Анча Баранова: «Есть маленькая надежда на чудо»

Профессор Университета Джорджа Мейсона (Вирджиния, США) и давний партнер НИУ ВШЭ Анча Баранова чуть менее года назад рассказывала «Вышке для своих» о перспективах развития пандемии коронавируса. Тогда было ощущение, что главное препятствие для ее окончания — недостаточное количество вакцин. Но сегодня выяснилось, что гораздо более серьезным препятствием стала психология антипрививочников.   

— В чем отличие этой волны ковида от предыдущих?

— Нет никаких отличий. Собственно, и волн никаких нет: в эпидемиологии, вирусологии нет теории волн, есть пандемия, она не прекращалась, просто в определенных местах, популяциях в разное время наблюдается разная интенсивность процессов. Нам просто проще существовать в реальности, в которой теория волн описывает мир за окном: вот сейчас одна волна, другая, и максимум на пятой все закончится. Но нет, к сожалению, это так не работает. 

— Волна это или не волна, но в России сейчас каждый день антирекорды — и по заболеваемости, и по смертности. С чем это связано?   

— Здесь есть несколько факторов. Более слабый из них — сезонность. В холодное время года люди больше времени проводят в помещениях, в условиях скученности, и заболеваемость выше. Из-за того, что летом много пользуются кондиционерами, эта сезонность несколько смазанная: кондиционеры поощряют нас больше времени проводить в помещениях, а не на улице, как это было раньше, а потому способствуют распространению вируса летом. Но ситуация в России намного хуже, чем в других странах, и здесь главная причина — низкий уровень вакцинации. Процент вакцинации населения в России один из самых низких, если сравнивать с развитыми странами: официальные лица говорят о сорока с чем-то процентах. А в действительности цифра еще меньше. 

— Вы имеете в виду процент коррупции — людей, купивших сертификаты? 

— И это, и еще процент тех, кто уже должен был ревакцинироваться, но не сделал этого. Недавно Минздрав озвучивал цифры по ревакцинации: они прямо совсем низкие. А учитывая, что вакцинация началась в декабре, всем, кто до конца весны вакцинировался, уже пора. Из тех, кто провакцинировался в первую волну, полно людей, у которых нет никакого иммунитета. 

— Как вы думаете, в чем причина наличия такого огромного количества антипрививочников в России?

Тут можно много спекулировать, и до конца это понять вряд ли возможно. Антиваксеры есть во всех странах, но в России количество людей, всеми способами уклоняющихся от прививки, действительно поразительное. И у меня есть ощущение, что сейчас уже дело не в том, что мы не нашли правильных слов, чтобы кого-то убедить, правильных каналов коммуникации и т.д. Все слова найдены, и каналы коммуникации исчерпаны — это безнадежно. Антиваксеры за время пандемии превратились в сообщество, и оно уже довольно крепко зацементировалось. В России это сообщество больше, потому что у нас больше разного уровня протеста, и скорее протеста не политического, а такого посконно-консервативного, в жанре «ходют тут всякие» или «сами умные, без вас разберемся».     

— Так каков ваш прогноз? Что будет, если в России не удастся значимо сократить количество невакцинированных людей? 

— Какой-какой… Плохой. Прогноз плохой. Доказано, что, если не вакцинировано хотя бы 80% населения, эпидемия будет продолжаться еще не один год. Так и будем жить от локдауна к локдауну. Есть маленькая надежда на чудо. Чудеса случаются, как это было с вирусом испанки в начале XX века, когда вирус бушевал-бушевал и вдруг сдулся. Может быть, так произойдет и с ковидом. Надежды на это очень мало: у коронавируса иммуносупрессивный фенотип, то есть он подавляет иммунитет у тех людей, которые им переболели, и надеяться на то, что появятся люди, которые, переболев несколько раз, выработают мощный иммунитет, довольно сложно. Наоборот, есть такое впечатление, что переболевших ковидом будут потом «добивать» другие, на первый взгляд не такие страшные вирусы.

— А каков сейчас процент повторных заболеваний? 

Это невозможно посчитать — слишком разные обстоятельства у всех: привитые и непривитые, есть дети, которые контактируют с другими непривитыми, или нет. Но этот процент точно вносит вклад в структуру заболеваемости. Это не единичные случаи.

— Но можно говорить, что вирус в целом меняется? Что болезнь молодеет, например: раньше дети не болели, теперь болеют.

— Дети и раньше болели, просто в первую волну мы не умели это определять. Многие дети сейчас болеют уже по второму разу, а первый был совсем бессимптомный. 

Я считаю, что сейчас необходимо прививать детей, во всяком случае старше 12 лет. В США уже половина этой возрастной группы (от 12 до 18 лет) привита, и это очень сильно улучшило ситуацию с заболеваемостью. Однако в России вопрос прививки для детей стал просто яблоком раздора. Поэтому крайне важно создать возможности для вакцинации без давления на родителей. В текущей ситуации вакцинация детей должна быть полностью добровольной. По опросам, у нас есть 22% родителей, готовых привить детей. Вот с них и надо начать. Большие данные, пришедшие из этой когорты, помогут убедить остальных. 

— Главный аргумент антипрививочников как раз заключается в том, что вирус меняется и вакцины становятся все менее действенными. Есть ли убедительная статистика по заболевшим среди вакцинированных?  

— Этот аргумент несостоятелен. В мире все еще доминирует штамм «дельта», в связи с чем шансов на распространение вирусных вариантов, обладающих способностью уходить из-под действия вакцинных антител, нет. Ну или, скажем так, крайне мало. Статистика по заболевшим среди вакцинированных есть, она разная в разных странах. Объективный подсчет такого процента затруднен, поскольку группы привитых и непривитых различаются и по состоянию здоровья, и по поведению. Но повсюду процент заболевших в течение полугода после вакцинации намного ниже, чем процент заболевших без вакцины.

В принципе, это же не сюрприз, что вакцинированные могут заболеть: у всех людей разный иммунный ответ, есть пожилые, есть люди с ослабленным иммунитетом. И заболевание у них все же на фоне вакцины протекает в более легкой форме. По поводу российской статистики были комментарии, что большинство заболевших после вакцинации на самом деле не вакцинировались, а купили справку, но тут я ничего прокомментировать не могу — не знаю.

— Как поменялся расклад с прививками? Какие в настоящее время лидируют по эффективности?

— Вакцины корректно сравнивать по эффективности, когда они применяются в одной и той же популяции. Полигоном с наибольшим количеством применяемых вакцин стала Аргентина: там были AstraZeneca, Moderna, Pfizer, «Спутник» и китайские вакцины. «Спутник» оказался эффективнее AstraZeneca в этой популяции и показал примерно одинаковую эффективность с Moderna, но, правда, розданных населению доз Moderna там было очень мало, так что данные ненадежны. По другим данным с других полигонов также известно, что Moderna дает более длительный иммунитет, чем Pfizer. То есть мировые лидеры сейчас — это Moderna, Pfizer и «Спутник» (я бы именно в этом порядке их расположила). У «Спутника», как мы знаем, меньше потенциал ревакцинации: есть немало случаев, особенно у пожилых людей, когда иммунный ответ на ревакцинацию невысок. Во всех остальных смыслах «Спутник» — первоклассная вакцина. Есть также данные, что другая российская вакцина — «КовиВак» — хорошо работает как праймер во время ревакцинации: по антительным тестам видно, что «КовиВак» плюс «Спутник» дают лучший эффект, чем просто «Спутник» (имеется в виду усиление эффекта при ревакцинации). А вот если «Спутник» и «КовиВак» переставить местами, дополнительные плюсы не появятся.

Автор текста: Дранкина Екатерина Александровна, 8 ноября, 2021 г.