Диссертации, представленные на защиту и подготовленные в НИУ ВШЭ

Диссертационное исследование посвящено разработке методов измерений оптических постоянных прозрачных веществ. В работе решены задачи повышения точности и расширения спектрального диапазона средств измерений показателя преломления и угла вращения плоскости поляризации, а также упрощения измерительных процедур и состава оборудования, применяемого для высокоточных измерений оптических постоянных твердых веществ и жидкостей. Достоверность полученных результатов подтверждена в процессе экспериментальных исследований.

Диссертация посвящена изучению влияния китайского традиционного идейного наследия, в том числе философских, политических, исторических и собственно дипломатических идей и концепций, а также элементов традиционной житейской мудрости, отраженной в классических идиоматических выражениях, на современную внешнюю политику и дипломатию Китая. Автором предпринята попытка выявить причины, способы и основания обращения к традиционным идеям, представлениям и концепциям в модернизации Китая при Си Цзиньпине в целом, и в частности – на уровне внешней политики, что направлено на формирование новых теорий и практики развития страны в различных аспектах. В данной диссертации изучены такие дискуссионные вопросы, как влияние традиционных идейно-политических основ на выстраивание отношений Китая с сопредельными странами, характер взаимодействия Китая с партнерами в рамках инициативы «Пояса и Пути», вопросы о пресловутой «наступательности» китайской дипломатии, трактовки понятий «китайская модель» и «китайская модель модернизации».  Более того, в целях представления общей картины роли традиционной культуры в развитии китайского общества, также рассмотрены вопросы эволюции отношения китайской политической и интеллектуальной элиты к традиционной культуре с начала XX века вплоть до эпохи Си Цзиньпина.

The thesis is devoted to the study of features of Anti-Western currents of thought in the context of the decline of Western hegemony and crisis of the liberal international order. The thesis provides a comparative analysis of Neo-Ottomanism and Neo-Eurasianism in order to reveal the patterns that are specific for Anti-Westernism in the beginning of the 21st century. As a response to the quest for new identities and international position of Turkey and Russia in the new world order, Neo-Ottomanism and Neo-Eurasianism appeared following the end of the Cold War and became more prominent since 2000. Their rise occurred against the backdrop of the shifts in Turkish and Russian foreign policies under the personalized rules of Erdoğan and Putin. Neo-Ottomanism and Neo-Eurasianism offered macro-political identities, assertive foreign policy visions and geopolitical concepts as an alternative to the Western ones. Underlining the importance of ideas in world politics, the thesis employs constructivist approach and the concept of worldview. The comparative analysis of Neo-Ottomanist and Neo-Eurasianist worldviews demonstrated that the patterns of contemporary Anti-Westernism encompass opposition to the Western dominated world order, criticism of Western philosophy, thought and conservative response to Western modernity, secularism and liberal values. These two Anti-Western and conservative worldviews offer an alternative to the West based on civilizational and conservative values including specific moral principles, emphasize on the religions, believe in strong authority and the imagine of supranational identity.

Основным инструментом китайской внешней политики в Центральной Азии принято считать экономические активы КНР. В современной историографии распространено мнение, что свои интересы в этом регионе Китай реализует путем применения «мягкой силы» и использования различных экономических механизмов. При этом усиление экономической взаимосвязанности и включение Центральной Азии в сферу прямых инфраструктурных и транспортных интересов КНР привело к росту сотрудничества Китая со странами региона уже в области безопасности. Активизацию китайского взаимодействия со странами Центральной Азии в сфере безопасности часто объясняют внешними факторами, например появлением американских баз на территории государств региона в начале XXI века, ростом «афганской угрозы», способностью России активно участвовать в обеспечении безопасности региона и т.д. В данном исследовании определяется роль внутренних факторов в КНР, повлиявших на эволюцию взаимодействия Китая со странами Центральной Азии. Основным элементом научной новизны данной работы является сопоставление роста китайской активности в Центральной Азии в сфере безопасности с влияющими на этот процесс внешними (глобальными и региональными), а также внутренними факторами (ролью политического лидера и фактором экономического развития КНР).

С момента прихода Си Цзиньпина к власти внешняя политика КНР претерпела существенные изменения не только на практике, но и в плане идейного содержания. Одним из ключевых трендов стал акцент на «дискурсивной силе», т.е. способности Китая влиять на формирование международной повестки. По сравнению с предыдущими периодами заметно увеличилось участие лидера Китая как в распространении внешнеполитических идей, так и в их позиционировании: имя Си Цзиньпина стало включаться в названия концепций и профильных мозговых центров (самый яркий пример – «идеи Си Цзиньпина о дипломатии»). Одновременно с этим внешнеполитические концепции КНР существенно дополнились новыми смыслами. Помимо флагманской китайской инициативы «Пояса и пути» характерными понятиями рассматриваемого периода стали такие концепции, как «сообщество единой судьбы человечества», «новая эпоха», «дипломатия большого государства с китайской спецификой», «новый тип международных отношений», «новый тип отношений между великими державами», «новая форма человеческой цивилизации». Вместе с тем, вопросы, связанные с трактовками содержания китайских внешнеполитических концепций и степенью их влияния на международную повестку, до сих пор вызывают большие дискуссии. Проведенный в диссертационном исследовании качественный и количественный анализ китайских внешнеполитических концепций позволяет глубже понять политические намерения КНР, а также объяснять и прогнозировать ее поведение на мировой арене.

Диссертационное исследование посвящено феномену спортивной дипломатии в СССР в 1920-е гг. Ряд аспектов этой проблемы (идеологическое противостояние советских органов управления физкультурой с социал-демократическими и «буржуазными» организациями, институциональная структура руководства спортивными связями за рубежом) изучались в историографии, однако ее целостное исследование, включая практики реализации и социальное взаимодействие спортсменов, отсутствует. В работе расширен контекст институционального взаимодействия двух руководящих органов -  Красного спортивного Интернационала (КСИ) и Высшего совета физической культуры СССР (ВСФК), а также их отношений с другими органами власти внутри СССР и за рубежом, определено место спортивных институций в советской системе управления. Проведен анализ спортивных связей СССР в различных частях мира (Европе, Азии, Северной и Южной Америках), выявлены как единые принципы работы, так и специфические стратегии, которые свидетельствуют об адаптивности спортивной дипломатии. Особое внимание уделено повседневным практикам спортивной дипломатии: изучены вопросы комплектования делегаций, проведения выездов за границу и приемов зарубежных делегаций в СССР, реакция спортсменов на их новую роль «дипломатов на спортивных площадках», бытовые сложности, возникавшие в ходе поездок, а также несоревновательные практики (заключение договоров о шефстве и социалистическом соревновании, деловые командировки, обмен методической литературой). Такой анализ помог определить иерархию проблем и потребностей, которые сопровождали эволюцию спортивной дипломатии на раннем этапе ее функционирования. Проведенное исследование позволяет комплексно оценить практики спортивной дипломатии на идеологическом, институциональном и практико-соревновательном уровнях и выдвинуть тезис о системном включении физической культуры и спорта во внешнеполитическую работу государства именно в СССР в 1920-е гг. Настоящее исследование вносит вклад в изучение институциональной и социальной истории СССР, позволяет расширить представления о функционировании советской дипломатии в целом.

Диссертация посвящена новым вариантам классической транспортной задачи Монжа–Канторовича и её мультимаргинальным и мультистохастическим обобщениям. В первой части работы рассматривается так называемая мультистохастическая или (n,k)-задача: ищется мера на произведении n пространств, чьи всевозможные проекции на любые k координат совпадают с заданными распределениями. Эта постановка обобщает мультимаргинальную транспортную задачу (где k = 1) и оказывается востребованной, когда доступна информация о совместном распределении нескольких групп маргиналов. В главе 1 изучается модельный пример (n=3, k=2), который связывает задачу с теорией фракталов и побитовым сложением. Глава 2 посвящена общим вопросам теории (n,k)-задач: здесь формулируются условия эквивалентности прямой и двойственной задач, доказывается существование решений двойственной задачи, а также выводятся оценки для двойственных функций. Сложность этих вопросов возрастает по сравнению с классической и мультимаргинальной постановками, поскольку маргиналы и двойственные функции перестают быть независимыми.Вторая часть диссертации (главы 3 и 4) посвящена транспортной задаче с тремя маргиналами и функцией стоимости xyz. Рассматривается конкретный пример, для которого удаётся получить явное решение с контрмонотонным свойством и подробно описать его носитель. Кроме того, в работе обсуждается экономическая интерпретация найденного решения в контексте моделей занятости и зарплат на рынке труда, что подчёркивает универсальность и прикладной характер полученных результатов.

В кандидатской диссертации аутентичность личности рассматривается как ресурс психологического благополучия в период становящейся взрослости, социо-возрастной стадии, охватывающей молодых людей в возрасте от 18 до 29 лет. Этот период описывается как "время роли без роли и безграничной свободы", которое больше никогда не повторится (Arnett, 2024). Молодые взрослые полны оптимизма по отношению к будущим возможностям, готовы пробовать новое, но вместе частые эксперименты с идентичностью могут приводить к переживанию неаутентичности. Если положительные связи аутентичности с благополучием многократно подтверждены (Sutton, 2020), однако нет данных о том, как аутентичность проявляется в период становящейся взрослости и как это влияет на переживание благополучия. В диссертации представлены результаты пяти эмпирических исследований, включающих качественные и количественные методы сбора и анализа данных. Аутентичность рассматривается с учётом трёх подходов к её определению – гуманистический, экзистенциальный и субъектный, двух онтологических статусов – черты и состояния, а также предлагается концепция подлинности как проявления социальной аутентичности, значимость которой возрастает в период становящейся взрослости в связи с решением задач развития. В первой части исследования анализировались различия в проявлениях аутентичности, по сравнению с детьми и подростками. Было показано, что аутентичность значительно дифференцируется с возрастом и проявляется эксплицитно. В следующем исследовании проводился анализ аутентичных и неаутентичных состояний и проверялась их связь с подлинностью. Было обнаружено, что подлинность в близких отношениях чаще всего не проявляется, что переживается как неаутентичность. Во второй части работы проводился психометрический анализ опросника для измерения черт становящейся взрослости и оценивалась его инвариантность для трёх стран – Армении, Китая и России. Оказалось, что теоретически выделенное пятизвездие признаков – поиск идентичности, эксперименты, направленность на себя, нестабильность и ощущение между подростковым возрастом и взрослым – подтверждается эмпирически даже в странах с не-индивидуалистическим типом культуры. Наконец, аутентичность и черты становящейся взрослости рассматривались как предикторы благополучия. Аутентичность положительно связана с благополучием и выступает его предиктором, черты становящейся взрослости показывают разные комбинации связей: эксперименты и  направленность на себя вместе с аутентичностью приводят к росту благополучия, нестабильность – к его падению, а поиск идентичности и ощущение между подростковым возрастом и взрослым оказываются самыми флуктуирующими характеристиками, которые зачастую оказываются статистически незначимыми. Полученные результаты могут использоваться для развития поставленных исследовательских вопросов и в психотерапевтических программах, цель которых состоит в поддержке молодых взрослых.