Рассказывают ветераны. Историю рассказала Масленникова Анна Сергеевна

Когда началась война, мне было 13 лет, как раз закончила пятый класс. Мы жили на острове Сахалин в небольшом городке областного значения. 

Военные действия Великой Отечественной Войны обошли меня стороной, а вот период войны с Японией я запомнила очень хорошо.

В 1941 году нас обязали работать на полях. Каждое утром мы собирались и шли пешком на окраину города, где располагался совхоз, а вечером, всё так же пешком, возвращались домой. За работу давали пол-литра молока - помню, выдавали молоко в открытой таре и сложно было донести его до дома и не расплескать. 

Когда я пошла в шестой класс, уже наступило голодное время, хлеб давали по карточкам. Нас было пятеро детей в семье, я была самая старшая. Родители не были рабочими (для рабочих порция хлеба была больше) : отец водил лодку, а мама стирала белье, так что лишних денег не было. В итоге получалось, что нам выдавали всего по 300 грамм хлеба на человека. 

В школе учителя нас жалели, а руководство решило поставить в коридоре большой титан, где нагревалась вода. На большой перемене мы друг за другом пили эту горячую воду из маленькой металлической кружки, которая была прикреплена цепочкой к титану. Такой ежедневный ритуал стал для нас настоящим спасением, ведь в школу мы приходили не позавтракав. 

Ежегодно, начиная с весны и до самой осени, мы работали на полях. Помимо сбора урожая, нам нужно было ломать прутья кустов - их использовали в пищу для скота, т.к. больше кормить животных было нечем. 

Я закончила семилетку. В восьмой класс я не попала, потому что школа, которая обучала по программе десяти классов в нашем городе была только одна. В тот год нам сказали так: «Либо вы поступаете в ремесленное училище, либо в педучилище». Я выбрала в педучилище. После окончания учебного года в педучилище, нас, конечно же, снова отправили на поля, но на этот раз уже далеко от дома, примерно, на 100 километров ближе к границе с южным Сахалином, который был тогда японским. Там мы работали, не возвращаясь домой, с июня по начало октября. На полях нас кормили водой смешанной с мукой. На ногах мы носили галоши, а внутрь, вместо носков, надевали что-то вроде тапочек из тряпья. Ноги были постоянно мокрые, т.к. погода часто одаривала нас дождями . Спали мы на скотном дворе в сарае, укрываясь захваченными из дома одеялами. Возвращались домой мы все вшивые, волосы были белые от гнид. Приходилось мыть голову керосином. На ногах по всей их длине были гнойные нарывы, из-за этого я не могла нормально сидеть и  ходить. Лет до тридцати у меня все ноги были в шрамах и рубцах от этих ран. Вот так жила крестьянская семья в войну. 

Летом 45 года, я очередной раз была в колхозе возле границы. Война с Японией началась 9 августа. Конечно, мы слышали, что этой войны не избежать, но до конца не понимали, какие боевые действия и где будут происходить. В то время, мы были всего в 5-10 километрах от границы! Однажды, нам утром объявили: оставляйте все свои вещи, (кое-какие пожитки у нас все же были), и возвращаетесь домой своим ходом. А что значит возвращаться домой своим ходом? Это больше 80 км дороги через сопки, где со всех сторон тайга и только изредка встречаются военные поселения. Не помню даже, дали ли нам в тот день норму хлеба, но мы все же преодолели эту дорогу. Ноги распухли, а последние метры преодолевали уже чуть ли не ползком.

Над городом постоянно летали самолеты: советские или японские мы понять не могли, поэтому, как только видели самолет, то тут же бежали в огороды и ложились в канаву. Никакого оповещения не было, не у всех в доме даже было радио.  В нашем городе жили люди, которые были бывшими каторжанами и помнили русско-японскую войну 1904-1905 года. Они рассказывали, как жителей выгоняли к морю и отсекали голову. Все это было, конечно, несколько преувеличенно, но, все равно, все очень боялись, что и к нам придут японцы и будут отсекать головы. 

Потом стали приходить вести,что наши успешно наступают и побеждают и люди стали понемногу успокаиваться. 

Самое сильное впечатление – это день Победы, 9 мая 1945 года. На Сахалине в это время еще идет мокрый снег. Помню, что было очень пасмурно и дороги были разбиты военной техникой. В тот день мы, как обычно, пришли на занятия, где нам и объявили об окончании войны. Мы все выскочили во двор, стали кричать, обниматься, радоваться и плакать. У многих родные были на фронте. Никакого городского мероприятия не было, и мы разошлись домой радостные. Погибли очень многие. Всех мальчишек с нашей улицы забрали в армию, и я не помню ни одного возвратившегося. В основном, все погибли при освобождении Курил, там были очень ожесточенные бои. 

Мне бы очень хотелось, чтобы не было больше войн, не было лишений, болезней, смертей. Надо иметь огромную силу, чтобы выдержать, когда соседка плачет об убитом сыне. 

В праздник “9 мая” я никуда не хожу, я не могу идти, я не могу говорить, словно какая-то внутренняя сила сжимает моё тело и мои голосовые связки. 

Не дай Бог, чтобы это повторилось.