Юлия Иванова о подготовке к защите ВКР

До защиты выпускных квалификационных работ осталось еще на неделю меньше! Значит — пора ускоряться, причем каждому – по-своему. Будущим психоаналитическим коучам — в подготовке работы и оттачиванию мастерства для ее представления уважаемой комиссии. Программе — в организации этого эпохального события. Нам – с очередным материалом по теме практических советов по защите ВКР. Сегодня на наши вопросы отвечает директор Программы Юлия Иванова, которая знает все инсайты с трех сторон — и как выпускник, и как сотрудник Программы, и как член комиссии.

Начнем с банального – как нужно готовиться к защите ВКР?

Отвечу в лирическо-ностальгическом ключе, с рассказа о моей защите. Изначально я собиралась сделать целое шоу и размышляла как пожарить стейк перед уважаемой комиссией. Все потому, что моя работа — я имею в виду выпускную — была эмоциональная, в багровых тонах. Но случился ковид, Вышку закрыли, все защищались онлайн. Мы не понимали, как себя вести в этом странном зуме. Но в итоге все получилось!

Процесс подготовки к защите в онлайне мало чем отличается от подготовки к выступлению в оффлайне. Я сделала презентацию, потом тысячу раз прогоняла ее, засекая время по секундомеру. Конечно, понервничала, потому что очень много надо было убрать и ужать, но в итоге довела до идеала. Защита в онлайне чуть проще, чем в аудитории, хотя бы с точки зрения гардероба — сидишь себе в красивой блузке сверху и в шортах и тапочках снизу. Помню, что получила невероятное удовольствие во время презентации, все прошло хорошо, на одном дыхании. Не удалось пожарить стейк на публике и «дать крови» в зале, зато потом в ресторане с друзьями я съела прекрасный medium-rare и была счастлива. Собственно, так отметила защиту и свою «десятку» — высший балл.

Жаль, что стейка не случилось, точно бы всем запомнился! Были еще примечательные защиты?

В 2022 году наш теперешний выпускник Виктор Бурмистров пригласил на защиту свою команду, и вся она была одета в его футболки, а слушатели первого и второго курса сидели с плакатами в его поддержку. Виктор воплотил мою мечту со стейками, но в более культурном формате. И это стало очень запоминающимся событием!

Отдельная тема – фирменные фразочки, оговорки, которые всплывают на защитах и уходят в народ? В прошлом году одна из слушательниц от волнения выпалила слово «психичка». Восторгу зрителей не было предела! И вот уже год мы пользуемся этой находкой на Программе и радуемся.

Можно ли отличить волнение от плохой подготовки?

Конечно! Очень слышно, что говорит человек, как он ищет слова, которые все равно нужно сказать, как он старается подавить волнение. То, что мы произносим, показывает, насколько человек понимает и погружен в тему собственной работы. Бывает, что человек просто молчит. И тогда действительно трудно понять — он молчит из-за шока, или потому, что ничего не знает. Но когда и если начинает говорить, сразу видно, волнуется он или «плывет», буквально с первого предложения. Наметанный глаз всегда может отличить – плохой пловец или у него маска прохудилась.

В копилке моих личных ярких воспоминаний – история, когда слушательница вышла на защиту, открыла презентацию и начала белеть. Я понимаю, что она собралась падать в обморок и громко говорю ей: «Держись за стол!». Она хватается за стол, справляется с волнением и завершает доклад. Молодец!

Правда ли, что самое строгое и внимательно отношение — к самым первым, а во второй день можно особо не париться?

Ха-ха, нет конечно! Тогда уж лучше не париться вообще! У нас много мифов на Программе, и это, конечно же, один из них. Вообще нельзя говорить, что у нас есть строгое или нестрогое отношение. Оно всегда справедливое!

Защита — не отбывание номера, от нее многое зависит. Комиссия не может прочитать за пять минут каждую ВКР. Впечатление составляется не только по прекрасно оформленной в книжечку работе, но и по выступлению. Иногда человек теряется и не может качественно презентовать свои мысли.

Бывает так, что подготовлена невероятная по глубине работа, а человек не может ее хорошо презентовать — не подготовился или не умеет. Всегда обидно за этих людей, хочется им помочь – тогда просим рассказать одно, раскрыть другое, подсветить третье.

Случаются и обратные варианты. Работа сделана на «четверочку», а презентация такая, что зал рукоплещет. И докладчик буквально вырывает себе высший балл!

Не стоит пытаться сказать многое, впихнуть в эти пять минут все, что сделал. Помню, как удаляла, бесконечно сокращала слайды, переживала и думала — как я все это вырежу? А вот так! Рекомендую обязательно представить презентацию кому-то вовне, прочитать ее тому, кто не в теме – все ли им понятно?

Посему: комиссия понимает, что слушатели переживают, но готовиться нужно обязательно! И стараться не переживать. Если что, я буду рядом и обязательно напомню про возможность подержаться за стол.

Кто гроза в экзаменационной комиссии? Андрей Владимирович Россохин?

Конечно нет! Обычно в роли грозы сами для себя выступают слушатели. Государственная экзаменационная комиссия – это преподаватели нашей Программы, супервизоры, лекторы и спикеры, которых мы знаем и любим. Они переживают за каждого, особенно когда в зале сидит научный руководитель и выходит защищаться его группа или магистрант.

Есть ли тема ВКР, доклад по которой ты мечтаешь услышать?

Хороший вопрос! Не думала об этом, а теперь точно задамся им. На Программе существует динамика тем ВКР, к которым тяготеют слушатели. В один год многие тяготели к нарциссизму и как только его не рассматривали — и злокачественный, и незлокачественный, и паразитический – все его виды, формы, проявления. Потом случился выпуск, когда появилось много отцов — и в карьере, и в лидерстве, и отец лидера, и отец и сын, и отец и дочь – очень много! Отдельно была тема про женское лидерство, целый пласт работ.

Всегда интересны личностные кейсы, или анализ художников и скульпторов, режиссеров и писателей, представителей искусства. Появляется новый взгляд на произведения искусства, меняется восприятие известных вещей.

Люблю, когда удивляют! Скажу больше — готова удивляться и жду, чтобы меня удивили. Даже не темой, а чтобы предмет исследования или гипотеза меня впечатлили, чтобы я сказала – «Вау! Как вы это придумали?».

Всегда хочется, чтобы работа была практикоориентированной. Буду аплодировать стоя слушателю или слушателям, которые подготовят проект ВКР, потом реализуют его в жизни — и он начнет расти, модифицироваться, совершенствоваться.

Любая работа стоит этих двух лет обучения.  Для каждого ВКР — это особенный путь. Я, например, отчасти вообще пришла на Программу, чтобы написать свою ВКР, чтобы отрефлексировать все, что я хотела. Невероятно гордилась, что у все меня получилось. Можно сказать, что ВКР стала моей личной терапией.

Защита ВКР – что это такое в жизни Программы?

Это совершенно уникальное событие и в жизни Программы, и в жизни выпускного курса, и в жизни преподавателей и членов ГЭК, и в моей жизни, и в жизни Андрея Владимировича, естественно. Это невероятно торжественное, сумасшедшее событие. Оно наполнено невероятными смыслами, работами, эмоциями, рефлексией.

Понимаешь, насколько шикарные вещи приносит слушателям подготовка магистерских диссертаций, сколько труда вложено в эту работу. Хочется поговорить о них, но увы — тайминг на защите жесткий! Поэтому мы придумали классную штуку – «ВКР на бис». После защиты проводим внутреннее голосование, выбираем двадцать – тридцать работ, с которыми все хотят познакомиться поглубже и побольше. В сентябре проводим выступление на бис, когда докладчики не противопоставлены секундомеру. Здесь можно и подискутировать, и вопросы позадавать. «ВКР на бис» — это находка и дополнительный стимул вложить в работу все силы и душу.