Роупджампинг: публичные мероприятия – новый вид экстремального спорта? / Колонка социального психолога
Во Владивостоке организатора тренировки по роупджампингу (экстремальный вид спорта, заключающееся в прыжке с веревкой с высокого объекта при помощи сложной системы амортизации из альпинистских веревок и снаряжения) обвинили в нарушении закона о митингах. Как заявил Василий Карпюк, на него составлен протокол по статье 20.2 КоАП РФ ("Нарушение правил проведения публичного мероприятия") за то, что он не подал уведомление о проведении тренировки.
Этот факт был придан широкой огласке и обсуждался в СМИ. Из обсуждений косвенно следует вывод, что существует опасность злоупотребления в применении недавно принятого закона, регулирующего правила проведения публичных мероприятий. В последнее время были приняты три закона, которые вызвали широкое обсуждение в обществе: о митингах, об иностранных агентах и о клевете. Законы явились реакцией власти на «митинг-марафон», который стартовал в декабре 2011 года и, по сути, несмотря на то, что некоторые его участники уже финишировали, не закончен. В СМИ неоднократно высказывается мнение, что практика применения закона о митингах будет вести к увеличению напряженнности в обществе и, в конечном итоге, приведет, чуть ли не к восстанию и революции. Так ли это? И какова природа той нарастающей социальной активности населения, которую пытаются урезонить с помощью новых законов? Попробуем взглянуть на эти процессы с позиции социальной психологии.
В начале 20-ого века ряд исследователей в социологии обнаружили интересный факт: в тех регионах западноевропейских стран (например, в Италии), где люди создают организации, клубы по интересам, и вообще являются более сплоченными, они и живут богаче и лучше. Дальнейшие исследования показали, что основой такой сплоченности является взаимное доверие, и чем плотнее сеть взаимоотношений, в которую включены люди, тем большими ресурсами взаимопомощи такая сеть обладает. В результате все те, кто входят в эту сеть, живут лучше, счастливее, богаче. Такая сплоченность вкупе с взаимным доверием была названа социальным капиталом. Социальный капитал - это реальный ресурс взаимоотношений и доверия, который может быть конвертирован в другие виды капитала, в том числе и в финансовый капитал, поскольку конвертируемость – одна из фундаментальных характеристик любого вида капитала. Дальнейшие исследования в рамках теории социального капитала показали, что эта теория еще лучше «работает» на примере целых обществ, и существует высокая корреляция между социальным капиталом и ВВП, счастьем, здоровьем людей на уровне стран. Соответственно, в более бедных странах социальный капитал ниже. Россия здесь, к сожалению, - не исключение. Обратите внимание - даже на уровне общественного дискурса можно часто услышать, что мы разобщенные, не доверяем друг другу, и каждый думает только о себе.
Таким образом, низкий социальный капитал – это низкая социальная сплоченность (которая ведет к низкой социальной активности) и низкое доверие. О доверии нужно сказать отдельно. По сути, ценностью обладают те вещи (в широком смысле слова), которым мы доверяем. Например, мы доверяем доллару, и его котировки растут даже на фоне кризиса в американской экономике. Инвесторы перестают доверять евро, на фоне экономических проблем в некоторых странах Еврозоны, и курс евро снижается. Доверяем автомобильной марке Тойота (не без основания) - растут ее продажи и стоимость автомобилей. Не доверяем продукции Автоваза? Недостаток этого доверия Автовазу власть вынуждена компенсировать другой формой капитала – финансовой, делая миллиардные вливания в отечественный автопром. Отсутствие доверия вынуждает людей забирать вклады и способно обрушить банковскую систему. Психологическое доверие – это и есть реальная ценность, которая растворена в наших отношениях. Остальное – бумажки и железки, на которые мы переносим наше взаимное доверие. Аккумуляция доверия способна сделать человека богатым. Например, так сделал С. Мавроди, построив финансовую пирамиду МММ. Он собирал доверие людей через свои акции и конвертировал его в деньги. Когда появился слух, что МММ рушится и люди перестали доверять этому АО – все действительно рухнуло.
Советская власть пыталась узурпировать себе весь социальный капитал, все виды доверия. Все связи, даже семейные (вспомните Павлика Морозова) должны были иметь меньшую ценность, чем отношения с государством. Люди привыкли доверять тому, кто «где-то наверху», но не привыкли доверять друг другу. Когда КПСС, ушла с арены истории, неожиданно все стало рассыпаться – начиная от суверенитетов и сепаратизма отдельных регионов и заканчивая финансовыми пирамидами дикой коррупцией и т.д. Откуда вдруг это взялось? Люди отвыкли выстраивать продуктивные социальные отношения, отвыкли от кооперации. Поэтому следующие правительства после распада СССР, попробовали выстроить квазисвязи (без доверия), не такие жесткие, как в СССР, но, тем не менее, собирающие воедино то, что стало рассыпаться. Разумеется, социальный капитал в российском обществе оставался низким.
Выше я отмечал, что различные формы капитала могут конвертироваться друг в друга. Кроме того, для того, чтобы заработать деньги, нужны… деньги, т.е. инвестиции и кредиты. Соответственно, повышение финансового капитала может привести к повышению капитала социального. То есть более высокая социальная активность является следствием повышения социального капитала, который, в свою очередь, растет параллельно с повышением благосостояния. Обратите внимание – на митинги в Москве вышли так называемые «сытые» и требовали свободы, демократии, развития. Оно и верно. «Голодные» люди выходят по другому поводу, и не дай Бог, чтобы они вышли…
Социального капитала у нас пока маловато, но проявлений сплоченности, взаимопомощи в нашем обществе все больше. Как финансовый капитал конвертируется в социальный? У людей появляется больше свободного времени, больше возможностей для взаимодействия. Простейший пример: увеличение финансового капитала позволяет открывать спортивные клубы, потребность общества в которых насыщена всего на 25% (кстати, дарю бизнес-идею). Люди, имея некоторый материальный достаток, готовы потратить его на здоровье и идут в спортивные клубы. А там заводят знакомства и социальные связи. И таких простых примеров можно привести массу.
Такую же функцию несут социальные сети в интернете. Это электронная форма социального капитала и она существует так же, как и существуют электронные деньги на наших счетах. В любой момент этим электронным социальным капиталом можно воспользоваться или обналичить его. Это социальный ресурс легко можно использовать для организации собраний и мероприятий.
И таких мест, в которых аккумулируется социальный капитал, с повышением богатства становится больше. И расширение социальных связей в социальных сетях влияет на реальные отношения. Люди ПОДДЕРЖИВАЮТ СВЯЗИ, не теряют их, чаще поздравляют друг друга с праздниками, начинают собираться вместе. В результате возникает эффект колеса – стоит придать ему ускорение, далее движение уже идет само. Мудрость власти состоит в том, чтобы не останавливать движение колеса, не стоять на его пути, а разумно направлять его движение.
Капиталом, в том числе и социальным, нужно управлять тонко и умело, тогда он будет приносить дивиденды. Фактически свалившееся повышение социального капитала можно сравнить с неожиданным повышением цен на нефть. Но если цена на нефть - дело привычное (с профицитом бюджета мы уже научились бороться), то социальный капитал - дело новое. Дивиденды с растущего социального капитала попытались снять другие люди, но, увы… Проблема в том, что под капитал всегда нужны идеи. Тогда его можно вкладывать в их развитие. В результате мы имеем очень интересную ситуацию: действующая власть насторожилась при виде роста социального капитала, а оппозиция более гибко попыталась его использовать. Но продуктивных идей по его использованию у нее не было.
Действующая власть не настолько наивна, чтобы полагать, что массовые митинги – это происки «иностранных агентов». Но люди во власти хорошо понимают, что формирующиеся социальные ресурсы могут быть задействованы третьими силами и пытается поставить их под контроль. Однако при этом есть вполне реальная опасность «выплеснуть с водой ребенка». Во всех классических исследованиях по проблеме социального капитала упоминается о том, что формируется он долго и трудно, а вот теряется легко и быстро.
Александр Татарко