Россия и мир в 2060 году: взгляд со стороны

Вслед за вступлением в ВТО Россия собирается вступать и в ОЭСР, о чем не раз говорили российские официальные лица.

Многие эксперты считают, что вступление России в этот клуб развитых стран станет фактором экономического ускорения (наряду с ВТО). Однако, судя по всему, у экспертов ОЭСР на это иной взгляд. В долгосрочном прогнозе развития мировой экономики до 2060 года доля России в мировой экономике неуклонно сокращается (в отличие от недавнего долгосрочного прогноза Минэкономразвития России). Причина прежде всего в демографических проблемах, а также в низком качестве человеческого капитала.

Новая версия долгосрочного прогноза мировой экономики ОЭСР, вышедшая в ноябре текущего года, дает принципиально иную картину будущей динамики российской экономики по сравнению с недавно обсуждавшейся на заседании российского правительства очередной версией долгосрочного (до 2030 года) прогноза, подготовленного Минэкономразвития.

В соответствии с прогнозом российских правительственных экспертов доля России в мировой экономике к 2030 г. (более далекие оценки пока не делались) увеличивается на 0,6 п.п., а в соответствии с прогнозом ОЭСР — сокращается на 0,4 п.п. к 2030 г. и на 1,3 п.п. — к 2060 г. Соответственно, если в 2012 г., по оценкам ОЭСР, среднедушевой ВВП с учетом ППС в России примерно на 16% выше среднемирового, то к 2060 г. он окажется уже чуть ниже среднемирового.

При этом основное падение этого ключевого соотношения приходится на период с 2030 г. по 2060 г., когда среднедушевой прирост ВВП в России падает в два раза по сравнению с предшествующим периодом, до 1,7% в год. И такое падение происходит на фоне стремительного в этот же период сокращения численности населения России — на 11,5% по сравнению с 2030 г. до менее чем 121 млн. человек. Вообще с методологией прогноза ОЭСР еще предстоит разобраться, так как не все рабочие материалы опубликованы, однако ясно, что демографические тренды, заложенные ОЭСР в свой долгосрочный прогноз, крайне неблагоприятны для России и других трудодефицитных стран, к которым, помимо России, где население за период 2013–2060 гг. сокращается более чем на 15%, можно среди крупных экономик отнести Японию, Польшу, а также, как это ни странно звучит, Китай, где население по прогнозу ОЭСР сократится более чем на 10%.
В то же время во многих европейских странах, а также в США, ОЭСР прогнозирует значительный прирост населения: например в США — на треть, а в Великобритании — на четверть. Впрочем, при этом развитым странам с растущим, но стареющим населением в новом прогнозе ОЭСР не приходится рассчитывать на взрывной рост миграционных потоков — здесь эксперты ОЭСР крайне консервативны, что в общем-то негативно сказывается и на их оценках будущего российской экономики, которая на фоне практически не растущих после 2030 г. цен на нефть (прирост лишь на 1% в год в реальном выражении) начинает резко терять свой вес в мире.

Крайне пессимистичны эксперты ОЭСР и в отношении способности российской экономики привлечь инвестиции: по их оценкам валовые накопления относительно ВВП России падают к 2030 г. на треть, тогда как в правительственном долгосрочном прогнозе — на треть вырастают. Российское правительство очень высоко оценивает не только инвестиционный, но и инновационный потенциал российской экономики. В частности, в сценарии Минэкономразвития заложена коллизия, предполагающая в инновационном сценарии и в сценарии форсированного роста размен ускоренного роста заработной платы (в валютном выражении) по сравнению с производительностью труда на более амбициозные темпы снижения энергоемкости ВВП, которая к 2030 г. по сравнению с 2010 г. должна снизиться до 67, 57 и 47% в консервативном, инновационном и форсированном сценариях соответственно. Учитывая высокую вероятность недостижения цели более чем двукратного снижения энергоемкости экономики в варианте форсированного роста, представляется высокой угроза потери конкурентоспособности по затратам российской экономикой, так как в условиях дефицита рабочей силы снизить темпы роста заработной платы для сближения с темпами роста производительности труда представляется еще более трудной (чем снижение энергоемкости) задачей.