Великий психоаналитик для самых маленьких

«Благодаря своему большому таланту он мог проникнуть в самые глубокие, самые архаичные пласты человеческого разума», — так отзывался французский психоаналитик Серж Лебовиси о своем коллеге и ближайшем друге Рене Дяткине. 

Месье Дяткин — одна из самых значительных фигур французского и мирового психоанализа. Он участвовал в создании Ассоциации психического здоровья 13-го округа Парижа (ASM 13), стоял у истоков детского психоанализа. 

Творческий, неугомонный, изобретательный, вдохновляющий. Сеятель передовых идей. Потрясающий наставник. Рене Дяткин посвятил психоанализу 50 лет жизни — одновременно яркой, насыщенной и трагической. О том, как сын эмигрантов из России стал психоаналитиком, читайте в нашей новой статье. 

«Рожденный в метро»

Рене Дяткин родился в Париже в 1918 году в семье русских евреев, эмигрировавших из России в 1905-м. Некоторые источники утверждают, что родители будущего психоаналитика были революционерами. Из России они уехали сначала в Швейцарию (есть сведения, что там Дяткины жили по соседству с Лениным), а оттуда — уже во Францию. 

Себя он называл «né dans le métro», что в переводе с французского означает «рожденный в метро», то есть человек, которого фактически воспитала улица. Дяткин всегда помнил о своем происхождении и о проблемах, с которыми пришлось столкнуться его родителям-эмигрантам. Возможно, в том числе эти воспоминания послужили мотивацией для создания ASM 13, изначальной миссией которой было оказание бесплатной психиатрической помощи малоимущим жителям 13-го округа Парижа. Среди них было и много эмигрантов из стран третьего мира, не имевших возможности доверить свои трудности и проблемы своих детей традиционным психиатрическим и социальным учреждениям.

Рене Дяткин тепло отзывается о родителях. Они любили читать и сумели привить любовь к чтению сыну. «С того момента, как я полюбил читать, мне стали нравиться тишина и уединение. Это обязательная часть ритуала чтения», — вспоминает психоаналитик. 

Больше всего Рене увлекали произведения Жюля Верна.  А еще он обожал читать так называемые «взрослые» книги. «Нет ничего более захватывающего, чем читать книгу, о которой родители сказали, что мы для нее слишком юные, — рассказывал Рене Дяткин. — Книги “не для нашего возраста” запирались в шкафу, но, как только родители уходили из дома, мы сразу взламывали замок. Иногда книги оказывались довольно скучными, но, в конечном итоге, это не было пустой тратой времени». 

Рене Дяткин сохранит любовь к чтению на всю жизнь. Позже этот интерес тоже послужит толчком к созданию еще одного важного для Франции проекта. 

«Я услышал того, кто говорил правду»

В 1939-м году Рене Дяткин приступил к изучению медицины. Ему, в отличие от других студентов-евреев, каким-то чудом удалось избежать отчисления с факультета. Однако обучение всё же пришлось прервать — началась Вторая мировая война, Дяткина мобилизовали. 

В 1940-м, после заключения перемирия между Францией и Германией, он уехал на стажировку на юг страны, в Марсель. Там происходит знаковое событие, которое определяет всю дальнейшую жизнь Дяткина. Он знакомится с известным французским психиатром, психоаналитиком, одним из основателей Парижского психоаналитического общества (SPP) Рудольфом Левенштейном. На тот момент Левенштейн занимал видное место в европейской группе ранних психоаналитиков. В Марселе он читает лекции по психоанализу. На одну из них приходит Дяткин. 

«Я услышал того, кто говорил правду», — так позже он описывал свои ощущения от той встречи.

Вскоре Рене Дяткин начинает свой первый анализ у Рудольфа Левенштейна.  Интересная деталь — также Левенштейн был первым психоаналитиком Жака Лакана и аналитиком Саши Нахта. Позже Дяткин станет анализантом сначала Лакана, затем — Нахта. 

В поисках истины

В 1946-м году, когда война закончилась, Дяткин вернулся в Париж и начал обучение психиатрии и психоанализу. «В то время не могло быть и речи о том, чтобы разумно заниматься психиатрией, не будучи психоаналитиком, — говорит он. — Для людей моего поколения быть психоаналитиком означает поиск истины — необходимое стремление, чтобы выжить после ужасов войны, разрушений, Холокоста и режима Виши. Потребность выживших придать смысл жизни была абсолютной».

По возвращении в Париж Рене Дяткин поступил на службу в детскую больницу Hôpital Necker des enfants malades, в отделение профессора Жоржа Хойера — сначала в качестве интерна, затем — старшего психиатра. Именно там Дяткин познакомился с Сержем Лебовиси, который стал его ближайшим другом и соратником на последующие 50 лет.

Уже тогда друзья задумались о том, как сделать лечение больных, страдающих психическими заболеваниями, более гуманным.  

«Психиатрия в то время была пронизана жестокостью, — писал Лебовиси. — Дети и подростки целыми днями лежали в постели. Многие из тех, у кого диагностировали шизофрению, получали лечение по Сакелю с ежедневным введением в инсулиновую кому (метод терапии, разработанный психиатром Манфредом Сакелем, при котором пациентам многократно в течение нескольких недель вводили большие дозы инсулина с целью ежедневного возникновения комы). Какого-либо другого подхода — психотерапевтического или образовательного — на тот момент не существовало. Детям не говорили, почему с ними так жестоко обращаются. Если они пытались встать, мадемуазель Шаброль, грозный надзиратель, заставляла их немедленно лечь. Мы хотели изменить эту атмосферу, хотели найти путь для психиатрии, уважающей человека».

Такую атмосферу уважения и сопереживания пациентам Рене Дяткин нашел в больнице Святой Анны в Париже — старейшем лечебном учреждении Франции, оно специализируется на лечении психиатрических и неврологических заболеваний. Дяткин работал там психиатром. В больнице Святой Анны у него завязалась другая большая дружба — с нейропсихиатром, психоаналитиком Джулианом де Аджуриагерра. «Аджу — мой единственный учитель, а я ученик, который понял его лучше всех», — говорил Рене Дяткин. На что его старший друг шутя отвечал: «Дяткин слишком умен, чтобы быть чьим-либо учеником». 

Друзья открыли совместную частную практику — они создали центр по наблюдению за детьми с психомоторными расстройствами и расстройствами устной и письменной речи. Дяткин и Аджуриагерра написали в соавторстве несколько научных работ по дислексии и диcграфии, а также по языку психотического ребенка.  

Неугомонный Рене

Не менее активно развивается и психоаналитическая часть биографии Дяткина. Он проходит анализ у Жака Лакана. Когда в SPP начался раскол, Рене Дяткин занял сторону Саши Нахта. Он же стал третьим психоаналитиком Дяткина. 

С 1952-го года Рене Дяткин становится полноправным членом Парижского психоаналитического общества и активно участвует в его работе. С энтузиазмом он также принимает участие в развитии психоаналитических групп в Испании, Португалии и Латинской Америке. Кроме того, Дяткин занимался университетским и клиническим образованием в Женеве, а также помогал коллегам из Швейцарии разработать систему ухода за взрослыми пациентами с шизофренией. В 1983-м году психоаналитик за свои заслуги был удостоен звания почетного профессора Женевского университета.  

В 1958-м Рене Дяткин совместно с Сержем Лебовиси основал журнал «Детская психиатрия» (La psychiatrie de l'enfant ). В том же году Дяткин и Лебовиси вместе с Филиппом Помелем создали легендарную ASM 13. О том, что значило для Франции ее появление, мы рассказывали в нашей статье «Великая психоаналитическая революция».

В 1963-м при непосредственном участии Рене Дяткина был создан Центр Альфреда Бине — инновационное учреждение для психоаналитического лечения детей. В команде с ним работает его жена Дениз, детский психиатр и психоаналитик. Должность врача центра она занимала около 30-ти лет. 

В 1964-м году Рене Дяткин учредил под эгидой SPP ежегодный Довильский коллоквиум, после его смерти он называется René Diatkine Colloquium. 

Активная деятельность психоаналитика не остается незамеченной — в 1968-м Дяткина избрали на должность президента Парижского психоаналитического общества. Находясь на этом посту, Рене Дяткин продолжал заниматься подготовкой молодых психоаналитиков. При этом он всегда стремился к тому, чтобы в процессе обучения ученики не копировали его стиль работы, а формировали свой собственный.  

Психоаналитик боролся с терапевтической пассивностью и формальным отношением к работе, которые неизбежно приводят к потере интереса к истории пациента. Ему никогда не была близка идея построения замкнутой теоретической системы. Дяткин был убежден, что ни одна идея, ни одна практика не могут считаться окончательно завершенными, и советовал коллегам время от времени «перетряхивать собственные убеждения».

Дяткин и дети

Детский психоанализ был одной из ключевых тем в работе психоаналитика. Книга Дяткина «Ранний психоанализ: аналитический процесс у детей», написанная в 1972-м году в соавторстве с Жанин Симон, по сей день остается одним из самых важных текстов в этой области. Авторы на примере четырехлетней девочки показывают, как может проходить работа в психоаналитическом подходе с маленьким ребенком.

Серж Лебовиси писал о своем друге, что тот обладал необычайной способностью отождествлять себя с детьми, даже с самыми беспокойными: «Именно эта простота, эта тонкость также позволяла ему лечить и взрослых».  

Сам Рене Дяткин говорил: «Встреча удивленного ребенка и аналитика с богатым воображением — хорошая отправная точка для аналитического процесса со всей его непредсказуемостью». Он хорошо знал, как организовать эту встречу, и щедро делился своими знаниями с другими, за что коллеги даже называли его «великим психоаналитиком для самых маленьких». 

«Он знал, что не следует держать свою психоаналитическую и психиатрическую науку при себе, и неустанно распространял ее на учебных семинарах среди учителей, воспитателей, матерей и всех тех, кто разделял с ним любовь к детям», — пишет Серж Лебовиси. 

В 1982-м году Рене Дяткин вместе с писательницей и психоаналитиком Мари Боннафе реализовал еще один важный для детей и родителей проект. Он основал уникальную организацию — «Культурные акции против исключения и сегрегации» (Actions Culturelles Contre les Exclusions et les Ségrégations). Ее цель — предоставить детям из малообеспеченных семей доступ к книгам, игровому прослушиванию рассказов, сказок и детских стихов. 

Дяткин неоднократно подчеркивал тот факт, что психическая деятельность ребенка и его язык развиваются одновременно. По мнению психоаналитика, благодаря раннему знакомству с книгой «у детей появляется аппетит к письменному языку». У таких малышей лучше развита речь, у них быстрее формируется навык чтения. В конечном итоге это способствует более гармоничному психическому развитию ребенка.

В последние годы жизни Рене Дяткин готовил книгу о сказках, но тяжелая болезнь не дала ему возможности завершить эту работу. 

Обреченный на молчание

Несчастье обрушилось на Рене Дяткина в 1995 году — у него случился инсульт. Следствием этого стала афазия (потеря речи). Для Дяткина — активного, подвижного, очень общительного — это было тяжелое испытание. «Болезнь обрекла его на молчание на два года», — пишет Серж Лебовиси. 

Месье Дяткин умер 2 ноября 1997 года, ему было 79 лет. «Я потерял друга, а детская психиатрия осиротела без учителя», — написал в некрологе Лебовиси. 

***

Дело месье Дяткина продолжают его ученики. Среди них и сын психоаналитика Жильбер Дяткин — тоже психоаналитик, психиатр, титулярный член SPP и ее экс-президент. Месье Дяткин-младший периодически проводит на нашей программе мастер-классы, так что благодаря ему слушатели МП могут открывать для себя французский психоанализ в его лучшем виде.

Жильбер Дяткин — на фоне граффити, в котором «зашифровано» имя его великого отца. Граффити нарисовано на входе в дневной стационар больничного центра Лабори в Пуатье имени Рене Дяткина. В создании рисунка участвовало около 40-ка детей в возрасте от пяти до 14 лет, которые проходили лечение в этом стационаре.