Первая открытая встреча семинара "Инклюзивная высшая школа". Елена Ростиславовна Ярская-Смирнова: "Инвалидность в культуре общества: подходы к пониманию "

В рамках семинара "Инклюзивная высшая школа" с докладом выступила Елена Ростиславовна Ярская-Смирнова - доктор социологии, PhD, ординарный профессор НИУ ВШЭ, автор книг и статей по проблематике социального неравенства, социальных проблем, главный редактор Журнала исследований социальной политики.

Инвалидность в культуре общества: подходы к пониманию 

 

Во многих художественных произведениях встречаются герои с инвалидностью - незрячие,  с проблемами слуха или передвижения... Зачем в сюжетах появляются такие персонажи? Если принять во внимание, что нетипичные внешность и поведение, непривычные способы коммуникации воспринимаются по-разному в разных обществах и культурах, то инвалидность можно помыслить как образ, идею, символический конструкт.  На улицах города и в парках, в транспорте, в университетских аудиториях, в своих домах мы взаимодействуем с реальными людьми, для которых инвалидность - это не столько идея, сколько часть повседневной жизни. На нашем занятии на примерах из художественных произведений и реальных случаев из жизни мы обсудили модели восприятия и отношения к инвалидности, формировавшиеся в истории общества и в наши дни. Как и почему возможна инклюзия, какие барьеры нам предстоит преодолеть, какие сделать открытия? Занятие прошло в формате лекции-дискуссии.

Презентация доклада:
Инвалидность в культуре общества - Ярская-Смирнова.pdf

Видео встречи:

Расшифровка встречи: 
19 мая - Расшифровка 2 Ярская-Смирнова.doc

Уважаемые коллеги, я надеюсь, что наши встречи – встречи, которыми руководит Александр Сергеевич, будут проходить и с вашим активным участием, и кто-то из вас может подключиться к проведению занятий, мы можем меняться местами.  Я знаю, что здесь уже запланированы участники-эксперты в разных сферах этой проблематики, но я вижу уже сейчас, что здесь находятся люди, которые уже проводят исследования, имеют интересный опыт, могут поделиться своими открытиями или сомнениями, задать вопросы или ответить на них. Поэтому, как в процессе нашего сегодняшнего разговора, так, может быть, и в дальнейшей программе этого семинара можно будет роли, так сказать, переключать. Уважаемые коллеги, сегодня в основном мы будем говорить о репрезентациях. Это как раз тема Леры, я жду, что она здесь будет тоже участвовать, что-то подсказывать мне или опровергать какие-то мои сентенции. Также мы можем  с вами обсудить ряд вопросов, связанных с практикой и с образованием, конечно, но начнем мы с общекультурных моментов. Я думаю, что всем, может быть будет легче и интереснее начать с обсуждения кино. 

Если у нас хватит времени, то в конце можно посмотреть два маленьких мультика, которые являются победителями рабочих международных конкурсов. У меня будет очень мало текста, в основном, картинки, но, когда в контексте потребуются, я буду давать тексты. Я пришлю презентацию, ее можно будет размесить на сайте. Поэтому можно не записывать, только если вы хотите записать свои мысли. 

Это вот кадры из фильма Сергея Эйзенштейна «Броненосец Потемкин». Он сказал, что нам нужен человек с подходящими внешними данными, чтобы он отличался, но не сильно. В Одессе был сапожник, не помню как его звали, но его засняли в массовке. Помните, когда по лестнице бежит толпа?! Там и коляска катится, и люди кубарем, и такой человек без ног, который катается на маленькой тележке, он спускается как по какому-то парапету, по этой лестнице. И вот интересно, что Эйзенштейн предложил как методику, как кинематографический подход, обязательно (если вы снимаете  народ, массовку) использовать нестандартный типаж, который будет репрезентировать народ, потому что народ разный. Не все равны, как на подбор, с ними дядька Черномор, а мы все разные и такое вкрапление «нетипичного» человека и в то же время, он остается в рамках типа.

Давайте посмотрим, как же в кинематографии используется этот прием. Для чего, почему, какие изменения происходят со временем. Я привожу некоторые примеры, а вы можете мне подсказывать ваши примеры. У меня будет краткая динамика советских и западных кинообразов. Вообще, у меня есть статьи в соавторстве с Павлом Романовым, есть статьи и о  советских фильмах  про инвалидов, где люди с инвалидностью являются главными героями, вернее, это персонажи. Как правило, актёры там обычные, они не имеют инвалидности, они играют людей с инвалидностью, либо это роль второго плана но, во всяком случае, это какая-то значимая роль. Есть статьи и про западные образы, и про постсоветские. Если кого-то интересует этот вопрос подробнее, мы можем сделать отдельно выступление, посвящённое обсуждению разных стран и кинематографа какой-то эпохи. Сегодня просто кратко. 

Если говорить о советском образе, то, конечно, самое начало советского периода, оно было сопряжено с тем, что все должны были трудиться, и была создана так называемая «национальная классификация инвалидности» с различными научными определениями, и вообще, это было начало 20-го века - торжество научного менеджмента, научного подхода к труду. И все это отразилось, естественно, и в медицине, в социальной защите. Хотя в те годы было очень мало средств, социальная защита была на очень таком начальном уровне, кроме того, господствовала идеология. На протяжении всего советского периода переставлялись акценты, но тем не менее, идеология, которая, как мы знаем  с вами еще из Библии, перешла в коммунистические принципы: кто не работает, тот не ест.  И все это даже было написано в Конституции в тех или иных вариантах, с некоторыми изменениями переходило из одной Конституции  в другую. Ну а работает кто? Такой самый главный гегемон – это вот рабочий класс. Поэтому, конечно, те люди с инвалидностью, которые либо потеряли какую-то часть, ампутировали ему ногу, руку на фронте, либо в труде они стали инвалидами, они все подлежат социальной защите, реабилитации и возвращению к труду. И эта мысль прослеживается в сюжетах на протяжении всего советского периода. Александр Маресьев «Повесть  о настоящем человеке», мало кто сейчас, конечно, из молодого поколения знает…

00:06:29 Почему?  В школе обязательно читают.

00:06:31 В школе сейчас разве это обязательно? А, ну может быть, вы еще застали. А так в принципе, сейчас может быть, даже скорее, знают фильм «Военный ныряльщик». Я вам покажу обложку и плакат этого фильма, вы вспомните, наверно, лучше, чем советскую историю. Хотя это очень похожие истории, из разных времен, из разных стран, но тем не менее. Итак, был какой-то честный труженик или такой защитник родины, потом произошло какое-то событие и он переживает кризис личности, идентичности. Кто помнит?! Там есть такой эпизод, ему кто-то говорит, не то профессор, не то однополчанин, кто тоже в госпитале лежит: 

Ты знаешь, есть примеры, что люди с инвалидностью, без ног, они все равно продолжают трудиться. Вот, например, известный инженер, доктор наук. Другой говорит: Ну я же летчик, не инженер, мне будет труднее. Ему отвечают: Но ты же советский человек. 

Вот именно эта его советскость, а еще и русскость, потому что он там еще на протезах «барыню» пляшет. Вот все это тоже главный посыл этого фильма. И мы с вами увидим, что в тот период был обязательным такой сюжет с превращением из обычного человека в человека с инвалидностью, а потом какого-то следующего, знаете, как состояние, событие, состояние. Статус меняется, благодаря какому-то испытанию. Мы увидим, что практически в каждом советском и постсоветском фильме есть такой намек на идентичность, на гражданство, на патриотизм. Особенно в фильмах, связанных с военной тематикой.

Вот здесь, Михаил Ульянов – председатель в этом фильме. Такой фильм уже послевоенный, но рассказывает о времени войны. Там уже немного оттепельные намеки, но вроде как про войну еще фильм. Он вернулся с фронта без руки, и такой честный, против бюрократов борется, человек нового времени, можно сказать. Опять же, он не превратился в какого-то «бойца», но он превратился в бойца за справедливость, то есть фактически он продолжает оставаться настоящим советским человеком. Во времена застоя, вы помните фильм «Операция «Ы», там появляются эпизодические намеки на то, что инвалид может быть не инвалидом. Помните, там персонаж Моргунова, у него была машина, которая выдавалась инвалидам Великой Отечественной Войны. В одном из эпизодов он ее перетаскивает, а какой-то водитель грузовика говорит: 

«Кто здесь, что это за инвалид? Я тебе покажу, – отвечает Моргунов». 

Есть намеки на какой-то сомнительный статус, «фейк», обман. Такое понятие стало уже понятием соцзащиты, соцобеспечения, с которым не обязательно ассоциируются подвиги и заслуги, а может быть, это какая-то манипуляция. Но таких образов крайне мало. В  основном это военная героика, в оттепельный период это может быть героика, связанная с учительством. Есть персонаж, герой фильма, который был учителем, он потерял зрение, и, тем не менее, он все равно воин, воин на почве честного учительского труда и так далее.

В советской культуре мы видим вот такой вот образ, почти однозначный, т.е. без каких-либо клише. Ведь в советском кинематографе не было боевиков с ужасами, как в западном кино – деформированные тела, которые презентируют зло вселенское, какие-то такие люди зла. Но уже в период оттепели, в период застоя появляются такие фильмы (сначала в период застоя), где человек с инвалидностью показан как жертва неправильной системы. Главный герой – работник, его начальник хочет, чтобы он как можно больше леса срубил. В результате человек получает травму, становится инвалидом, но в конце, естественно, он встает в море где-то и идет. Очень много таких счастливых концов, когда сидел, лежал, потом встал, прозрел, вылечился, пошел. И обязательно здесь женщина играет свою роль. Продолжает функцию медсестры, сиделки, волшебной помощницы, может быть, где-то, надежной опоры, защитницы. 

Женщина и ребенок с инвалидностью практически отсутствуют, как в системе соцзащиты, так и в системе этой визуальной образности. Почему они отсутствуют  в системе соцзащиты?! Потому что акцент делался на тружениках. Да, если эта женщина трудилась, если она была ветераном войны, то она имела право, но главными приоритетными объектами защиты государства были труженики и воины. 

В перестройку, это 80-е годы, появляются новые образы. Во-первых, «полочное кино». Перед вами кадр из фильма «История Аси Клячиной, которая любила, да не вышла замуж», фильм Кончаловского. Он был снят в 1967 году, но вышел на экраны только 20  лет спустя, в 87-м году.  Поэтому непонятно, к какому этапу его отнести, по крайней мере, в перестройку можно было его посмотреть. В перестройку появляются новые образы - это cinéma vérité. Роли исполняет только одна Ия Саввина, там может быть, максимум еще 1-2 профессиональных актера, а остальные – обычные люди. В том числе, с проблемами, с инвалидностью. Сама Ия Саввина играет женщину с инвалидностью и это какая-то зарисовка, slices of live, то есть кусочки из повседневности, из быта этого поствоенного колхоза, где много проблем. Люди пьют, но в то же время они любят, в то же время у них какая-то жестокость и романтика, то есть много трагизма, много светлой радости. Все это, содержится в маленькой капли воды, в которую мы заглядываем, чтобы посмотреть на весь этот мир. А эта маленькая капля воды – это кусочек жизни из этой повседневности. Ну это, конечно особый вклад cinema verite в нашей кинематографии.

И вот этот фильм, здесь кадр цветной, это кадр из фильма «Это было у моря» Аяна Шахназарова, по-моему, 89 или 87-го, тоже перестроечное кино. Там появляются дети. Это целый реабилитационный центр на море, в каких-то старых особняках, там расположена медицинская аппаратура, много медиков. В основном подопечные реабилитационного центра – девочки, почему-то женское такое царство. И у них у всех какие-то проблемы со скелетом. Их помещают в специальные воротники, заставляют делать упражнения, они проходят лечение. Через какое-то время они начинают протестовать против засилья педагогов, воспитателей и врачей. Я вам просто процитирую стишок, который написала лидер этого движения, этих девочек:

Товарищи дети, вы все в ответе

За то, что творят воспитатели эти.

Как им не стыдно так издеваться?

Знают, не смеете вы защищаться.

Хватит терпеть беззаконье и хамство, 

Долой ненавистное нам тиранство!

Слез и жалости нам не надо, 

Горбатые – на баррикады.

 

Кто-то из детей говорит: 

Давай заменим слово горбатые? Нет, - говорит Света. Если мы сами о себе так говорим, то это будет даже сильнее.  

Все, вот идеология движения инвалидности, но только это не на самом деле движение инвалидности, а вот в кино репрезентация. Кто мне скажет, что там репрезентируется? Вот из моего маленького примера. Это образ чего?

00:15:24 Революция какая-то, наверно.

 00:15:28 Так, так, так. Держим педагогическую паузу. Сначала те, кто пришел, послушать. Потом проректор, который все уже знает.

00:15:35 Извините, я увлекся.

00:15:38 Я знаю. Я сама тоже отвечаю на все вопросы на детских квестах, мне говорят:  Мамаша, Вы что? Итак, 89-й год. Что это за время? Почему вдруг дети говорят: долой ненавистное нам тиранство. Дети, которых заковали, поместили в какое-то закрытое учреждение? И вдруг они хотят сбросить с себя. Это что за дети, кого они представляют?

 00:16:03 Народ российский.

00:16:03 Ну да, ну вот перестроечное настроение хотя бы тех интеллектуалов, которые создают эти фильмы. То есть там режиссерская травма отражена, не травма, а настрой революционный. То есть дети-то на самом деле не дети, а новое поколение, те, кто будет жить в послеперестроечный период… те, кто хотят эту перестройку. То есть уже кое-что нам становится понятно, и мы двигаемся дальше. Посмотрим на западное кино.

Поскольку кинематограф на западе развивался быстрее, чем у нас и есть больше примеров всяких, там есть и примеры таких маленьких, еще немых фильмов-зарисовок, но я не нашла из них кадры. Просто читала о них, там маленькие примеры. Человек попал под машину, и что с ним стало. Такие были иллюстрации, и люди с ампутированными конечностями впервые играли в кино, показывая результат неосмотрительности пешехода. Если дальше двигаться, даже вот фильмы времен Первой мировой войны и о Первой мировой войне, там уже появляются персонажи с инвалидностью, которые, как правило, чудесным образом выздоравливают или они уносятся в мыслях в какие-то вымышленные времена и страны. То есть это все связано с мистикой, с каким-то таким приключением и возвращением в какую-то сказочную, может быть, несбыточную, но  нормальную жизнь. 

А если говорить о фильмах времен Второй мировой войны, о фильмах о Второй мировой войне, там уже появляются люди пострадавшие, но они хотят чего-то добиться именно вот в этом статусе. То есть это уже такая социальная реальность, не мистическая, не сказочная. С эпохи немого кино и на протяжении всей истории кино, в постсоветское время и в позднесоветское время – это те клише, когда человек с не такой внешностью или иными способами коммуникации или иным поведением, он как бы персонифицирует собой антигероя. Какого-то, то ли это квазимодо, ну он не злой, но воспринимается как страшное существо, то ли это доктор Зло или доктор Ноу, какие-то противники Джеймса Бонда, то есть те, с кем предстоит бороться главному герою.

Обратите внимание, что персонаж (не человек, а персонаж, это целлулоид, отражение какое-то). Получается, мы понимаем, что это выдумка, полумифические детективные истории, злодей с одним глазом или хромой, ну как капитан Крюк, помните? Или капитан Сильвер. Один был с деревянной ногой, а  у другого вместо руки был крюк. То есть каждый раз у них есть недостатки телесные. И с этим ассоциируется зло или что-то такое, что служит развитию сюжета. Мы должны с вами понимать и постепенно мы должны уже прийти к выводу, предположению о том, что может быть, на самом деле это не люди, которых нам там показывают. А мы смотрим: О, надо же, вот как люди, оказывается, бывают…

Персонаж Тома Круза в фильме 89-го года  «Рождённый 4 июля». Замечательный фильм, он очень длинный, больше двух часов, но советую всем его посмотреть. Фильм о ветеране Вьетнамской войны, который получил травму позвоночника в результате ранения. В госпитале, где он сильно страдал из-за своего нового статуса,  он становится свидетелем интересных событий. Там особо никто на него внимания даже не обращает, потому что идут забастовки, демонстрации, протесты и вообще, движение против войны. Он – военный человек, потерял здоровье, хочет, чтобы его если все не жалели, то хотя бы прославляли и вообще, что-то ему за это дали, а тут вдруг пацифизм, тут вдруг чернокожие за свои права выступают, и он таким образом вдруг становится причастным к движению пацифизма. В этом движении есть тоже люди с инвалидностью, и они начинают движение за права инвалидов, но пока еще, скорее, в рамках пацифистского движения. В то же время он лично осознает свою ситуацию как ситуацию, где возможно дальше жить и любить, бороться и отставить что-то, но пока это не связано напрямую с правами инвалидов. По крайней мере, сам человек с инвалидностью становится иконой этого общественного движения, речь о 70-х годах. И вот, понимаете, уже эта инвалидность появляется не как персональная проблема, не как проблема личная (кто-то получил ранение и потом страдает) а прямым текстом. Нам хочется верить, что эта история реальна. Да, у  него есть прототип, они сделали очень похожий грим, все действительно это было. Но в то же время, когда нам показывают это на большом экране, об этом есть художественное произведение, это роль, мы должны понимать, что это не просто человек, это какой-то символ, нам что-то хотят этим сказать. Да, нам хотят сказать, что в какое-то время появилось это общественное движение, новое понимание инвалидности. Но не только это, наверное, хотя это здесь очень важно, просто не история одного человека.

Что происходит дальше, в конце 80, начале 90-х годов?! Появляются женщины. И не просто женщины, они появлялись и раньше. Это могли быть женщины-красотки, которые из-за своей инвалидности стали еще более феминными. Это и в постсоветском кино сплошь и рядом присутствует и в западных фильмах есть такие персонажи, которых хочется носить на руках, то есть они инфанты такие, но в то же время они очень феминны, они могут быть сексапильны, эротизация может быть.

А вот тут – это Джуди Денч, знаете ее по фильмам о Джеймсе Бонде, но она сыграла Айрис Мэрдок - это известная американская писательница, которая писала фэнтези, научную фантастику. Но в определенном периоде жизни у нее была болезнь Альцгеймера или деменция, что-то такое, одна из форм старческого слабоумия. И вот об этом известнейшая актриса играет такую роль. Там нет сказки со счастливым концом, романтической истории, фильм совсем о другом. И появляются, появляются эти фильмы. «Пробуждение», например. Де Ниро и Робби Уильямс. Когда, казалось бы, изобретать лекарства от такой болезни, а потом оказывается, что это всё-таки на минутку и как можно с этим жить? Как относиться к этому родственникам? Что сами люди при этом думают? Как мы можем понимать таких людей? Это то, что было за пределами репертуара этих интересных красивых кассовых фильмов. 

Появляются   фильмы о терминально больных, но молодых, не молодых людях, которые лежат и не могут пошевельнуться, но у них что-то происходит с внутренним миром. Появляются разные сюжеты, конечно, появляется и много шаблонных фильмов, про которые, мы уже говорили с вами, там, где человек с инвалидностью – это или олицетворение зла, или комедия, где это мнимый больной. Может быть, знаете, есть такой фильм «На колесах». Известный немецкий актер, не помню фамилию, он притворился инвалидом, чтобы получить какой-то бонус, чтобы его полюбила девушка.

Но интересно, что появляются новые линии сюжета. Например, Шон Пенн, казалось бы, это актер, который играет суровых детективов или военных, персонажей, которые могут сразу одним махом семерых убить. И вдруг он играет Сэма, человека с аутизмом или еще проблемами интеллекта, как отца, который может быть отцом, да, у него много есть проблем, иногда это драматично, иногда трагично, но он доказывает свое право быть отцом, свою ответственность, свою способность коммуницировать. Хотя мы видим в кадрах, его маленькая шестилетняя девочка читает ему, потому что он не может читать, такого уровня интеллекта он не достиг, но, тем не менее, он может другое, он может быть ей отцом, надежным человеком.

Мы с вами постепенно приходим к выводу о том, что да, нам рассказывают красивые истории, но мы-то знаем, что за ними стоят известные актеры это не просто документальный фильм. Документальным фильмам тоже не всегда можно верить. Художественное кино нас убеждает: это правда, верьте мне, но мы понимаем, как критически настроены люди, что это не просто история какого-то человека, это какой-то символ, знак эпохи. Может, это клише, как из народных сказок перетекает: есть герой, а есть его препятствие, почему препятствием выступает именно человек с инвалидностью, с каким-то нетипичным образом коммуникаций,  внешностью?

Я предлагаю вам подумать и сказать мне, а какие свойства человеческого характера репрезентируются в таких фильмах, как «Люди чести» и «Повесть о настоящем человеке»? Если кто не смотрел «Люди чести», про «Повесть о настоящем человеке» все знают.  Самолет, в котором находился летчик, подбили фашисты. Самолет упал в лесу, летчик остался жив, но у него много переломов.  Он ползёт, ползет, наконец, его находят и забирают в больницу. Там он постепенно, на протезах учится ходить и возвращается опять в свой полк, где он может летать даже на протезах.

«Люди чести». Чернокожий человек претерпел массу унижений, оскорблений,  издевательств. Буквально с риском для жизни он заканчивает школу водолазов. Первый чернокожий человек. Это тоже была реальная история, но сейчас мы рассматриваем фильм. И, в конце концов, герой становится элитой и он лучший водолаз Америки. При одной из операций по вытаскиванию какой-то опасной бомбы что-то там сорвалось, на него упал тяжёлый инструмент, часть подъёмного устройства и он получает травму ноги. По американскому закону, человек с травмой ноги не может быть водолазом, но герой находит лазейку в законе. Оказывается, что американские законы не запрещают служить водолазам с протезом. Герой, несмотря на то, что со своей травмой он мог бы уйти на пенсию и жить в почете, решается на ампутацию конечности. Он хочет вернуться в строй и он идет на ампутацию ноги в медицинских условиях и обучается ходить с одним протезом. Потом он проходит жуткие испытания и возвращается в строй и становится опять «человеком чести». Вот как вы считаете, какие человеческие свойства здесь репрезентируются, в таких образах?

00:28:53 Упорство, воля. Жизнестойкость. 

 00:29:02 Да. А какие еще качества человека…В «Военном ныряльщике» и в «Люди чести» – там поствоенная ситуация. Какое качество, свойство граждан здесь представлено? 

00:29:20 Героизм.

00:29:20 Героизм и патриотизм, совершенно верно. У них есть национальная гордость обязательно. Про «Повесть о настоящем человеке» я уже говорила, что там прямым текстом, ну а здесь он тоже флот американский представляет и не где-то в частной конторе работает, а на передовой, можно сказать. Это такой образ, когда человек должен найти в себе силы, мужество, то есть это мужественность и все вытекающие отсюда обстоятельства. Конечно, женщин в такой роли нет. Вы скажете: Ну, их  и в армии мало. Но тем не менее. Они есть и можно было бы создать такие образы.

Смотрим дальше. Мирное время. Таких фильмов очень много тоже. Либо это будет какой-нибудь Брюс Уиллис и проницательный мальчик-аутист, он все сразу запоминает. Либо двое взрослых мужчин, но один из них обязательно или с аутизмом или с синдромом Дауна, а другой бизнесмен, который забыл про свою семью, он такой эмоциональный, такой городской житель, ему вечно некогда. Он все время стремится и вдруг он попадает в компанию такого совершенно другого человека. Вот если бы мы выстраивали с вами  такие ряды противоположностей, какие бы вы предложили здесь варианты, белое и черное? Подумайте, чем они отличаются? Это две противоположности. Даниель Отой, известный французский актер, вы, наверно, видели фильмы… Паскаль Дюкенн, Даниель Отой, а там у нас Том Круз и Дастин Хофман. Так вот, они репрезентируют какие-то противоположности. Какие?

00:31:44 Рациональный и иррациональный.

00:31:48 Да. Рациональное и не всегда рациональный даже или какая-то другая рациональность. Потому что там есть какие-то доводы, что, например, смотри, какая красивая трава, можно на ней полежать. Если помните, у Робби Уильямса есть такие роли, когда он какой-то чудак, а рядом с ним более рациональный,  но потерявшийся в этой жизни человек. И этот чудак сам-то на грани между жизнью и смертью существует. Но чему он способствует? Какому-то перерождению этого рационала.

00:32:18 Есть еще фильм «Один плюс один» и там роли наоборот. То есть здоровый человек, который сопровождает инвалида, он, наоборот, рациональный, а инвалид  иррациональный.

00:32:30 Да, он и богатый, и белый, и рациональный и все всегда у него ограничено. А тут такая полная свобода. То есть интересно, что здесь такая инверсия. А здесь рациональный и нерациональны. Что еще? Взрослый – ребенок. 

00:32:51 Романтичный, наивный. 

00:32:53 Да. А этот такой… прагматичный, эффективный.

00:32:57 Успешный.

00:33:01 Да, успешный.  Что происходит в конце фильма с персонажами «Альтер эго»? Кто помнит? 

00:33:10 Каждый достигает каких-то своих целей.

00:33:14 Да, персонаж, который был сугубо рационализированный, даже на плакате он повернут сюда. Там ее пока нет, они оба в пространство куда-то смотрят. А здесь они оба перерождаются, оба рациональных персонажа. И также происходит в фильме «Один + один», то есть он начинает баловаться, радоваться жизни, начинает получать удовольствие. А что происходит вот с этим персонажем? Кто помнит? Все не так весело. Этот персонаж погибает в конце фильма, а этот возвращается в свой дом-интернат. Делаем вывод, коллеги. Да, вы скажете, потому что  людям с инвалидностью вот так нелегко в жизни. Но давайте рассмотрим это как символы. И мы с вами видим, что вот эти персонажи являются вот этим вот «Альтер эго», вызовом, испытанием, условием, которое нужно преодолеть. Не как злодея, а как-то с этим условием испытать себя и измениться, это как ступенька для похождения на следующий уровень. 

00:34:38 Мне кажется, это трансформация роли – человек полезен в труде, а здесь полезен за счет своей внутренней силы.

00:34:47 Да-да-да, у него внутренний свет, сила и он приносит пользу. Совершенно верно. И потом как отработанный материал. А зато этот – главный красавец, главный герой, он семьянин, правда, он забыл про семью, и тут вдруг он вспоминает, что он тоже человек, что есть вокруг и природа, и дети, он начинает иногда смеяться с детьми и так далее. То есть мы видим, что этот персонаж, он так же, как женщина в боевике – зачем она там нужна? Чтобы помочь главному герою-мужчине проявить свою мужественность, лучшие качества: достижительство, бесстрашие и прочее.

В фильме «Военный ныряльщик» и «Повесть о настоящем человеке» сама инвалидность показана как временная, то есть ее можно преодолеть с помощью протезов. Она сама задает герою это условие, чтобы он проявил свое мужество. Проявил себя так, чтобы стать опять или еще более человеком, человеком чести. Пожалуйста, Лера хотела что-то сказать.

00:36:01 У меня продолжение мысли о том, что человек с инвалидностью показывается как часть здорового человека в том смысле, что главный все-таки здоровый человек.

00:36:11 Ну человек без инвалидности, так назовем.

00:36:13 Да. Я имею в виду, что здесь как-бы не то, что в «Альтер эго». Инвалид является какой-то частью здорового человека, например, внутренний ребенок. И что-то такое забытое, природное. То с чем ты интегрируешься, раскрываешь в себе, и затем поглощаешь что-то, и это не существует как само по себе, что-то такое отдельное.

00:36:27 Да-да-да. То есть это твое второе Я, твое подсознание, которое ты игнорируешь. Потом открываешь глаза, видишь, что в тебе есть еще ресурсы, и ты просто персонифицировал свое подсознание: детское, творческое, открытое в виде героя второго плана или второго главного героя.

Постсоветский период – здесь уже мощная символизация. Тут много фильмов, где есть люди с той или иной «инаковостью» или инвалидностью. Может, знает кто-то фильм Тодоровского «Страна глухих» или фильм «Про уродов и людей» Балабановский, Кончаловский «Страна дураков». Там больница психиатрическая, идет война с кавказским легионом, не буду пересказывать сюжет. Просто каждый раз мы видим, что нам показывают нашу страну. Не просто историю каких-то двух девушек или  каких-то странных чудаков, или историю каких-то «плохих» людей, которые мучают других, детей или взрослых, а нам показывают какие-то плохие качества, характерные для данного этапа существования нашего общества. То есть нам показывают: смотрите, люди, это зеркало вам. Посмотритесь в него, вот что мы сейчас с вами делаем. Если вас интересует, посмотрите. Там где-то трагикомедия, где-то трагифарс, где-то драма. Даже если вам напишут, что это основано на реальных событиях, но это же сюжет не просто о личностях, тут речь идет о критике культуры, о критике общества. 

 «Русалка», режиссёр Меликян. Там не актриса, а женщина, которая передвигается на тележечке, у нее нет ног, и она символизирует собой какую-то трансгрессию. Она преодолевает трудности, ей правила не нужны, она может на своей тележке ездить, хулиганить. Она беременная, при этом она курит, пьет пиво, то есть она все каноны женственности нарушает. Она, конечно, очень привлекательная – все равно осталась часть этой образной системы, но, тем не менее, она такой трикстер, пересмешник. Тоже очень необходимый образ для того чтобы посмотреть вокруг себя. Может быть, не всегда нужно следовать вот этим жёстким правилам, которые не всегда справедливы. Конечно, реакция на такие образы – загадка таинственной русской души, еще идет от Андрея Рублева Тарковского, но есть более постсоветские фильмы, где главная героиня очень красива и смотрит куда-то вверх и она типа юродивой такой, блаженная. 

Конечно, много сюжетов, связанных с воинами, получившими травму, ранение, потом они встают на ноги и идут. Я не помню название фильма, но там «барыню» пляшет, чтобы свою девушку вернуть себе, тоже на протезах. 

Вот тот самый актер Смолянинов. Известный участник акций большого города, когда все актеры, известные публичные люди садятся на инвалидные коляски и показывают, что Москва не приспособлена для маломобильных групп населения. Это фильм, который называется «На краю стою». У меня есть статья  совместно с Романовым в НЗ «Неприкосновенный запас». Там про все постсоветские фильмы мы рассказываем, что это за коды. Это коды постсоветской реальности, над которыми режиссер не то плачет, не то смеется, не то, может, он искренне как-то этими кодами восхищается и как-то их репрезентирует. Там человек – пограничник, это не то чтобы война, но война, немножко затянувшаяся где-то в центральной азиатской республике, служит на границе, стоят наши формирования войсковые, чтобы помогать защитить эту республику от внешних плохих воздействий. Герой контролирует границу, чтобы не провезли наркотики. Поскольку он такой принципиальный и честный, не поддается коррупции, его подкарауливают и оскопляют. Весь этот фильм про эрекцию статуса. Поскольку это российский пограничник и войска оттуда собираются уходить, из этой среднеазиатской страны. А он там остается, и у него эта проблема, что он  мужчина – не мужчина, он не может производить потомство и все заканчивается победой его над плохими наркоторговцами и операцией в Китае по восстановлению его детородной функции. Это что символизирует вообще. Как вы считаете?  Это о чем, вообще? 

00:43:00 Восстановление российской мощи.

00:43:00 Конечно. То есть вот, Россия, поднимись. И там есть, конечно, и родина-мать в лице его девушки, которая едет в бронетранспортере и встает из люка. Такая красавица-блондинка, очень образно все сделано. Это фильм для ребят, которые служат где-то, его, конечно, надо обсуждать. Не просто показать и сказать: Вот видите,  ему повезло. Это не просто история о каком-то человеке, это насыщенная история национальной, политической, идеологической образной системой повествования.

Вот Питер Брейгель. Все помнят, его звали мужицкий, потому что он какие-то крестьянские пляски изображал, притчи. Как Босх, он поклонник был Босха, и принято было изображать всякие притчи и назидания. Почти как на советском плакате. Как вы думаете, о чем эта картина? Слепой ведет слепого. Вы видите, что первый уже упал в овраг, второй практически свалился, а третий пока не знает, что он упадет и последние идут, ни о чем не  подозревая. Вот о чем это? 

00:44:45 Может, какая-то иллюстрация из Евангелия?

00:44:48 Да. Это Христос сказал, что слепой ведет слепого. То есть слепой, потому что он потерял своего пастыря и не знает, куда идти.  В этом смысле слепой.  Тут все понятно, потому что там церковь, и они не видят, где она, в таком, переносном смысле. Брейгель написал эту работу под конец жизни, это была его последняя работа.  Я где-то читала, что он стал мизантропом под конец жизни, даже не зная этого, может быть, врут искусствоведы. Мы видим - это же наше общество, общество той современности, то есть Брейгель смотрит на современников и рисует их в таком виде. Это не просто рассказ о каких-то несчастных людях, о социальном исключении, что у них нет поводыря какого-то, и даже не рассказ про людей, отбившихся от церкви. У одного из них, кстати, лютня, я прочитала в Википедии, но я не знаю, где лютня здесь. Это значит, что он лютеранин. Но мы не будем вдаваться в подробности, но это не просто о том, что люди религии чужды и не соблюдают каноны, отклоняются от учения. Мне кажется, это вообще в целом о человечестве, которое идет к своему упадку. Мне кажется, большую роль играет настроение автора. Да, наверное, это о его окружении и вообще,  о том, что он, образованный человек, видел, но это не только о религии. В этом случае инвалидность используется как мощная метафора. И мы  с вами приходим к выводу, что инвалидность – это метафора. И здесь тоже. Неграмотный – тот же слепой, всюду его ждут неудачи и несчастья. 

В любом художественном произведении, документальном, любой жанр: плакат, картина, фильм. Какое-то такое изображение человека с инвалидностью или с необычным телом, внешним видом, способом коммуникации  или поведением. Я к чему так оговариваюсь? Потому что  если вы Герберта Уэллса читали «Страна слепых» – там все наоборот. Есть ещё истории, когда человек попадает на другую планету и там все другие. Это уже антропологи, фэнтези, Урсула Ле Гуин и прочие. У них у всех, например, в Стране слепых нет зрения, а герой попал туда случайно, он был проводником в горах и свалился туда. Как всегда, когда человек куда-то сваливается, он становится другим человеком, и он оказался в другом мире. Он думал, что, как он  говорил, в стране слепых и кривой – король, но он был зрячий полностью, не на один глаз. Кривой – это значит, на один глаз. Но он не был королем, они его схватили и чуть ли не ослепили, потому что они считали, что у него на голове два ненужных отростка, которые создают ему проблемы, потому что он задавал ненужные вопросы. И вообще, в Советском Союзе в 30-е годы сделали мультфильм «Страна слепых», против невежества. Очень страшный мультик. То есть метафора опять. Но они его считали инвалидом, поэтому нетипичные, не такие, другие. Люди, которых мы считаем другими, мы делаем другими, благодаря в том числе, и этой образной системе, потому что да, мы сказали: А, это всего-навсего метафора. Это на самом деле не крестьянин неграмотный, которому завязали глаза, а это метафора, потому что крестьян изображали отсталыми, темными, забитыми, то есть слепыми. И, следовательно, мы можем сказать: Но слепые то люди, и все остальные. Могли сказать: Значит, слепой человек - неграмотный, темный, забитый. То есть это как бы рикошетом всегда ударяет и по тем, кого изображают. Какой антропоморфный образ используется в качестве фактуры эйзенштейновской, но у него это была фактура просто, чтобы показать разнообразие. А здесь это специально, чтобы показать какие-то качества: социальные, политические (потому что тот, кто был неграмотный, он был и политически неграмотным тоже).

Стартовая точка всегда во всех учебниках по социологии, это модели. Модель – это то, как мы трактуем, как мы понимаем и то, как это отражается это понимание на практике: на взаимодействии, на образовательных программах, на соцзащите. Вообще, как устроено общество, как в нем люди, которых другие считают другими, им требуется еще дополнительное пространство или услуги, вот как трактуется это все? Есть вот эта классификация. Она, может быть, нужна и важна для анализа, но когда мы доходим до реальных примеров, даже если они из картинок, фильмов, иконографии какой-то, мы все равно убеждаемся, что это все не просто как матрешка, это сложноспутанный, переплетенный шар, сделанный из разноцветных шерстяных ниток. Это переплетенная система. 

Никуда не ушла морально-религиозная составляющая, когда считалось, что человек – он не такой, как все, значит, так Бог захотел или его родители согрешили. Никуда не делось моральное, что надо жалеть и подавать. Благотворительность и милосердие на этих чувствах основана. 

Медицинская, административная – да, она хронологически позже появилась, потому что всё-таки должна была медицина развиться и какие-то должны быть способы классификации. Административная появилась даже раньше, чем медицинская. Социальная – мы считаем, что это одна из самых современных моделей. Существует целый список разновидностей этой социальной модели. Социальная модель тоже имеет свои ограничения и там тоже есть связи. Даже если она отталкивается от предыдущих моделей, все равно…разорвать невозможно. Сейчас покажу несколько примеров. Смотрите. Это миниатюра называется «Шествие попрошаек», 1582 год, Турция, Османская империя. И вот эта гильдия попрошаек, цех. профсоюз. Это цикл миниатюр и там еще есть шествие тех. кто делает полотенца. Шествие ткачей. Разных… коневодов. Разные ремесла, профессии. И среди них вполне себе находит место вот эта гильдия попрошаек. Как видите,  у них есть и безногие, и  с протезами, и которые только на тележке могут ехать. Есть слепые, в очках или повязках. Это все инвалиды, как бы сейчас сказали. Однако, спустя 150 лет существования  этой гильдии, правда, я не знаю точно, в каком году она была образована. Но мы знаем, что в 1718 году корпорация нищих подарила Бери Исмаилу коня и  упряжь стоимостью 22 тысячи курушей, что по тем временам было огромным состояниям. То есть они могли себе позволить такие царские подарки. Понятно, что он разрешал им существовать и не прогонял. То есть вот эти ремесленники были объединены в цеховые корпорации, у османов, как в средневековой Европе. И каждая корпорация, включая эту, имела своих мастеров, совет старейшин. Его избирали, а утверждал его султан. Во главе совета стоял шейх, духовный лидер. Каждая корпорация имела святого покровителя. Деятельность их была  святой, у них были шествия, молебны. Потрясающе. Что это? Религиозная модель или моральная? По идее, религиозная и моральная. Потому что люди подают, потому что они, согласно религиозным канонам, должны подавать. С другой стороны, это же полностью социализированная ситуация. Сейчас используется термин, когда имеется в виду, что есть какая-то социальная политика и вообще, институт социализирован. То есть, здесь есть некая даже административная модель, социальная, потому что некоторые люди манипулировали этим. А мы знаем, что согласно социальной модели, инвалидность – это конструкт. Это даже из административной модели следует, для того чтобы доказать свою инвалидность, нужно получить документ и там тоже это было. И наверно была  коррупция и так далее. Потрясающе это все переплетено.

Давайте посмотрим на картину нашего Перова. Очень такой левый художник конца 19-го века. Он интеллектуал, разночинец. «Чаепитие в Мытищах». Известная картина, раньше она, наверняка, была в школьных учебниках. Сейчас уже не может быть такой картины. Мы видим с вами, что солдат какой-то войны, инвалид, он пришел и ему никто не  подает, особенно  этот толстый такой, жадный священник. Критикует Перов эти социальные отношения и институты. У Перова много про бедных детей, разные персонажи у него, неравенства. Он критикует социальное неравенство, инвалид у него как репрезентант исключенных людей, хотя они заслуженные, но их почему-то считают недостойными. Таким образом, что за модель здесь?  Религиозная,  моральная, социальная,  политэкономическая? Все переплетено здесь, к  тому же, это репрезентация. Понятно, что некая зеркальная часть здесь есть, отражает то, что он видел, но всё-таки он закладывает сюда свое мировоззрение. Это пример религиозной моральной модели, которая является основанием духовным, эмоциональным модели милосердия, практик, институтов милосердия,  благотворительности. И мы видим два таки противоположных примера. Личная, частная ситуация и корпоративная, когда есть уже организованная такая благотворительность. И об этом очень много литературы. Есть и критика, и обоснование встроенности такой, благотворительного сектора в систему социальной помощи, поддержки, но, тем не менее, мы видим, что здесь переплетаются модели – религиозная, моральная, социальная  и так далее

Административная модель. Чтобы получить некий сертификат, документ, нужно пройти медицинское освидетельствование. Значит, административная модель крепко-накрепко связана с медицинской, поскольку мы прекрасно понимаем, что в каждом периоде истории, общество устанавливает свои правила, кто достоин помощи государственной, то, значит, это и социальная модель и политэкономическая.  А поскольку на эти представления, помните. Кто не работает, тот не ест – это же из Библии, то есть там хорошо забытые…старые, религиозные каноны – все это переплетается.

Когда появляется административная  модель? В Османской империи пример еще из 16 века был. А теперь смотрим 17 век. Самое начало 17 века, Европа, так называемый The Poor laws. Очень известный. Все западные книжки по истории социальной политики, все с этого Poor laws начинаются. Елизавета, придя к власти, надо сказать, что она не написала новые законы, она систематизировала многочисленные имевшиеся до этого еще законы. То есть они еще были в 16 веке, в конце 16 века был накоплен целый ряд законов, которые делили людей на worthy and unworthy -  достойных и недостойных. Каких-то интернатов, при монастырях, можно было помогать монастырям, а монастыри содержали бы и давали бы работу таким вот сиротам с инвалидностью. 

Петр первый, указ, начало 17 века «О воспрещении нищенства», нетрудоспособных определять в богадельню. Если  трудоспособный нищенствует, то бить кнутами, клеймить, ссылать в Сибирь на каторгу - это, если второй раз будет замечено. Если первый раз, просто сказать: ну давай, давай, иди, работай. А если второй раз заметят того же человека, что он притворяется нетрудоспособным, то бить и ссылать в Сибирь. Опять разделение. Есть какая-то медицинская экспертиза?! Пока еще, наверно, нет, потому что медицины, как таковой, пока нет. И медицинская модель с развитием науки в новое время получает развитие, растет и крепнет эта медицинская модель, которая имеет задачи уменьшения и устранения некоторых проблем посредством биомедицинских технологий. Понятно, что у нее есть свои оборотные стороны. Это изоляция, стигматизация и вообще, как написал Брайан Тернер соматизация общества. Кода мы начинаем все время думать о своем здоровье, переживать, что кто-то здоров, кто-то нет, себя считать  более здоровыми, менее здоровыми - все это создает возможность для процветания непокорных бизнес-структур и государственных практик. Это все напрямую  связано и с административными, и с моральными, и с другими трактовками инвалидности, это схема, чем отличается медицинская модель от социальной модели. Можно было бы еще нарисовать такую сферу, внутри которой человек и к нему присоединены все его проблемы - это медицинская модель. А когда человек находится в обществе и вокруг него могут быть недостаточные условия, включая социальные отношения, то это социальная модель. Если у нас социальная модель, то мы должны развивать, изменять общественное устройство, а не только и не столько самого человека, у которого есть диагноз. Это же отражается и в определении инвалидности, которое мы можем найти в законе. Я имею в виду не Конституцию, а Закон «О социальной защите инвалидов» и Концепцию ООН «О правах людей с инвалидностью». 

Итак, инвалид – это лицо, имеющее стойкое нарушение здоровья и  от этого  он нетрудоспособен и нуждается в помощи. Инвалидность – это результат взаимодействия между людьми, у которых  есть проблемы со здоровьем и средой, и в первую очередь, социальными отношениями в этой среде. Проблема взаимоотношения человека и среды и создает основные барьеры, а вовсе не сам человек и не его диагноз.

Вот всевозможные вариации социальной модели, это тема отдельной встречи, потому что это углубление в детали, но это довольно интересно. Я на одном из слайдов показала, что социальная модель тоже проходит целый ряд этапов в своем развитии. От политэкономии, когда хотя бы научились видеть, что за неравенством стоят чьи-то интересы и какие-то отношения власти и что здесь есть возможность перемен, а особенно, когда на сцену выходит разновидность этой модели в лице движения инвалидов. Называется эта модель – модель миноритарной группы, потому что они боролись за права меньшинств. И было видно, что есть результаты, особенно на западе. Сейчас и у нас кое-какие есть подвижки, но в основном не в форме протеста, хотя на фотографии вот есть пикет одиночный, там женщина выступает за свои права. В принципе, западный опыт дает нам больше примеров того, как общественная деятельность, протесты приводили к изменениям. Там колоссальные вещи. Если будем отдельно встречаться, можно это обсудить. Откуда вообще пошла идея социализации, открытия закрытых учреждений, откуда пошла идея инклюзии. Там такие  расследования были журналистские, они предавались огласке. Было в несколько этапов, не сразу… была большая роль Кеннеди в этом. В скандинавских странах есть яркие примеры.  И вот интересно вот это «Плевать на жалость», по-английски «Spit on pity» - тоже часть этой идеологии, которая говорит: да, мы – меньшинство, мы особая группа, но мы гордимся тем, что  у нас есть свои особенности, своя культура и идентичность. И не надо нас желать. Мы не хотим выступать в роли образов для привлечения средств благотворителей. 

Здесь же появляются яркие ироничные образы, поскольку и движения инвалидов и интеллектуальные течения, и, конечно, творческая среда (в основном, вот эта зарубежная, западная американская и британская, и в других европейских странах есть такие примеры) порождает новую образную систему, которой уже недостаточно вот этих супер калек, супергероев, суперменов, которые были в коляске, потом стали отжиматься, потом встали и побежали. Накачали мышцы, у них был сильный дух, потому что они были патриоты. Нет, это могут быть очень комичные персонажи. Они могут делать глупости, ошибаться, пример из Family guy. Мультик. Есть персонаж Тими, очень интересный персонаж. Этот Тими -  мальчик  с умственной отсталостью, он на инвалидной коляске. В четвертом сезоне четвертая серия получила приз зрительских симпатий за самый лучший образ ребенка с инвалидностью того года. Это был 2002 год. Если бы было время, можно было бы посмотреть, просто он довольно долго идёт, минут 20, но там в чем суть. Там же еще обыгрывается ситуация – соматическое общество, все с ума посходили в Америке по поводу синдрома дефицита внимания и гиперактивности и всем детям дают всякие таблетки. Сейчас уже это критике подвергли, эти таблетки оказались вредными, а тогда это был бум, и они решили пару лет спустя этого бума, это высмеять. И пока вся школа пьет эти таблетки, Тими становится лидером рок-группы. Он может только кричать: ТИМИ, но он  настолько ритмично и уместно это кричал на фоне громыхающей рок-музыки, что они взяли его лидером, и заняли первое место, и все было прекрасно.  А эти дети наконец-то, очнулись  от своих таблеток, ретинолов и тоже вес было хорошо. 

Все эти модели инвалидности, в конце концов. Там одна из более современных, она связана с универсальным дизайном, называется модель человеческого разнообразия. Не просто, что инвалиды имеют право, а вообще, просто все люди разные. Все люди. И у всех есть свои особенности. И у всех есть свои проблемы, ресурсы, достоинства, слабости и все это разнообразие мы должны ценить, как и Эйзенштейн. И поэтому этот универсальный дизайн, модель человеческого разнообразия, все связано вместе, в них находит свою поддержку концепция инклюзии. Таких схем могу вам, сколько хотите нарисовать, и сами тоже можете нарисовать. Я здесь с образованием связывала, одну презентацию делала. Успех инклюзии связан со множеством факторов, но один из них, очень важный, это культура инклюзивная, это значит, если все, или хотя бы большинство, хотя бы авангард разделяет эти ценности инклюзии. И тогда это… осталось там. Понимаете, если пандуса нет - можно внести, найдутся энтузиасты. Или если нет пандуса, нужно настоять чтобы был. Главное, осознать, что дело не только в пандусе, а в специальных условиях для людей, которые используют слуховые аппараты и другие способы коммуникации. Нужны особые условия, поэтому мы должны с этим считаться и педагогам, и студентам, и администрации об этом нужно задуматься и постепенно к этому прийти. Потому что у нас  уже закон «Об образовании» 2012 года, который вступил в силу в 2013 году, определил инклюзивное образование. То есть это уже наша норма права и нам необходимо найти ресурсы в культуре, а остального можно добиться административным способом или другими ресурсами. 

Речь идет не только о людях с другими способами коммуникации, передвижения, а вообще, с различными потребностями. У разных детей и студентов есть разные потребности. Да, не все имеют сертификат, удостоверение инвалида, но потребности у всех разные и если эти люди хотят учиться, мы должны помогать друг другу. Если говорить о школе, об университете тоже, о детях с различной этничностью, с разным родным языком, разными способностями и так далее.

Я хотела вам показать один мультик, если вы не против. Мне кажется, это очень освежит наш затянувшийся монолог. Я хоть и обещала с вами в диалог вступать, но как-то торопилась. Но перед мультфильмом мне хотелось бы спросить, какие-то вопросы, предложения, соображения, критика, примеры? Пожалуйста. 

01:12:14 Может быть, кто-то бы поделился, какие есть примеры взаимодействия в рамках вуза с учащимися-инвалидами? Интересно посмотреть ситуацию изнутри. С какими проблемами сталкиваются они и преподаватели при обучении.

01:12:34 Это уже другая история. Сейчас про другое.

01:12:40 Это понятно. Это не важно, если хотите, это стартер такой. Основное блюдо – это наша практика работы образовательной и может быть, когда мы будем задумываться о способах взаимодействия, о построении учебного плана, образовательной программы, методов работы  в аудитории, нам помогут вот эти соображения, образы. Иногда они, может быть, с юмором будут, но мы можем от них отталкиваться. И я считаю, что главное, что мы можем понимать, что да, инвалидность в образной системе – это всегда метафора.  Но человек, живущий с той или иной инвалидностью или каким-то особым образом, особыми потребностями, живет с этим каждый день и этому человеку может быть не до метафор.  А может быть, они могут помочь в налаживании новых институтов. Поэтому для нас главнейшим из искусств является мультипликация. 

01:13:50 Да, я бы хотела немножко дополнить по поводу инвалидности как метафоры. Я бы предложила еще рассматривать инвалидность как рефлексию. Когда мы спрашиваем ребят с инвалидностью о том, какие у них проблемы, можем посмотреть на какие-то наши собственные дефициты. То есть на данный момент мы проводим пилотное исследование, точнее, два. Одно – интервью с ребятами, а другое - опрос всех студентов, которые в него попадают. Мы спрашиваем в рамках одного вопроса, что бы вы сказали, если бы вы  были преподавателем и к вам в группу пришел студент с инвалидностью, как бы вы его представили группе? И вот сейчас видно, что студенты без инвалидности совершенно нормально  представляют этого инвалида либо наоборот, говорят, что они вообще никак не будут акцентировать внимание, потому что он такой же, как все, либо предложат помощь. То есть там все адекватно. И с молодыми людьми, обучающимися в университетах, в Высшей школе экономики, в плане культурной среды, особых проблем я не вижу.  Единственное, что может быть, они не до конца понимают, какие потребности есть у этого человека, в силу того, что просто никогда с ним не сталкивались. А второй момент – это то, что сама работа с этими ребятами позволит системе образования измениться в лучшую сторону, увидеть тонкости. Мы привыкли с ними жить, а для них они представляют трудности. Но, изменив эту ситуацию, мы поможем и остальным студентам.  

01:16:04 Совершенно верно. Спасибо. Пожалуйста.

01:16:07  Я согласна с тем, что в Высшей школе экономики люди не до конца понимают потребности. Я когда только поступила сюда, я пошла в учебную часть. Мне готовы были пойти навстречу, но они не до конца понимают проблемы. Что-то я могу сама объяснить, но я сама не очень понимаю, как должно быть. Должны быть специалисты, которые хорошо понимают. И второе, иногда нужен переводчик, и мне идут навстречу, но проблема в том, что на семинарах нужна групповая работа. То есть когда на семинарах или на занятиях нужна работа в команде, это проблема. То есть я хочу участвовать в команде, но я просто не понимаю, когда много людей говорят одновременно. 

01:16:59 Когда много сразу людей.

01:17:04 Да, это проблема и есть.

01:17:07 А вы могли бы подумать, как ее решить? У вас есть знакомые… Понимаете, вот в западных вузах есть специальный офис инклюзии, доступности учебного процесса. Есть человек, который сидит в учебном офисе, он наделен функциями инклюзивного свойства и нередко в западных вузах именно человек с инвалидностью занят на этой  должности. Понятно, что есть много вариаций и столько должностей не придумаешь, но все равно… Он может сменяться, это может быть полуволонтер, полуоплачиваемый, но человек, который не понаслышке знает и он должен быть подкован юридически и иметь регулярные методические семинары, чтобы решать такие проблемы. 

01:18:11 Я еще хочу добавить. Когда я жила в Америке, там в этом плане все очень хорошо развито. Когда я ходила на семинары, они просто давали мне переводчика, причем не просто переводчика, а именно обученного переводчика, чтобы переводить именно на конференциях, в университетах, специально обученный, потому что они понимают, как все это происходит. А у нас  в России проблема в том, что могут дать переводчика, но они раньше вообще не переводили в университетах, и им тяжело, потому что есть много специальных терминов. Например, им тяжело, когда мы работаем в команде, какие-то очень сложные термины. Вот у меня, например, переводчик, она не понимает. 

01:19:04  Ну да, то есть фактически она должна вместе с вами изучать этот предмет, чтобы  знать. 

01:19:13 Конечно, у меня хороший переводчик, но непонятно, кто может так, а кто не может. Поэтому я считаю, что это важная проблема.

01:19:19 Проблема перевода очень актуальна, да, и как ее решать – одно дело, специалиста-переводчика в данной области сложно найти, но наверно нужно искать, чтобы в каждой дисциплине был свой переводчик. Или, например, писать что-то на компьютере. Текст. Никита, что-то можете сказать по этому поводу? Вы читали о технологиях, это называется, ассистивные технологии. То есть вот как в образовании использовать компьютерную технику, людей, но какие-то ассистивные технологии. 

01:19:55 Просто то, что я слышал, то обсуждение, которое я слышу обычно, предполагается довольно продвинутая идея, что это должен быть переводчик - специалист в определённой области. То есть не переводчик, которого ВОГ приглашает или соцзащита, бабушка, которая в суде переводит – максимум, что  она может. А это должен быть переводчик, который специалист в той области, в которой он переводит.

01:20:24 Таких очень мало, это уникальные кадры. 

01:20:24 Таких нет. 

01:20:26 Ну да, таких прямо мало, у многих просто родители приходят и переводят.

01:20:43 То есть даже, наверно, нет этого пула, откуда можно черпать, то есть нет нужного количества людей разных специализаций, которые могли бы быть одновременно и переводчиками, вот как эту проблему решить, это тоже очень интересно. Но это наверно связано с господдержкой.

01:21:02 Да, проблема, что переводчики очень мало получают, поэтому они не очень охотно идут. 

01:21:18 Фактически полная занятость. За таким стремлением к инклюзии стоят много технических вопросов, а они связаны с нормативной базой, с правами, с законами. Но за ними должны стоять законы, благодаря которым, например, человек имеет право на квалифицированную помощь. Пожалуйста, Никита.

01:21:53 На самом деле, у вас с Бауманкой есть же какие-то связи. У них свои переводчики, которые обучены этой лексике, которая используется в процессе обучения. В МПГУ тоже создавали пару лет назад  специальный ресурсный центр, который  я не знаю, насколько это все продвинулось в итоге, но предполагалось, что будут там специально обученные переводчики, которые будут работать со студентами в университете. Но я не знаю результата. 

01:22:29 Я ходила туда, но там нет программ, на которой я хотела бы учиться. Это проблема.

01:22:41 Спасибо. Еще,  пожалуйста, Анна.

01:22:45 Спасибо за дискуссию и интересный доклад. Мне кажется, в рамках обсуждения   проблемы инвалидности  и инклюзивности, особую роль играет разнообразие у людей. То есть инвалид – это не другой человек, это особенный человек. И на самом деле, когда говорят про инклюзию этого человека, это проблема того, что мы привыкли жить по стандартам. По факту, это как раз способ индивидуализации образовательного процесса, потому что даже не инвалиды тоже нуждаются…каждый человек особенный. Мне кажется, здесь проблема стоит и в учете особенностей людей с ограниченными возможностями и потребностями. Несмотря на то, что мы сейчас говорим о проблеме и понимаем, кто такой инвалид, каким он может быть, все равно каждый из нас (молодых людей) может быть, это мой личный опыт, все-таки имеет малый опыт общения с инвалидами. Чаще всего инвалид это пожилой человек, и мне кажется,  еще недостаточность опыта и закрытая система инвалидности, которая сохраняется в нашей стране из-за того, что люди часто находятся в особых учреждениях, эта система сохраняется и продолжает развиваться. 

Вообще проблема инвалидности, я начала об этом думать, потому что ездила в детский дом вместе с Высшей школой экономики, где были особенные дети. И просто, наверно через общение с ними, я поняла, что есть такая проблема. Нужно начинать с детства, детей водить в школы, сады и так далее, вводить в образование. Несмотря на то, что я занимаюсь этой темой и понимаю, насколько это важно, потому что  я занимаюсь трудом, это уже следующий этап жизни человека и соответственно, я исключаю из своего анализа людей – инвалидов с детства. Потому что мы полагаем, что это люди с уже другими характеристиками, они отличаются. Соответственно, мне кажется, что именно особенности и чем больше будет мер с самого начала, мы должны просто привыкать. Просто все разные и это идея, которую нужно распространять. А что касается квалификации работников, что не хватает переводчиков – возможно, если мы говорим про инклюзию, сейчас я  работаю в Институте занятости и профессии в ВШЭ и мы занимаемся квалификациями. Я послушала, может быть, такую тоже идею, что способность переводить, сурдоперевод, например, должен быть в квалификации педагога. Возможно, я не понимаю, какие это затраты.

01:25:53 Вы имеете в виду, преподавать, чтобы когда читают лекцию, он сразу переводил или разделение труда должно быть? 

01:26:01 С точки зрения терминологии и так далее, сейчас есть профессиональные стандарты, это все с точки зрения квалификации и развития рынка труда тоже развивается, может развивать через такие вещи.

01:26:17 Кто хотел бы еще что-то добавить?

01:26:17 Может быть, я еще пару слов про ситуацию с работой в группах, потому что, мне кажется, что это набирает обороты и очень актуально. Например, некий проект по созданию сервиса, я условно сейчас говорю, например, по скайпу. Если в другом месте есть человек, который владеет этими компетенциями и он сейчас свободен, может, краудфандинговая работа, не знаю, если это…там же не очень много платят, то он может подключиться и переводить сейчас, что говорится. Я не представляю, что конкретно… То есть мне нужно посмотреть, какие процессы происходят, коммуникации..

01:27:15 То есть возможно, одним из результатов первого нашего семинара мог бы быть методический брейнсторминг, когда собираются люди, которые могут поставить задачу и люди, которые могут предложить ресурсы для ее решения. И может быть, такая задача как поиск переводчика для занятий, она нуждается в такой разработке. Наверняка есть эксперты, которых можно позвать и они могут поделиться опытом и можно сдвинуть дело с мертвой точки или хотя бы решить отдельно взятую проблему коллеги. Пожалуйста. Катя.

01:27:53 Скажу пару слов. Действительно, нужно инклюзию продвигать с самого начала. В рамках своего исследования мне удалось собрать около 12 интервью, это были учителя, специалисты, дефектологи, которые работают в школах, которые практикуют инклюзию. И если в школах это еще как-то начинают, то чтобы в Москве были детские сады, где берут таких деток, это все пока на стадии зарождения. Даже мысли такой нет. Еще много высказалось преподавателей о том, что очень тормозит развитие то, что нет разработанных стандартов мониторинга. Даже дети-инвалиды с одним диагнозом, они все равно все разные, им нужен свой подход, их нельзя стандартизировать. И отсутствие мониторинга, у нас же от государства приходят контрольные – ребенок должен писать в клеточку значения, и эти дети могут быть умнее своих сверстников, но способность этих стандартов, они не вписываются под них. И из-за этого падает успеваемость школ, рейтинги. Это тормозит. Проблема в том, что нужны стандарты, программы, которые разрабатывались бы на госуровне, потому что сейчас учителя стараются своими силами прилагать, чтобы ка-кто разработать программу под каждый класс. 

01:29:38 С сентября вступает в  силу федеральный государственный образовательный стандарт для детей с особыми потребностями. Все с нетерпением их ждут. Почитать можно их и дискуссию по этому поводу. Коллеги, кто хотел бы еще высказаться?

01:30:02 Я могу сказать по поводу понимания людей с инвалидностью, сложно это или нет, у меня был тренинг во вторник в детском доме, приходили люди, которые  занимались семейным устройством и консультированием родителей с особыми детьми. И они дали нам упражнение, половина людей - воспитатели, а половина – дети с особенностями. Завязали глаза, дети не говорили и мы менялись. Воспитатель и ребенок. Когда мы сделали это упражнение, то много поняли про этих детей, почему они так себя ведут, буквально за пять минут. Каждый может сделать это упражнение и также понять.

01:30:50 Наверно надо в присутствии специалистов это делать?

 01:30:53 Мы симулировали ограничения  помощью завязывания глаз. Это приводит к нарушению восприятия  информации, коммуникации. То есть можно любому человеку понять. 

01:31:09 Да, это известный прием. Иногда нам делают прямо на занятиях это со студентами, приезжала Карина Чупина, известный активист, она слабослышащая, моя коллега и очень хороший автор всяких тренингов  и ведущая. Она с нашими студентами затеи интересные проводила, испытывая студентов в разных ролях. В роли человека немобильного, не видящего, не слышащего и так  далее, кто хотел бы еще высказаться?

01:31:55 Я  много думала, общалась с родителями, что эти дети развивают тех, кто рядом с ним находится. Они обозначают потенциал развития общества. Можно провести такой эксперимент, например, на креативность померить здоровых детей, и которые учатся с инвалидами и сравнить.

01:32:19 Здесь, может быть, не будет жесткой зависимости или регрессии...у каждого есть своя  ценность. Даже у ребенка без инвалидности могут быть проблемы, травмы и все равно этот ребенок ценный и каждый из нас ценен. Но вы правы, что если у ребенка инвалидность, это не значит, что он хуже, чем кто-то другой. Конечно, можно искать способы приложения сил. Об этом вот этот фильм «Макрополис». Я оставлю, перепишу сюда и побегу, потому что у меня занятие. Этот идет 7 минут, второй 4 минуты. Оба яркие мультфильмы. А я благодарю всех за участие.