Студенческая экспедиция "Миграционные процессы в регионах и населенных пунктах с разными видами хозяйственной деятельности (Республика Коми – Ямало-Ненецкий АО)"

Собирательный дневник Экспедиции «Миграционные процессы в регионах и населенных пунктах с разными видами хозяйственной деятельности (Республика Коми – Ямало-Ненецкий АО»), 13.08.2022 – 30.08.2022.
Руководители Экспедиции – Л.Б. Карачурина (зам. зав. кафедрой демографии, академический руководитель магистерской программы «Демография»), Н.В. Мкртчян (ведущий научный сотрудник Института демографии имени А.Г. Вишневского). Участники Экспедиции – студенты бакалаврских программ «География глобальных изменений и геоинформационные технологии», «Городское планирование», «Социология», магистерской программы «Демография».

ИДЕМ НИУ ВШЭ

Дневник составлен из вырезок личных дневников участников и отражает в каждом случае личное мнение каждого писателя-участника. Орфография и пунктуация авторов в основном сохранена (точнее исправлена только в крайних случаях).

 

День 1. 13 августа. Москва, Ярославский вокзал; поезд Москва – Ухта.

На Ярославский вокзал я, как всегда на такие встречи, пришла сильно заранее. За полтора часа. Ну, это лучше, чем опоздать…

Нашими соседями на боковых полках стали ребята, которые ехали на спортивные сборы. Но в соревновании «кто первым заснёт» победили всё равно мы…

 

День 2. 14 августа. Поезд Москва – Ухта.

За окнами - лес, лес, сгоревший лес, молодой лес, срубленный лес, деревенька, в которой нет интернета.

В перерывах на любование лесом посеминарили - девочки рассказали нам про Ухту, Саша рассказал нам, как и на что стоит обращать внимание в городе. Помимо газонов/тротуаров/асфальта/инфраструктуры как маркеров городской среды, были также моменты, присущие Северу: много ли заброшенных зданий (на севере России много депрессивных городов, как Воркута), в каком состоянии теплотрассы, что со сваями (обслуживают ли их, есть ли пандусы), какая реклама встречается на улице (маркер благосостояния города).

Лилия Борисовна рассказала о разных стратегиях сбора выборки. Так, наиболее типичным подходом является давление на жалость: «мы бедные студенты на практике, нас заставили». Есть и более позитивная альтернатива, заключающаяся в радостном подбегании к потенциальным респондентам.

Далее мы поиграли в “шляпу” – объясняли и показывали слова. Мы и не заметили, как пролетело время, и мы прибыли в Ухту – настолько интересно было объяснять Салмана Рушди и Михаила Пореченкова.

 

День 3. 15 августа. Ухта.

Первый день в Ухте у нас был совсем необычный - не было назначено встреч, и о городе мы должны были узнавать со слов людей на улицах. Но от традиции общего похода куда-то гуськом опытным экспедиторам и нашем руководителям было сложно отказаться, поэтому мы прошлись вместе по главной улице города (Ленина, конечно), командируя по паре человек в различные части городa.

Городская среда

Пока ехали до гостиницы, по наставлениям ЛБ смотрела по сторонам: низенькие домики, повсюду объявления о работе и продаже квартир, университет Синергия, магазины с названиями в стиле «Екатерина» и «Надежда».

Невероятное количество велосипедов намекало на небольшие расстояния при перемещении по городу, за что можно назвать Ухту «компактной».

Молодёжь в городе выглядит и правда «по-московски»: современный стиль в одежде, и чуть ли не каждый второй опрошенный мною из этой возрастной группы снимал наушники Airpods, чтобы со мной пообщаться.

Ради налоговых послаблений крупнейшие компании города благоустраивают городское пространство (это и “Набережная газовиков”, и “Детский парк”) – таких мест почти нет в городах, где нет таких крупных компаний. Парк был комфортным для посещения, вся его инфраструктура была новой и качественной. Вот такой вот подарок от “национального достояния”.

На рефлексии обсуждаем поле, Саша упоминает замаливание грешков заводами – и я мигом вспоминаю свой олимпиадный лагерь, спонсируемый уральским ММК.

 

Полевые будни

Подходить к людям страшно и неловко. Я стою на оживленной улице и пытаюсь безболезненно вырвать людей из своих мыслей безобидным вопросом о том, живут ли они в Ухте.

Я подхожу преимущественно к женщинам, так спокойнее: кажется, что они откажут с меньшей вероятностью. Одна женщина, жующая баунти, без лишних слов, еще даже не зная, что я от нее хочу, протянула мне последнюю конфетку. Неожиданно и приятно (но я отказалась).

Даже пробежалась за мужчиной, который согласился отвечать на вопросы только с условием, что я буду за ним идти. Забавно, что «бежал» он в магазин «Красное и белое», закрывающийся через пару часов.

Около столовой «Матрёшка» мужчина попросил меня купить ему что-нибудь поесть, и взамен на суп я предложила ему пройти опрос. В ответ на вопросы о поездках по Коми и по России мужчина рассказал о своих 11 судимостях. … Доев суп, но не закончив опрос, мужчина загадочно ушёл. Благодаря этому лопнул пузырь иллюзии, что все вокруг такие как мы, более или менее благополучный «средний класс».

Причины отказов:

- нас бабушка ждёт

- я плохо себя чувствую

- спит ребёнок

- спешит на работу х2

- (очень медленно идёт) опаздывает к врачу

- не хочу х2

- я отсидел 25 лет, опрос окончен

Из-за того, что я бОльшую часть времени провел рядом с больницей, то отказывали и по специфическим причинам: один мужчина отказал, сказав, что у него инсульт (все-таки рядом с больницей)

На вечернем семинаре мы обсуждали увиденные миграционные стратегии:

• Пенсионную миграцию (за детьми или просто в «среднюю полосу»);
• поступление в вузы Санкт-Петербурга (в первую очередь) и Москвы, что свидетельствует и о финансовой, и об образовательной готовности студентов;
• Внезапно всплывший Киров как направление миграции (географическая близость) и Ярославль (транспортная связь, хорошие вузы + производственные связи);

Одним из самых популярных направлений желаемой миграции является что-то, что называется «средняя полоса». Где она начинается, и где заканчивается - никто не знает. Но узнаем…

Первый день уличных опросов показал мне важность ведения живого разговора с человеком. Анкета с чётко прописанными формулировками – это отличная помощь, но всё-таки мы хотим узнать человека, дать ему почувствовать себя услышанным, а не просто использовать его для статистики.

 

День 4. 16 августа. Ухта.

Сегодня у нас целых три экспертных встречи. Однако опыт в Управлении образования показал, что нужно быть внимательной не только к экспертам, но и к коллегам по экспедиции, на случай если кто-то засыпает…

“Лукойл” проводит республиканскую олимпиаду по химии, чтобы в будущем приглашать победителей на целевое обучение.

«То, что мы на отшибе, не значит, что у нас некачественно. У нас качественно» - сказал нам и.о. проректора УГТУ.

УГТУ оказался достаточно типичным вузом маленького города (ну, не считая специфической специализации) - можно уехать на вахту посреди учебы, сдавать долги хоть сколько и так далее.

Ребята выбирают этот вуз, если баллов не хватает на Губкина, ведь “трудно сопротивляться обаянию нефти и газа”.

Представитель Центра занятости дал понять, что средняя зарплата по региону ниже официальной. Она оказывает искусственно завышенной из-за вахтовиков, приписанных к Ухте. Те, кто не связан с добычей и транспортировкой углеводородов, зарабатывают немного.

У Ухты и Сосногорска интересная агломерационная связь - нет типичного потока маятниковых мигрантов в одну сторону, они почти равнозначны (люди из Ухты работают в Сосногорске и наоборот).

Что же такое «средняя полоса»?

По версии УГТУ: Москва и +/- 200 км от неё.

По версии ЦЗН [центра занятости населения]: «Сыктывкар и южнее», отдельно отметив Петербург и Краснодар, а ещё Ярославль.

Полевые будни

Все уточняющие вопросы у меня наготове и диалоги с респондентами становятся более живыми, меня завораживает их опыт и впечатления от Ухты, отчего продуктивный день завершается с тёплым чувством гордости за себя и за нашу команду.

Пока мы семинарили в холле гостиницы, зашла пара гостей, один из них посмотрел на нас и сказал: “ничего себе” (это цензурированный вариант). Наконец-то кто-то высказал вслух впечатления от наших гостиничных вечерних семинаров для обычных гостей.

…мы пошли играть в карты, и к нам присоединились милейшие сотрудники ФСИН из Плесецкого района Архангельской области. Я спросила их, знают ли они кого-то из Коряжмы, откуда моя одногруппница Полина. Они сказали "ну, конечно, там же исправительная колония".

 

День 5. 17 августа. Ухта; поезд Ухта – Воркута.

Утром пошли на местное хлебопекарное предприятие «Горячий хлеб». Очень активная женщина, владелица, рассказывала нам о производстве, о том, что её дочери учатся в Москве, желала удачи, а после нас там накормили пирогами и тортами. Вкусно!

Посмотрели на огромную машину для замешивания теста, увидели человека, специализирующегося на разбивании яиц (этот человек очень быстро и безошибочно делал трещину в яичной скорлупе и отделял белок от желтка).

Потом был Музей переселенцев. Он поразил меня богатой коллекцией, умещённой в очень маленькое пространство.

Рядом с вагончиком стоит столб с табличкой "Сталинский набат. В память о жертвах репрессий"

Мне особенно понравилось его высказывание о том, что Ухта в наши дни прочно ассоциируется с гулагом и принуждением, однако веками это был край свободолюбивых людей, которые уходили в отшельничество, так как здесь было всё для минимального выживания: грибы, ягоды, рыба, животные.

Мы послушали пластинку на граммофоне, сравнили немецкую марку и рубль 30-х, испугались выстрелу из револьвера….

 

Почему же Ухта теряет население:

- есть деньги переехать (у работающих в сырьевой отрасли);

- не все из-за профильности города могут себя найти - негде учиться, если ты не технарь;

- Ухта не может быть локальной точкой притяжения просто потому, что зоны сбора нет - очень мало населенных пунктов вокруг Ухты (так называемая социальная лесотундра).

Да, Ухта - статистически отдающий город, но “нет такого, что я проснулась с утра и полгорода нет”, как сказала нам руководительника хлебопредприятием.

Садимся в поезд на Воркуту. Перед сном наблюдаю, как пейзажи за окном всё реже начинают содержать в себе деревья. Вспоминаю слова ухтинского респондента о маленьких воркутинских берёзах.

День 6. 18 августа. Воркута.

Удивительно, как за 6 часов может поменяться пейзаж за окном.

По приезде в Воркуту нас встретила абсолютно замечательная женщина и икона стиля, Иветта Викторовна. С первой секунды в Воркуте мы чувствовали приятное внимание к себе, можно даже сказать заботу, и мы безмерно за это благодарны.

 

Городская среда

На промышленных зданиях гигантские лозунги – «Больше угля – родине», «Честь предприятия – дело каждого», младшие братья знаменитого «Покорителям Заполярья – слава!».

Казалось, мы стали персонажами какой-то компьютерной игры, выполняющими задания, передвигаясь меж заброшенных зданий. Огромное пустое пространство. В городе будто дышится. И всё время чего-то хочется. Советская архитектура, шахтёры, символика: город будто остановился во времени. В мире есть единственный город, где мне хочется фотографировать каждый сантиметр. А сегодня появился ещё один: Воркута.

Здесь все огромное, как будто сшито «на вырост», но ребенок стал расти вниз, а не вверх.

Здание администрации было 8-этажным, а по пути к ней мы посетили главную улицу города – 8-полосную (по 4 в каждую сторону) улицу Ленина.

Я еще не бывала в настолько быстро вымирающем городе, где заброшки соседствуют с жилыми домами, которые, справедливости ради, сами находятся в полузаброшенном состоянии: вечером светится очень небольшой процент квартир.

Расселенные объекты остаются, денег на снос у администрации нет, поэтому и возникают многочисленные воркутинские дома-призраки.

Удивительно, как внутреннее убранство любого здания здесь контрастирует с тем, как они выглядят снаружи. XXI-й век и XX-й в одном месте. В каждом из них.

Людей на улицах здесь ощутимо меньше, чем в Ухте: на центральной улице за минуту порой можно встретить в любое время суток всего пару человек.

Чувствовалось, что Администрация признаёт трагичную судьбу умирающего города, но тем не менее они настроены работать в сложившихся условиях, делая лучшее в силу своих возможностей и ресурсов, пусть и ограниченных.

Дефицит учителей ощущается не так серьёзно, вероятно, из-за того, что ученики «сжимаются» быстрее, чем педагоги.

О ситуации с выбытием и фактическим умиранием города говорили с абсолютным спокойствием и принятием: «все знают ситуацию» и «всё, уже никуда не денешься».

Чтобы всех стоящих в очереди переселить (13,5 тыс. человек в Воркуте), нужно около 50 лет.

В Ухте нам встречались респонденты, которые ездили работать вахтовым методом в Воркуту, и мы нашли часть ответа на вопрос “А куда?” - в начале 2010-х велось строительство газопровода, на которое активно привлекали вахтовиков (в 2012-2014 гг. в особенности).

Далее был Горный техникум. Размер здания явно не предполагал, что в 2022 году в городе будет жить 50 тыс. чел. (по самым оптимистичным оценкам).

Выглядит, если честно, даже более внушительно, чем вышкинский корпус на Покровке.

Число желающих поступить на профильные специальности, связанные с угледобычей - уменьшается, сама профессия шахтера - не престижна, а учебная шахта - в аварийном состоянии. Самый высокий проходной балл, тем временем, - на правоохранительную деятельность.

ЛБ говорит, что Воркуте не повезло дважды. Во-первых, это север, полярный круг, вечная мерзлота. Во-вторых, это уголь. В любой стране этот город был бы проблемным.

Безумно грустно думать о том, что у поколения наших детей может не быть возможности увидеть этот город и узнать о его судьбе, глядя на всё собственными глазами, а не смотря на фотографии. Имея возможность сделать фото самим. Имея возможность прямо в среде города поговорить с людьми, поесть в столовой, пообщаться с администрацией.

 

Полевые будни

Мы очень аккуратны с информированием о том, что мы из Москвы, но я видела только заинтересованность, удивление и восхищение тем, что мы доехали аж из самой Москвы и живем там. Возможно, потому, что Воркута – советский город по своему происхождению, здесь сохраняется некий пиетет к Москве как к административному центру.

Появились ОЧЕНЬ вопросительные взгляды на вопрос "а почему хотите уехать?", мол, это же настолько очевидная история. Ну, извините, респонденты, у меня так в анкете написано.

Один мужчина-35 мило поговорил, предложил добавиться ВК, если понадобится видео про Воркуту, и выдал протеиновый батончик. Почему бы вы хотели уехать? – «Хочется, чтобы дети увидели большие деревья, сирень, вишню, яблони».

Люди отвечают на вопросы о намерениях переехать так, словно они уже одной ногой там, например, где-то в родном городе, где уже есть жильё.

Мне никогда не встречались до Воркуты респонденты, которые бы говорили, что “вот уже через две недели/месяц переезжаю”, у многих уже приобретена недвижимость.

Лайфхаки:

- кажется, чтобы не казаться глупцом, стоит пропускать вопрос про соседние села. Соседнее тут — это 4 часа на поезде.

- вопросы про мобильность в другие города и регионы вызывает огромное число жалоб на транспортную доступность.

День 7. 19 августа. Воркута.

Мы отправились в офис Воркутауголь. Внутри здания пахнет деньгами, да и в целом оно среди других выделяется: в нём 7 этажей, а сверху красуется надпись «Больше угля – родине».

Работать сюда приезжают из регионов, где также ведется добыча: Донбасс, Кузбасс, Ростовская область и Якутия. Дефицит кадров компенсируют вахтовиками.

 "Мы платим достаточно налогов, чтобы не оказывать помощь при переезде"

После ликвидации последней из 4 оставшихся шахт (в 2039 году) компания рассчитывает передислоцироваться на Таймыр, где будут добывать уголь и полиметаллы.

Осталось приятное послевкусие (и дело даже не во вкусных конфетах, которыми нас угостили) - с нами были честны и четко отвечали на поставленные вопросы, не приукрашивая ситуацию.

После встречи в Воркутаугле мы побежали на вторую - в ЦРБ. Я очень ждала ее, ведь в Воркуте развернулась история, связанная с моей курсовой - не так давно тут стали проводить очень дорогостоящую процедуру ЧКВ [Чрескожное коронарное вмешательство], и мне хотелось узнать, как так получилось. Сложилось 2 фактора: обеспечение отдаленного района такой помощью и идейный высококлассный специалист. Рада за Воркуту, не всем городам России так везет!

Уже не было прежнего удивления от размеров – больница огромная, как и все в Воркуте. Мы обратили внимание на свежий ремонт – это заслуга нового главврача, по совместительству – “эстета”.

Первый позитивный отзыв на оптимизацию: сжатие здесь имеет больше преимуществ, чем недостатков;

Один терапевт из-за отпусков коллег работает на 26 участков.

При помощи целевиков дефицит трудно компенсировать: многие не возвращаются потом работать, возмещая больнице стоимость обучения, а кто-то быстро уезжает, присылая потом заявление об увольнении на электронную почту.

На хлебокомбинате нам рассказали, что ежедневный объем выпечки хлеба за последние 30 лет упал в 12 раз (а он занимает 80% рынка хлебобулочных изделий Воркуты), что может говорить о реальном падении численности населения Воркуты.

Только заметила, что мало тоски по СССР – и вот оно, вот оно! Скучают по своему лимонадному, виноразливочному и майонезному цехам, закрывшимся в современной России.

 

Полевые и медийные будни

Вчера Надя опросила оператора местного телеканала, который сказал, что нужно обязательно снять про нашу экспедицию сюжет.

Лилия Борисовна и Никита Владимирович дали интервью, а мы с ребятами проводили опрос на улице, пока нас снимала камера. Вышло занятно, но, конечно же, искусственно - как это и должно быть на ТВ.

Вечернее обсуждение, как всегда, любимейшая часть дня: у нас у всех миллион впечатлений и шаг за шагом Лилия Борисовна и Никита Владимирович помогают нам прийти от частного к общему, например, к выявлению наиболее распространённых стратегий миграции.

В основном хотят переехать «молодые пожилые», то есть те, кто только вышел или скоро выйдет на пенсию. Никита Владимирович назвал это стратегией «переехать, пока не разваливаешься»: надо же успеть обосноваться в новом месте, обжиться.

На семинаре я пытаюсь посчитать, почему это хлебокомбинат выпускает 4 тонны в день, если по Росстату на севере едят 240 грамма хлеба в день, и тогда в Воркуте около 17-20 тысяч жителей... Выясняется, что сайт в интернете неправильно интерпретировал Росстат, и в категорию хлеба входят и макароны, и крупы, и бобовые, и если макароны хлебозавод, возможно, включил в статистику, то бобовые с крупами вряд ли. Но если хлеб – половина росстатовского «хлеба», то получаются примерные оценки населения жителями и экспертами в 40-45 тысяч.

Как будто жизнь в Воркуте достаточно большой прослойкой людей все ещё ощущается как «15 лет ИТЛ», только вместо исправительно-трудовых лагерей - выработка северного стажа. Эта вынужденность, терпимость к тяжёлым условиям сквозь стиснутые зубы и считание дней до выхода на пенсию, конечно, может сочетаться с любовью к городу (в два месяца лета), людям, тундре, чему угодно, но само ощущение временности проживания здесь витает в воздухе и давит

Надеюсь, правда получится когда-то сюда вернуться. Очень хорошие люди.

 

День 8. 20 августа. Экскурсия. Воркута и Воркутинское кольцо.

Сегодня у нас день заброшек («руинированных останков») - поедем по (золотому) воркутинскому кольцу смотреть на умирающие и умершие посёлки!

Наша экскурсия с Александрой Александровной была идеальным финальным днём в Воркуте. Мы посетили Воркутинский музейно-выставочный центр, проехались по районам города, куда во время пеших прогулок и опросов мы не успели попасть ранее, послушали удивительные истории о городе и его эволюции на протяжении десятилетий.

Мы останавливаемся у мемориалов погибшим шахтерам на крупных авариях, у памятника советским немцам, открытого в 2012 году, у кладбища погибших заключённых при воркутинском восстании.

В голове не укладывалось, что в этих местах когда-то кипела жизнь, а потом это всё оборвалось, и смотреть мы теперь можем только на «руинизированные останки» домов, монументов и шахт.

В Северном узнали про работающий здесь каток, который был первым крытым в 60-е гг. прошлого века. Вспомнила своих респондентов, говоривших, что они туда ездят «на отдых» (думала, за грибами, а оказалось вон что).

По приезде в Воркуту я и несколько ребят решили двинуться в сторону поселка Рудник, путь к которому лежал через аварийный мост, прозванный нами “мостом Варламова” (т.к. он в своем блоге рассказывал про этот объект).

В ужасе переступая по мосту, я с трудом осознаю, что по этому длинному мосту со старыми досками, по которым мне страшно сделать даже один шаг, и зияющими дырами в полу, через которые видна река, некоторые воркутинцы каждый день ходят на работу.

Полный жётуК, как говорится!

 

День 9. 21 августа. Поезд Воркута – Лабытнанги, Салехард.

Ладно, Воркута сжимается и мой рюкзак сожмётся…

На вокзале замечаем семью ненцев - у отца сломана нога, но он смотрит «Деревню дураков» и не говорит по-русски, с ним беременная жена и 4 детей. Наши руководители следили за судьбой семьи до самой станции их выхода.

 

Добираемся до Салехарда – он хоть и столица, но оторван, как здесь говорится, от «земли», и транспортные связи зависят от речной переправы. Ночной Салехард производит впечатление богатства и праздника – разноцветные гирлянды никого не оставили равнодушными.

День 10. 22 августа. Салехард.

Ощущение того, что Салехард напоминает обустроенные города черноморского побережья, усилилось в разы: нас ждала жара в +25 градусов, аллеи и улочки, правда чем-то напоминающие какой-нибудь Геленджик.

 

Городская среда

Салехард — это какой-то памятник архитектуры 2010-х (или отсылка к лужковской Москве): бесконечное множество безвкусных разноцветных сайдинговых построек, достаточно много новостроек и между всем этим есть модные скверы и бараки 30-х годов.

Мы заметили дорожные работы, много капрома [Капиталистический романтизм], некошеную траву, невыпрямленную планировку улиц, муралы, не используемую историческую застройку, обилие деревянного жилого фонда, обилие строительства новых многоквартирных домов и много всего остального.

Крутые детские площадки (большие, новые, местами с натуральными материалами) и много муралов с символами севера, которые восполняют отсутствие истории и культуры города.

Идём на экспертное интервью в Департамент труда и соцзащиты.

По программе переселения едут в уже знакомую нам «среднюю полосу», куда на этот раз вошёл ещё Екатеринбург, Тюмень и Новосибирск.

Есть программа содружества с Тюменской областью, что вылилось в микрорайоны «Ямальский-1» и «Ямальский-2» в Тюмени.

Направлениями оттока являются уже услышанная нами Тюмень, Екатеринбург, Новосибирск, а ещё Киров. Москву и Петербург уже второй раз слышим только в конце списка.

Вообще работа в госорганах очень популярна в Салехарде - это своеобразный город чиновников, ведь в нем находится множество госструктур.

Интервью в многопрофильном колледже проходит молниеносно, однако очень информативно. Большинство его студентов набираются из ЯНАО, причём не из самого Салехарда, а из других муниципалитетов, таким образом, доля коренных малочисленных народов составляет почти половину среди всех обучающихся.

Среди “тундровых детей” СПО очень популярно. Конечно, не всем хватает подготовки доучиться в колледже, но цифры все еще впечатляющие. Притом многие из выпускников возвращаются в свои сёла и работают там, что особенно актуально для профессии медсестры или воспитателя.

Школа № 2 - и снова мы поражены. О, это была лучшая школьная директриса в мире!

Помимо того, что директриса подтвердила популярность схемы выезда из Салехарда за детьми (чаще всего в Тюмень, Санкт-Петербург и Москву), она также выделила «три типа возвращающихся»:

1. Те, для кого здесь есть готовая работа;
2. Привязанные к родному региону (это и любители «северной романтики», и привязанные к семье, например);
3. Те, кому «некуда деваться» (не смогли устроиться на новом месте)

УДР («Учитель для России») гораздо эффективнее “Земского учителя” за счет двух главных преимуществ:

- ты не один, с тобой команда, коллеги, региональные менеджеры, готовые всегда помочь;

- обеспечение профессионального роста - ребят обучают всяким разным современным-интересным методикам преподавания, что позволяет профессионально развиваться даже в маленьких-маленьких школах.

Но (цитируем директрису): “На одну ставку есть нечего, на две - некогда”

Лукойл и Газпром могут заправлять образованием в Ухте, а в Салехарде существуют классы Новатэк – как раз для тех, кто «не дети генералов» [пункт 1 в списке типов возвращающихся выше]. Но большого конкурса в эти классы нет: все же жители Салехарда, скорее, белые воротнички, чем синие.

 

Пора бежать готовить ужин. Разделение труда у нас получилось почти идеальным: Саша сходил в магазин, я пыталась пожарить гречку, Алина пыталась открыть тушенку. Вот что получилось.

 

День 11. 23 августа. Салехард.

В Ямальском полярном агроэкономическом техникуме нам говорят, «в Салехарде все предназначено для жизни» и «уезжать не хотят». Многие в Москву едут за большой жизнью, а потом там «работают в гамбургерной».

Интервью в департаменте здравоохранения ЯНАО подарило нам такие жемчужины, как «чумовой капитал» (при рождении/усыновлении ребенка выдают комплект вещей для возведения чума суммарно на полмиллиона), «единичные случаи родов в тундре», «для КМНС – два подарка» [роженицам].

Больше всего впечатляет беспрецедентная укомплектованность медперсоналом, равная 80-90%, и просто бесконечный список мер материальной поддержки врачей (при средней зарплате в 200+ тысяч).

При родах кочевницы заранее приезжают в Салехард или другие города, после родов им оказывается там уход еще в течение месяца. Также дается подарок, в котором все необходимые для следующих 6 месяцев жизни младенца вещи.

В очередной раз мы услышали о неэффективности целевого обучения

Программа «Врачи, нужные Ямалу» - миллион в течение пяти лет, первая половина сразу, вторая после двух лет, но ещё три надо отработать

В регионе достаточно высокая обеспеченность врачами (зарплаты приманивают специалистов, даже респонденты на улице часто упоминали доступную медицину)

Оператор котельной – самая счастливая работа, т.к. топят до середины июня и возвращаются из отпуска в сентябре на работу

 

Полевые будни

Сегодня у меня был богатый улов ненцев. Была женщина, которая на пенсию возвращается в чум, был мужчина, недавно переехавший из тундры через Яр-Сале.

Такого сильного недобора мужчин ещё никогда не было. Салехард – город узких тротуаров и широких дорог, полных автомобилей, поэтому, скорее всего, мужчины трудоспособных возрастов между домом и работой проводят время за рулём.

 

Возрастной рисунок миграции похож на воркутинский (молодежь и пенсионеры уезжают), но отличается направление. Сохраняется типичный для севера Санкт-Петербург, но здесь вместо Ярославской и Кировской области появляются Тюменская, Омская, Свердловская области. Вроде полдня езды от Воркуты до Салехарда, а Урал очень сильно сказывается на миграционных намерениях населения.

Вечернее собрание на пляже проходит волшебно

ВШЭ

День 12. 24 августа. Салехард.

Работница Центра социального обслуживания начинает с признания: «Я, к сожалению, не местная. Я бы хотела родиться на Ямале».

Мы дополняем список причин миграции в Салехард новым пунктом: качественная социальная помощь и пособия для детей. С горящими глазами специалисты объясняют нам, что это привлекает в Салехард семьи из регионов, где таких мер поддержки нет, например, из Дагестана, из Киргизии.

97% выпускников 11 класса уезжают из Салехарда (СПб, Тюмень, Москва, Екб). При этом, например, 80% от выпуска 2010 года сейчас работают в городе (широкая возвратная миграция)

На пенсию здесь не остаются, но стало понятно, что виноват в этом не только климат: средняя пенсия составляет 25 тысяч рублей, что в таком богатом регионе кажется очень маленькой суммой.

 

Небольшой компанией мы идём в Музейно-выставочный комплекс И. С. Шемановского, чтобы увидеть мамонтёнка Любу.

Вечером вместе с Аней, Инной и Алиной приготовили для всех индейку с картошкой. А после играли в полюбившиеся эки-воки, и команда в составе «я, Настя, Лилия Борисовна» даже одержала победу))

Призрак Воркуты как примера судьбы когда-то процветающего сырьевого города и что с ним может случиться после технологических изменений и потери ценности сырья в Салехарде населением не чувствуется, но перед моими глазами он вставал.

 

День 13. 25 августа. Харп, ледник Романтиков.

Вышла из гостиницы и изумилась, увидев наш сегодняшний транспорт: джипы с колесами размером с половину моего роста.

В день похода в горы в Хакасии Саша (однокурсник) написал нам, что у демографов очень странные представления об отдыхе, и сегодня у нас будет шанс познакомиться с этими представлениями.

Во время восхождения нас ждали курумы (которые, к счастью, никак не повредили ни кроссовки, ни ноги членов экспедиции).

По пути мы смогли попробовать голубику - она совсем не такая, как продается в магазинах в центральной полосе России, гораздо мельче.

Куртки обдуваются по форме тела, а моё лицо на фотографиях закрыто волосами. Но красиво – кажется невероятным само существование ледника, вода почти бирюзовая.

Общими усилиями и силой гравитации мы сделали главное фото сегодняшнего дня на фоне маленькой Антарктиды. Теперь предстоит дорога обратно.

Где-то в 16 часов я увидела сообщение от Оли. "Мы выжили". Ого, прекрасно, но это означало, что все приедут на 2 часа раньше запланированного и готовить ужин надо срочно.

Вечером играли в подготовленную Лилией Борисовной игру ЧГК по Коми и Ямалу. Мне, кстати, вновь повезло с командой: вопросы о длинной воркутинской ночи, о сталинских высотках, «рае» и «аде» у ненцев были под силу лишь Инне и Кириллу.

 

День 14. 26 августа. Яр-Сале.

Несмотря на все обломы с изначальными планами по Яр-Сале, вопреки уверенности Никиты Владимировича в том, что Бог нам посылает сигнал не ехать, мы встаем утром и завтракаем для того, чтобы отправиться в последнюю точку нашей экспедиции.

На Речном вокзале взвесили все рюкзаки, получили бумажки «Северречфлот. Ручная кладь» и на прекрасном «Викторе Черномырдине», этнический состав которого отражал статистику по Яр-Сале (60% - ненцы), сели в удобные кресла.

Путь из Салехарда в Яр-Сале занял 6 часов на катере, и это время мы скрасили замечательными, добрыми фильмами: «Восточный Ветер 1», «Восточный Ветер 2» и «Восточный Ветер 3».

Вот какой населенный пункт действительно надо называть «компактным»))

В магазине безумно удивили цены: вот здесь впервые остро ощутилось, насколько плохо на Севере с логистикой в некоторых местах.

На стенах администрации висят цитаты из менеджерских книг, а не плакаты “нет терроризму” - такой подход меня удивляет и радует.

В качестве главных проблем посёлка Администрация выделяет транспортную недоступность, уровень цен, и отсутствие газификации: «Мы на газе, но без газа».

На территории Ямальского района есть 12 факторий - оазисов, магазинов продуктов и топлива с интернетом, банями, где [обитающим в тундре] можно ночевать.

Богатый оленевод – до тысячи голов, зажиточный – около трёхсот, небогатый – пятьдесят. Заводу [«Ямальские олени»] оленей сдают частники в живом виде: за первую категорию отдают 450 рублей/кг, за категорию хуже 150. Населению продают частники за 370. Средний олень – 32 килограмма.

Говорят, вахтовиков нет в Яр-Сале, живут они возле мест добычи, и никто их, по сути, даже не замечает, хотя их около 25 тысяч человек и с них «капает» НДФЛ.

За время отпуска люди не только отдыхают, но и а) проводят медобследование, б) закупаются одеждой/техникой на год вперед.

Только мы отходим от гостиницы после ужина искать респондентов – наша коллега пишет, что нам предстоит внезапная вечерняя встреча с директором строительной компании «Деловой Урал-Ек», потому что директор – друг её отца.

Мы послушали умопомрачительный рассказ о его жизни, о сыновьях и вообще о разнообразной жизненной мудрости. Ну и немного о сезонности труда и сложностях с поставками из Тюмени.

“Хороший человек на север не поедет”, – говорит Ашот Павлович об алкоголизме среди строителей.

Баржа со стройматериалами плывет из Тюмени 20-30 дней. Всегда есть запас стройматериалов на случай непредвиденных обстоятельств, чтобы избежать простоя.

Получается своеобразная матрешка: жители, например, села Мыса Каменного хотят переехать в Яр-Сале, жители Яр-Сале хотят мигрировать в Салехард, проживающие в столице ЯНАО желают оказаться в Тюмени и Екатеринбурге, а те, кто живут в этих городах стремятся оказаться в Москве.

«Отсюда еще главное – вовремя уехать». Когда Лилия Борисовна будет пытаться ночью понять, во сколько нам прийти на пристань, чтобы успеть на поезд, она, вероятно, полностью согласится с этими словами…Только мы собрались спать, к нам в номер заходит ЛБ и сообщает, что планы полностью поменялись: мы уезжаем сегодня в 6 утра, в 5:20 встречаемся в холле внизу.

 

День 15. 27 августа. Яр-Сале – Салехард.

Спускаясь по лестнице в гостинице, встретили ЛБ, сказавшую: «Бедные мои друзья».

Мы доходим до причала и мёрзнем час, ожидая катер «Виктор Черномырдин». Технологии дошли до того, что можно отслеживать его на карте, но не до того, чтобы речной транспорт был стабильным.

В катере я молюсь, чтобы у «Восточного ветра» не было четвёртой части. Включают «Т-34». «Ну что, не хотите про лошадку снова?», - спрашивает ЛБ.

На вечернем собрании ели очень вкусный плов и получили сюрприз от Кирилла: «Викторина по экспедиции». По итогу она была проверкой нашей внимательности и силы воли: вопросы касались фильмов, показанных на катере))

А еще была соленая рыба чир. Бомба, а не рыба!

Мы вспомнили все точки экспедиции с помощью игры в «Шляпу» с ассоциациями и завершили вечер легендарными «Экивоками». Это смешные, но очень дорогие воспоминания, и я не могу представить более тёплого и семейного способа провести последний вечер в Салехарде.

 

 

День 16. 28 августа. Поезд Лабытнанги – Москва.

Лабытнанги оказался очень разношёрстным – центр города по стилю повторяет капиталистический романтизм Салехарда, однако в то же время здесь очень много деревянного жилья.

Поезд сам по себе был очень комфортный!

Мы смотрим «Шрэка» и пытаемся начать «Властелина колец». Просмотр очень уютный и почти семейный. На экране Шрек, а за окном полярный Урал и туман.

Во время итоговой рефлексии я осознала, что многому научилась за время экспедиции и мне есть, что сказать, у меня есть собственные мысли, которыми я хочу поделиться.

 

День 17. 29 августа. Поезд Лабытнанги – Москва.

Дорожный день! Проснулись-улыбнулись-умылись и пошли наслаждаться жизнью!

Анна сегодня стала музой: сказала Никите, что не знает ни одной хорошей песни про Воркуту, а тот взял, сочинил и исполнил нам. Не без компании: группа «Мёртвые чайки» в лице Инны, Нади и Насти представляла собой бэк-вокал, которому уже 2 месяца не платят зарплату. Это, конечно, прибавило песне весёлости, однако потом Анна решила, что эта песня для Воркуты слишком мажорная, так что мы послушали ещё одну: минорную.

Мы сыграли в игру со стикерами, в «Шляпу» с ассоциациями, посмотрели «Шрек 2» и половину «Властелина Колец». Самым трогательным моментом было подписывание открыток друг для друга. За две недели экспедиции мне повезло узнать 12 замечательных людей, и каждый по-своему отличился, каждый по-особенному проявил себя.

 

День 18. 30 августа. Москва.

Утро, это печальное последнее утро в экспедиции. Все открытки подарены, все окончено, осталось только позавтракать и собраться.

Но в Москве тоже есть место заботе и теплу - на вокзале нас встретила Марина с печеньем собственного приготовления! И рассыпались экспедиторы, как крошки печенья, по разным уголкам столицы и окрестностей…

В такси до Дубков я надеваю наушники, и Яндекс музыка подкидывает мне шансон, который мы слушали по дороге в Салехард. Я смотрю на Аню и Настю в этой же машине и думаю – надо сделать плейлист!

Как бы это банально ни звучало, для меня это был по-настоящему шанс открыть Россию заново, потому что я не представляю, при каких иных обстоятельствах я могла бы оказаться в этих местах в ближайшее время.

Не каждый может похвастаться тем, что бывал на севере не ради зарплат и льгот, и уж тем более не каждый может в этот север влюбиться, а у меня получилось.