Надежда, опирающаяся на опыт

«Доверие — это то, на чем держится весь мир», — пишет Толстой.  Горький сравнивал его с древесным корнем: «когда он крепок, дерево растет к небесам»; а Чехов — со стеклянной вазой, «которую можно разбить в одно мгновение». 

Что же это такое — доверие? Когда и как оно формируется? Почему нередко мы воспринимаем мир вокруг как мир, которому нельзя доверять? Об этом размышляет в своей новой авторской колонке наш преподаватель, психоаналитический психотерапевт Мария Чершинцева. 

Базовое доверие

Я думаю, нет ни одного человека, который бы не знал это простое упражнение: вы падаете спиной назад, а партнер должен вас поймать. Представьте себя на месте падающего. В целом, это простой и быстрый способ узнать всё о вашем текущем уровне доверия и о том, бывает ли оно вообще стопроцентным (плюс можно кое-что понять и о ваших нынешних отношениях с партнером, просто представив эту ситуацию гипотетически).

Доверие — это не наличие железной гарантии, не опора на абсолютный факт, а напротив — только предположение, предчувствие, что кто-то поймает, поддержит, не подведет. Доверие — это надежда, опирающаяся на опыт. Не слепая уверенность, а внутренняя вера в лучшее (если только вы не видите затылком), в моменте не обоснованная точным знанием о том, как обстоят дела на самом деле. 

Кто-то скажет: «наивная вера». Может, и так. Наивными мы позволяем себе быть в детстве, — и в то же, самое раннее время нашей жизни, мы впервые учимся доверять. 

Базовое (или базальное) доверие, как описал его Эрик Эриксон, формируется с самого начала (до года), дополняясь по мере взросления уверенностью в поведении (2-3 года), независимостью (4-5 лет), умением справляться со сложными ситуациями (6-7 лет) и достаточно хорошей самооценкой (12-14 лет). То есть все эти важнейшие опоры личности строятся на общем фундаменте, базовой уверенности в том, что «мир ждал моего появления» (под миром здесь, конечно, имеются в виду родители, и главным образом — мать). 

Образно говоря, когда вы падаете спиной назад, вас прежде всего ловят руки матери, затем — отца и семейного окружения, после — друзей, учителей и одноклассников, и наконец — первой любви (но всё это, на самом деле, руки матери).

Доверие внешнее (миру): мать и первое Я

Базовую уверенность ребенок получает от матери, видя ее эмоциональную реакцию и формируя таким образом первое представление о себе — первое Я. Если это Я рождается в любви и заботе, в дальнейшем ребенку не придется искать дополнительные «подпорки», чтобы спокойно доверять людям, которые этого заслуживают, и сохранять здоровое недоверие к тем, кто очевидно может подвести.

Не все матери оказываются эмоционально готовы к материнству. Потому они бывают переполнены тревогой, отчаянием, даже злостью или депрессивными чувствами. Младенец ничего не знает о чувствах, пока мать не поймет и не расскажет ему, что он чувствует (психически мы все рождаемся из симбиоза с матерью — приблизительно на год позже нашего физического рождения). 

Чтобы сделать это, мать должна быть достаточно спокойной и внимательной — так, чтобы в ее психике хватило места для чувств двоих. Если собственных тяжелых переживаний слишком много, ситуация переворачивается ровно наоборот — несформированная психика младенца становится «резервуаром» для материнской тревоги и депрессии.

Так ребенок вмещает в себя, наподобие инородного тела, пугающий, навязчивый, даже временами преследующий «внутренний объект», который невозможно ни «успокоить» (тревожное расстройство), ни «излечить» (депрессия). 

Если бы мы могли с легкостью распознавать все свои «внутренние объекты», у психотерапевтов было бы куда меньше работы! Однако ранний, младенческий опыт наша психика обычно проецирует вовне, в мир, который «заставляет» тревожиться, испытывать страх, неуверенность, впадать в депрессию. В мир, которому нельзя доверять.

Доверие внутреннее (себе): Я, мое тело, мои чувства

Базовое доверие касается не только «отношений с миром», но и отношений с собой; доверия своим собственным чувствам (в том числе — телесным ощущениям), понимания себя. Оно также формируется на самом раннем этапе развития, когда о младенце заботится мать и постепенно обучает его осознавать и выражать свои потребности.

Иногда мать старается быть заботливой, но это выходит формально («сытый, сухой — и ладно», «наплачется — заснет»). Дети таких матерей часто приходят в терапию с запросом «подкрутить» что-то в их «системе» или «переформатировать» психику (будто они не живые люди, а машины, у которых что-то «сломалось», но «на общую работоспособность пока не сильно влияет»). 

Интересно, что при таком запросе есть уверенность, что терапевт (как мать) знает лучше, и сейчас оперативно (машинально) что-то поправит — «что-то», что оказывается невозможно точно сформулировать словами, поскольку нет контакта с собственными ощущениями, чувствами, эмоциями, переживаниями.

Недоверие человека к самому себе, которое иногда проявляется в ипохондрических тревогах (недоверие телу), в сознательном или бессознательном желании найти контролирующего партнера (недоверие своим чувствам и поведению: от инфантильного «решай ты», «скажи, как надо» — до отношений с тираном или тяжелых созависимых), основано на глубинном противоречии сознания и бессознательного, рациональной картины жизни и внутреннего психического мира. 

Оно закладывается в опыте, когда к субъективным потребностям ребенка относятся формально, когда получить любовь он может лишь за «правильное поведение» (от хождения в туалет по расписанию до оценок в школе). Индивидуальное, личное, поскольку родители сами не в состоянии его заметить и понять, не просто считается «неправильным», оно исключается как что-то несущественное, т. е. «не существующее». 

Постепенно ребенок учится игнорировать собственные переживания, учится не доверять своим чувствам. Они уходят в «слепую зону» — но конечно же, не исчезают! — и выходят на свет в виде невроза, навязчивого повторения (компульсий), зависимостей или соматических нарушений, что только подпитывает недоверие человека к самому себе.

Доверие vs доверчивость

Доверие нуждается в ясном смысле посланий — от родителей и всех остальных людей, которым в жизни мы хотели бы доверять. Если родитель использует «двойные послания», или его слова расходятся с действиями, доверие ребенка будет либо сильно подорвано, либо станет «слепой верой» (что, конечно, хуже). 

Базовое доверие строится на опыте, взаимосвязанном с добротой, бескорыстной заботой и понятностью происходящего вокруг. Три кита, на которых стоит первичная уверенность в себе и мире: безопасность, стабильность, предсказуемость. Далеко не у всех нас есть такой хороший опыт. Напротив, многим в детстве пришлось рано адаптироваться к реалиям семейной ситуации и жизни, опираться на людей, которые доверия не оправдали. 

Защитная реакция во взрослом возрасте может быть двоякой: от «Я доверяю только себе!» до «Я им всем доверяю, но снова и снова подводят!». Доверчивость в легкой или опасной (тотальной) форме — результат надлома или провала базового доверия. Это компульсивное повторение ранней травмы — когда от ребенка требовали доверять, «поклоняться» родительскому авторитету, или авторитету другого/любого взрослого («я знаю лучше», «когда вырастешь — поймешь», «учитель всегда прав»), но подрывали это доверие раз за разом, или вовсе игнорировали свои собственные слова и обещания. 

Если это знакомый вам жизненный сценарий, когда вы привязываетесь к человеку, наперекор всему и здравому смыслу («я доверяю, ведь он/она честно говорит, что может подвести»), — у вас проблемы с доверием. Верьте ушам своим; не нужно доверять тому, кто нуждается в вас, чтобы подвести (даже если он неуловимо, ностальгически кого-то вам напоминает). Что-то знакомое вам — не всегда хорошее, оно просто знакомое. 

Доверие: туда и обратно

Естественно, мы не помним себя с рождения до одного года, да и вообще воспоминания о раннем детстве чаще всего носят точечный характер. Но кое-что о доверии и о том, как оно сформировалось в частном, личном случае, можно узнать «по результату». Каждый из нас градирует свою «зону доверия». В целом, это «ближний круг», «средний» и «дальний». 

«Ближний круг» — это самые близкие люди, с которыми вы выстроили надежные отношения (родственные, любовные, дружеские, профессиональные/партнерские), то есть те, кому вы позвоните прежде всего (даже среди ночи), если вдруг нужна помощь и поддержка.

«Средний круг» — это среда единомышленников, профессиональное комьюнити, круг знакомых с общими интересами, со схожим мировоззрением, философским взглядом на жизнь и т. д. (ваша профессиональная, этическая, этническая, религиозная и прочая идентичность).

«Дальний круг» — это мир, в котором мы живем, люди вообще, «большинство». Вы ничего о них не знаете, но имеете представление. В своих пределах это либо мир открытых возможностей, перспектив, надежд и планов; либо мир пугающий, опасный, «дикий», безучастный к судьбе человека. Или мир нейтральный, никакой — «что есть, что нет».

Интересно, что «ближний круг» в большей степени имеет отношение к наиболее позднему из приобретенных навыков доверия, ведь это — умение избирательно выстраивать надежные социальные связи, то есть школьный и подростковый период, позднее детство, 6-14 лет. «Средний» — комфортная среда — растет из среды семейной (дошкольный период). А «внешний» (доверие миру в целом) — относится к самому раннему, младенческому, к вашей истории с мамой. 

В каком из «кругов» у вас есть проблемы? «Вспомнить всё» (то есть кое-что о вашем детстве) вам обязательно поможет психотерапевт.