Пространство, где случаются чудеса
Герой рубрики «Наши люди» сегодня — слушатель первого курса МП по психоанализу и психоаналитической психотерапии Денис Дьяконов. «В психоанализ я бессознательно шёл долгими, окольными путями, — говорит он. — Это заняло у меня почти 20 лет».
Идеями Фрейда Денис заинтересовался, когда ему было всего 17, а психологией увлекся еще раньше, когда учился в старших классах. Но поступать на психфак после школы Денис не решился — пошел учиться совсем по другому направлению. О своей любви к психологии он вспомнил в 2020-м, когда началась пандемия.
Знакомство с Фрейдом
— Почему не стал поступать на психологический после школы? Мне казалось, что я еще слишком молод для этой профессии. Мне было 16 лет — совсем мальчишка! И к работе с людьми на тот момент совершенно не был готов, — рассказывает Денис. — «Никакого жизненного опыта — только наврежу», — размышлял я. А еще мне казалось, что это не совсем престижная профессия...
В результате я поступил на факультет политологии Высшей школы экономики, закончил бакалавриат и магистратуру по этому направлению, стал магистром политологии. Но мысли о психологии, психоанализе меня не покидали.
— Кстати, а как получилось, что вы заинтересовались именно психоанализом?
— Случайно. У нас в вузе был курс социологии, где нам рассказывали о концепциях различных мыслителей, в том числе о Фрейде. Почему-то он зацепил меня больше всего. После лекции я подошел к преподавателю и спросил, что бы он посоветовал мне почитать, чтобы написать реферат по Фрейду. Преподаватель ответил: «Я бы рекомендовал вам почитать самого Фрейда». Только спустя много лет я понял, что общаться с мыслителем лучше напрямую, а не через посредников.
Помню лето после первого курса... Я лежу на берегу реки, в руках у меня огромный зеленый «кирпич» — собрание работ Фрейда. Его творчество тогда очень меня впечатлило.
Вскоре после окончания вуза я возглавил компанию, которая занималась маркетинговыми исследованиями. На следующий год стал соучредителем Школы английского языка. Несколько лет я совмещал две эти деятельности, пока не понял, что не хочу иметь дело с цифрами. А еще мне всё больше и больше нравилось преподавать, общаться с людьми.
«Пятиминутки плача»
Среди моих учеников были как взрослые люди, так и подростки. Общаясь с ними, с их родителями, я часто размышлял: почему одни дети ведут себя так, а другие — иначе? Для меня тогда в каком-то смысле стало открытием, что многое, если не всё, идет из семьи. Стал изучать материалы о подростковой психологии. Иногда на занятиях случались так называемые «пятиминутки плача», когда мои юные ученики приходили на урок и рассказывали о чем-то, что их волновало, тревожило. Частенько они жаловались на взрослых. Подростки недоумевали: почему «эти взрослые» мыслят так шаблонно? Почему у них такие зашоренные взгляды на жизнь? Кстати, я тогда тоже задумался: действительно, а почему так происходит?
Зачем нужны были эти пятиминутки? Я обратил внимание, что, если человек говорит о своих переживаниях даже несколько минут, это оказывает серьезный эффект на его развитие, улучшает психологическое состояние, и занятие проходит более продуктивно.
Сила кризиса
Потом наступил 2020 год. Началась пандемия, я перевел всю свою практику в дистанционный формат. Тогда же впервые задумался о том, что хотел бы попробовать себя в чём-то еще. Вообще кризис — самое подходящее время, чтобы инвестировать в себя и как-то радикально перестроить свою жизнь. К тому времени я достаточно отдохнул от двух параллельных бизнесов, соскучился по другой деятельности, но еще не понимал, чего конкретно хочу.
Так совпало, что в то время я вел разговорный клуб, на котором мы с учениками слушали и обсуждали стэнфордский курс «Введение в психологию». Тогда-то я и вспомнил о своей давней любви к этой науке. Стал размышлять, где бы я мог этому поучиться, открыл сайт Вышки — своей альма-матер, понимая — если учиться, то только в лучшем вузе у лучших преподавателей. Каким-то чудом нашел магистерскую программу по психоаналитическому консультированию в бизнесе. Пять часов увлеченно смотрел запись Дня открытых дверей. Меня потрясло, с каким интересом рассказывает о программе ее руководитель Андрей Владимирович Россохин, как горят его глаза.
В 2020 году я поступил на эту программу, в 2022-м с отличием закончил ее. Уже в середине второго курса осознал, что пойду учиться на вторую программу — по психоаналитической психотерапии.
Два бриллианта
Каждая из этих программ — абсолютный бриллиант, но они совершенно разные, несмотря на то, что обе связаны с психоанализом. Чтобы было понятнее, приведу небольшой эпизод из своей жизни. Еще в школе я учился в лицее на физико-математическом направлении и одновременно занимался в музыкальной школе — на отделениях скрипки и вокала.
Вот разница между программами примерно такая же, как между математикой и музыкой. Психоаналитическое консультирование в бизнесе — это больше про получение относительно быстрого результата, как если бы мы решали конкретные задачи по физике или математике. Это прекрасная, очень интересная работа; я счастлив, что получил эту квалификацию и сейчас практикую по ней. А психотерапию я бы сравнил с музыкой или написанием стихов — это более плавный, более продолжительный и глубокий процесс.
Сердце обеих МП — это, конечно, супервизии, хотя на обеих программах они проходят по-разному. Свою первую супервизию помню до сих пор — даже некоторые кейсы, которые там обсуждали. Потом мне потребовалось некоторое время, чтобы попасть тетрадкой в сумку и выйти из кабинета — настолько меня потрясло всё, что там происходило. Это колоссальный эмоциональный опыт! На каждой супервизии мы как будто по чуть-чуть проживаем несколько жизней. Кстати, по количеству супервизий, которые каждую неделю проходят на программах, им нет аналогов не только в России, но и в мире!
— Сейчас, когда вы учитесь на программе по психоаналитической психотерапии, не вступают ли внутри вас в противоречие коуч и психотерапевт? Мешают они друг другу или, может быть, дополняют?
— Это действительно абсолютно две разных компетенции, которые нужно четко разделять. Конечно, это соблазнительно — работая в рамках коучинга, начать немного терапевтировать клиентов; и наоборот — «подкоучивать» пациентов, находящихся в терапии. Но эти процессы нельзя совмещать, поскольку они совершенно разные. Нужно стать двумя разными людьми. Коучинговая часть хорошо помогает в работе в кризисных ситуациях. Я убедился в этом, когда весной прошлого года участвовал проекте Вышки «Кризисная помощь».
Но вообще, несмотря на то, что программы очень разные, они как будто позволяют мне объединять некие разные части моей личности, моего характера.
Вторая жизнь
— Что для вас значат психоанализ и учеба на программе?
— Очень многое. Это пространство, которое фактически подарило мне вторую жизнь, за что я ему благодарен. Это пространство, где случаются чудеса. Здесь царит двух свободы и смелости. Эти две составляющие сильно ощущаются в процессе обучения. Свобода от незнания, непонимания своего внутреннего мира, в первую очередь. Свобода обмениваться мнениями. Свобода изучать то, что тебе нравится, так, как тебе нравится. О смелости мы говорим, потому что она необходима, когда мы соприкасаемся с нашим внутренним миром.
Это пространство — про поиск смыслов. Испытываешь совершенно непередаваемые ощущения, когда чувствуешь в себе постепенные изменения, рост, трансформацию.
Это очень творческое пространство. Обе программы развивают креативность, способность смотреть на привычные вещи по-новому, что в условиях турбулентности современного мира совершенно необходимое качество.
Еще это очень поддерживающее пространство, объединяющее удивительных, близких по духу людей, которые быстро становятся друг для друга своими, родными. Не знаю, как это работает. Бессознательное программы как будто притягивает к себе.
А еще иногда мне кажется, что у людей, которые идут по пути познания психоанализа, где-то на дороге растут яблони с молодильными яблочками. Недавно у нас был семинар психоаналитика Жаклин Шаффер. Ей за 80, но как же великолепно она выглядит, как интересно — причем по памяти — рассказывает о сложнейших психоаналитических концепциях!
А сколько энергии, драйва в наших преподавателях! И выглядят они даже лучше, чем 10-20 лет назад, если сравнивать их фотографии сейчас и тогда. Кроме того, есть статистика, которая говорит о том, что люди, которые работают в сфере психоанализа, живут дольше и меньше страдают от ментальных проблем.
Психоанализ позволяет быть вечным подростком в том смысле, что вы всегда находитесь в поиске чего-то нового. Это горящие глаза, стремление к открытию новых горизонтов. И чем больше развиваешься в этой профессии, тем больше получаешь драйва, тем больше появляется новых вопросов.
Новый цикл
— А подводные камни в психоанализе есть?
— Есть, и основной подводный камень — долгий вход в профессию. Как говорит Андрей Владимирович, ею нужно забеременеть. Например, у меня от момента начала практики до того, как мой первый клиент перешел в платную работу, ушло девять месяцев. Сейчас — новая профессия и новый цикл.
— Каким вы видите свое дальнейшее профессиональное развитие? Это будет коучинг или психотерапия? Или, может быть, вы планируете совмещать оба направления?
— Очень надеюсь, что смогу совмещать, хотя понимаю, что это довольно сложно. В любом случае, свою дальнейшую жизнь я связываю с психоанализом. Наконец-то, через 20 лет, я интуитивно чувствую, что нахожусь на правильном пути. Наблюдая за нашими преподавателями, за тем, с каким интересом, азартом они работают, я абсолютно уверен, что через 20 лет психоанализ будет интересен мне еще больше, чем сейчас. А уж как именно я буду применять свои знания и опыт, покажет время.
***