Поль Гоген «А, ты ревнуешь?»
В надежде найти новый «Эдемовский сад» Эжен Анри Поль Гоген в 1891 году прибыл на якобы нетронутый цивилизацией Таити, дабы прикоснуться к основам первобытного искусства. И если реальность на острове несколько расходилась с его представлениями о ней, то буйные экзотические краски Французской Полинезии и свободные нравы туземных натурщиц, не скованных христианской моралью, придали новый импульс творчеству художника.
Этот период стал одним из самых продуктивных в жизни Гогена — за два года он написал восемь десятков полотен, иллюстрирующих таитянский быт. К нему же относится и картина «А, ты ревнуешь?» с незамысловатым сюжетом: на берегу две сестры — они только что искупались, и теперь их тела раскинулись на песке в непринуждённых сладострастных позах — беседуют о любви вчерашней и той, что придёт завтра.
Что же в этой простоватой на первый взгляд картине такого особенного? Чтобы разобраться в этом вопросе, мы обратились к нашим традиционным экспертам – искусствоведу Алине Аксенову и психоаналитику Светлане Федоровой. Аккомпанирует им в этот раз юный натуралист и мечтатель о карьере ученого и художника, большой любитель борща и пельменей, уважаемый собиратель личного чемодана в путешествие и главный эксперт по самолетам в отдельно взятой ячейке общества Марк Семерной, четырех лет от роду.
Алина Аксенова, искусствовед
Поль Гоген – художник конца XIX века, в первую очередь, знаменитый ослепительно яркими экзотическими пейзажами, на фоне которых в сладком ничегонеделании пребывают обитатели далёкого, подобного раю, Таити. На этот остров во Французской Полинезии Гоген отправился в начале 1890-х, будучи уверенным, что сочные краски южной природы обновят его палитру, а вместе с ней реформируют и всё европейское искусство. Это официальная и красивая причина, подтолкнувшая Гогена покинуть ненавистный ему холодный и серый Париж и сесть на корабль до Таити. В действительности, художником двигало безденежье и жажда очутиться в любимых с детства тропиках – художник провёл счастливое детство в Перу, что сказалось на его тяге к тёплым краям. Кроме того, другие страны, где уклад жизни принципиально отличался от консервативно-ханжеского, где нравы терпимее, а отношения между женщинами и мужчинами свободнее, прельщали многих «добрых христиан». Сперва собираясь обосноваться на Мадагаскаре, Гоген в итоге выбрал Полинезию, навсегда сделав её обитателей важными героями своих полотен.
Следующее за импрессионистами поколение художников, к которому принадлежал Гоген, гораздо смелее своих предшественников обращалось с цветом, линией и формой. Одним словом, это были дерзкие и немного сумасшедшие смельчаки, решившие перекроить большую часть живописных законов. Новые взгляды на искусство отражены и в картине «А, ты ревнуешь?». За интригующим, с намёком на драматизм названием, не стоит никакого накала страстей – сюжет здесь фактически отсутствует. Зритель видит лишь двух расслабленных под южном солнцем таитянок, между которыми ровным счётом ничего не происходит. Отсутствие сюжета – типичное явление для французской живописи конца XIX века. На протяжении всего столетия картина освобождалась от необходимости рассказывать истории, быть на подхвате у литературы и, наконец, эту свободу обрела. Тогда на что же смотреть и о чём говорить, глядя на работу Гогена? Разумеется, на то, как она сделана.
Увидев это полотно в тихом зале Пушкинского музея, невозможно не остановиться, любуясь, как нежно-розовый песок оттеняет бронзовый загар таитянок. Совершенно неважно, что, у песка в действительности другой цвет – Гоген выбрал ту краску, которая смотрелась на полотне наиболее выигрышно, или, проще говоря, красивее. Цвет больше не был привязан к представлению о предмете и реальному его видению. И, если загорелая кожа юных таитянок смотрится эффектнее на розовом фоне, песок будет розовым. Здесь же видно, как художник отказался от полутонов и приглушённых оттенков на дальнем плане. Всё выглядит сочно и ярко, а потому декоративно, подобно пёстрой ткани, похожей на те парео, которые носили таитянки. Водоросли и лианы в левом верхнем углу превратились в абстрактную композицию, сложенную из пятен с будто оплавленными краями. Их очерчивает причудливая трепетная линия – столь важная для рождающегося в то самое время стиля модерн. Цвет и линия – две основы классической живописи, заработали совершенно по-новому – стали красивыми сами по себе, ничего не изображая и не раскрашивая. Царящее в картине райское спокойствие не только передаёт атмосферу расслабленности, но и напоминает о том, что Гоген - плоть от плоти Belle epoque или Прекрасной эпохи, периода наивысшего взлёта гедонизма и благополучия, в котором оказалась Европа на рубеже XIX - XX веков.
Светлана Федорова, психоаналитик:
Интересно разглядывать картину не зная ее истории – фантазии есть где развернуться! Мужчина и женщина? Две женщины? Кто они и почему ревнуют? Почему возлежат среди розовой нежности, как будто в эпицентре символического и очень женского блаженства? Почему один из этих людей – мужчина ли, женщина ли – определенно более расслаблен, а второй думает о том, как выглядит со стороны, как будто занят позированием?
В свободных размышлениях о картине вполне реально утонуть, но нам из воспоминаний Гогена известно, что француз по памяти запечатлел двух сестер, которых увидел во время первого посещения Таити. Нарисовал он девушек похоже на картинку, которую возил с собой – как на фризе театра Диониса в Афинах. Выходит, Гоген создал собственную «pin-up» картинку, очень гордился ею и считал лучшей из всего написанного в Полинезии.
Сеттинг выглядит психоаналитично: как будто аналитик сидит у изголовья лежащей на кушетке женщины. Одновременно сидящая фигура похожа на мать, которая укладывает ребенка, а тот как будто лежит на сахарном песке и слушает сказку. Блики и тени вокруг – как будто предвестники грядущего сновидения.
Эти же тени вполне могли бы быть отражением фантазий художника об одной из девушек, ее раскинутых волосах и готовности отдаться мужчине. Подглядывая за девушками, Гоген как будто размышляет о том, что же они могут обсуждать. Вдруг сестры спят с одним и тем же мужчиной, и именно это – главная тема разговора? Или одна из них рассказывает про чувства к поклоннику? И если да, то что за история это могла бы быть? Диалог наверняка притягателен в своей простоте: «Представляешь, он пошел с ней рыбу ловить! – А ты что, ревнуешь?».
Марк Семерной, юный любитель природы, активно интересующийся растениями, насекомыми и природными явлениями
Какой-то желтый человек лежит и спит, а другой человек сидит, охраняет и следит, чтобы никто не напал. Медведь, например. Они находятся в пустыне, в Африке, потому что вокруг песок. А еще тут море. Очень спокойное море. Наверное, это древние острова какие-то. Хотя вообще все это похоже на какие-то Помпеи. Вулкан может быть где-то вдалеке извергался, и острова образовались из-за этого. Девушка спит, и ей снятся хорошие сны. Таиланд, например. На руке у девушки какая-то белая часть – лейкопластырь. Она поранила палец. Я бы добавил травку на картину, и они бы тогда сидели и лежали на траве. Потом они пойдут домой и будут что-то делать. А пока пусть спит. Мне тут все нравится. Я бы ничего не убирал. Только травку добавил. Художник – молодец.