Человек «Дождя»
Выпускник Вышки и корреспондент телеканала «Дождь» Владимир Роменский: «Я занимаюсь тем, что комментирую события, которые происходят в реальном времени, в прямом эфире. Включаюсь с чрезвычайных происшествий».
Гость приходит к студентам профессора ВШЭ Марины Королёвой минута в минуту, выглядит не старше самих студентов, говорит тихо, твёрдо и излучает мегаватты позитивной энергии. Семинар «Введение в журналистику» обещает быть даже более захватывающим, чем обычно. Затаив дыхание в ожидании откровений, магистранты и первокурсники смотрят на корреспондента телеканала «Дождь» (ранее – «Эха Москвы»), окончившего ВШЭ в 2008-м. Вопросы задаются с охотой, откровения не заставляют себя ждать. От разговоров о том, что каждое СМИ – отдельный организм, который живет своей жизнью, переходим к обсуждению его сотрудников. В чем состоит работа корреспондента? Поиск информации, разумеется. Азарт и готовность рисковать идут в комплекте.
– Это был конец августа, года два назад, заваруха на Донбассе, – вспоминает Роменский. – Поступила информация, что под Псковом человека хоронят, а у него фамилия, имя, дата рождения совпадают с теми, что были в бумагах, которые нашли, когда разбили ополченцев. Этот человек служит в воинской части в Пскове, и вот его здесь хоронят. Это было важно - российский десантник воевал на Донбассе. У тебя есть доказательства того, что власть, большой брат, приходит к маленькому брату и говорит: ты должен делать так и так. То есть власть официально декларирует одно, а делает другое. Мы приехали на кладбище, нам наперерез бросаются два человека. Один ложится на капот, другой пробивает шилом колеса. Мы сидим в тачке, которую крушат двое громил. На кладбище. Под Псковом. Где нас не найдут. Но! Мы прорываемся. Хорошо, что у нас программа была в прямом эфире. Большая удача. Одно дело – потом сказать, что там произошло, но совсем другое – транслировать здесь и сейчас. Да, после случая в Пскове Дмитрий Киселев говорил, что мы некрофилы. Но мы же не топчемся на могилах. Мы приходим и снимаем. Для нас это документальное подтверждение. Просто часто бывает, что сталкиваешься с людьми, потерявшими что-то – и тогда тебе надо общаться тонко, аккуратно, чтобы не задеть их чувства.
Есть в журналистике правило, которое не ситуативно, а подлежит неукоснительному исполнению: всегда проверять информацию.
– Как-то нам стало известно, что ФСБ задержала двух братьев – членов ИГИЛ, – говорит корреспондент. – Мы поехали на место задержания. Встречаем мужчину, а он: я этих братьев знаю, их подставили, я их отец. Проводил нас к вагончику, где задержанные жили. Уговариваем показать, заходим. То же место, что и на видео задержания. Мы даже их имена знаем – все с того же видео, бейджик там валялся. А в сообщении ФСБ имена другие. У меня складывается свой пазл: захваченных, выходит, четверо. А на следующий день оказалось, что документы с теми именами, которые узнал я, были поддельными. И это ошибка, это моя лажа. Источник может врать, а может говорить правду. Всегда нужны как минимум два подтверждения.
Есть стандарты, которые одинаковы везде. Но у каждого СМИ есть свой набор «фишек», свои методы воздействия. Каково конкурировать с «большими», федеральными каналами?
– Мы проигрываем им по деньгам и числу корреспондентов, – констатирует Роменский. – Но они отстают в другом: например, было очевидно, что люди будут смотреть Гнойного и Оксимирона, если они интересуются интернетом, а не тем, какая башня Кремля одолевает какую башню Кремля. Мы такие вещи делаем сразу. Это очень важно для журналиста – чувствовать аудиторию. Что важно для аудитории? Котики? Чернуха?
Под бдительным присмотром конкурентов особенно опасно оступиться. Еще совсем недавно «Дождь» был поставлен на грань выживания из-за одного вопроса: стоило ли сдать блокадный Ленинград, чтобы спасти тысячи жизней? Роменский назидательно хмурится:
– У нас на сайте опрос висел минут двадцать, мы его убрали, но это не помогло. Ты не можешь удалить то, что есть в Интернете. Удалил – это все равно есть в кэше. Просто помните: последствия ошибки могут быть катастрофическими!
Впрочем, сейчас «Дождь» демонстрирует, что настоящего журналиста никогда не отпугнет ни толика соревновательного духа, ни риск, ни случайный промах. Главное – заниматься тем, что умеешь лучше всего: получать и распространять информацию. Конечно, люди далеко не всегда готовы ее принять. Зачастую приходится искать компромиссы. Не бывает абсолютно независимых журналистов. Журналист зависит от воздуха, которым дышит, от техники, с которой работает; от целого ряда довольно приземленных вещей. Но эту зависимость можно ограничить, минимизировать отдачу.
«Я – пехотинец свободы слова, – провозглашает Роменский. – Я думаю, что свобода слова есть. Без нее я не хочу жить».
Алина Качанова, 1-й курс «Журналистики»