

Данная статья посвящена выяснению факторов распределения Президентских грантов на экологические инициативы в 2017-23 годах. Основное предположение заключается в проверке наличия политической логики в поддержке региональных эко-инициатив. Если предыдущие исследования рассматривали экологические конфликты, как правило, со стороны эко-активистов, то в данной работе мы в большей степени фокусируемся на изучении стратегии властей. Для этого мы предлагаем использовать концепт региональной экологической политики (politics). Предполагая, что для властей ключевым моментом является попытка снизить эко-протестную активность, мы исходим из того, что власти стремятся использовать не только «кнут», то есть силовые стратегии борьбы с протестами, но и «пряник» в форме стратегий кооптации эко-активистов. В данной модели распределение грантов на поддержку экологических инициатив рассматривается как реакция на характер экологических проблем и конфликтов. Мы проверяем три основных гипотезы  о логике поддержки проектов: реакция на ухудшение экологической ситуации в регионе, реакция на частоту эко-протестов и реакция на высокий уровень неравенства, способствующий протестным настроениям в принципе. Мы опираемся на несколько источников эмпирических данных. Во-первых, мы используем данные по распределению Президентских грантов на экологические неправительственные организации. Во-вторых, мы используем масштабную базу данных по эко-протестам. В-третьих, мы учитываем показатели Национального экологического рейтинга российских регионов. Применение моделей с фиксированными эффектами показало, что распределение президентских грантов следует как за эко-протестами, так и за ухудшением экологической ситуации в регионах. Кроме того, на распределение грантов значимо влияет низкий уровень неравенства, который в России свойственен, как правило, бедным регионам. Дополнительно мы иллюстрируем наши аргументы кейсом Свердловской области, который указывает на «валовый», а не точечный характер поддержки экологических инициатив.

Во время пандемии у российских медицинских сестер из «красной» зоны, несмотря на высокий риск заражения COVID-19, был доступ к получению регулярной материальной, символической и организационной поддержки, недостаток которой стал ощутим после закрытия ковидных отделений. Возвращение медицинских сестер из «красной» зоны к привычным условиям труда, характеризующимся низким уровнем заработной платы, ненормированным режимом работы и отдыха, повышенной нагрузкой, слабой организационной и общественной поддержкой, – не было охвачено вниманием российских исследователей. В фокусе статьи – пандемический и постпандемический контексты реализации эмоционального труда медицинских сестер из государственных больниц Волгограда – города с населением более 1 миллиона человек. Наша задача – разобраться, каким образом был реализован эмоциональный труд медицинскими сестрами во время работы в «красной» зоне и как полученный опыт обуславливает их (не)чувствительность и (не)восприимчивость к сегодняшним (не)справедливым условиям труда. Обращение к концепции эмоционального труда позволяет сфокусироваться на интуитивно выстроенных медицинскими сестрами практиках чувствования и выражения чувств во время работы в «красной» зоне и на способах избежания отчуждения от чувств для продолжения работы в менее привлекательных условиях труда после COVID-19. Статья основана на материалах 27 полуструктурированных глубинных интервью с медицинскими сестрами из волгоградских больниц с опытом работы в «красной» зоне. В результате анализа данных показано, что эмоциональный труд волгоградских медицинских сестер, несмотря на неопределенность, всеобщую тревожность и хаотичность происходящего во время пандемии, был осуществлен в более благоприятных условиях, чем после нее. По этой причине опыт работы в «красной» зоне вспоминается частью медицинских сестер с чувством благодарности и сожаления, что в ближайшей перспективе аналогичной поддержки медработников не ожидается. Рационализация эмоций помогала медицинским сестрам дистанцироваться от сострадания и переживания летальных случаев на рабочем месте во время пандемии, а после нее – от выражения несогласия с условиями труда.