Зачем нужны постдок-программы

Российские постдоки и международные эксперты обсудили вопросы и перспективы развития постдок-программ

© Даниил Прокофьев / Высшая школа экономики

Международный круглый стол “Postdoctoral programs and policies: challenges and institutional diversity” (Постдок-программы: институциональные различия, вызовы и перспективы) прошел на площадке Высшей школы экономики в декабре 2020 года. Дискуссия была организована по инициативе и при организационной поддержке Центра научной интеграции НИУ ВШЭ и Актива программы привлечения российских постдоков.

Модераторами круглого стола стали участники программы – научный сотрудник Института образования Вера Мальцева и научный сотрудник Института институциональных исследований Денис Ананин. В качестве спикеров были приглашены исследователи академической профессии и эксперты в области постдок-программ: Конор Гэлвин, директор PhD-программы Школы образования, Университетский колледж Дублина; Линн МакАльпайн, профессор-эмерит Оксфордского университета и Университета Макгилла; Уго Орта, доцент факультета образования, Университет Гонконга; Светлана Творогова, независимый исследователь; Карри Холли, профессор Института образования, Университет Алабамы; Мария Юдкевич, директор Института институциональных исследований, проректор НИУ ВШЭ.

Круглый стол стал продолжением серии мероприятий, направленных на изучение стратегий и практик организации мобильности ученых и постдок-программ, которые организует Программа привлечения российских постдоков в НИУ ВШЭ. Первым мероприятием серии стал специальный круглый стол, посвященный обсуждению национальной исследовательской мобильности в рамках XXI Апрельской международной научной конференции. В сентябре 2020 года вышел тематический выпуск журнала Higher Education in Russia and Beyond о развитии постдокторантуры в различных странах. Российские университеты и исследовательские организации находятся на ранних этапах развития постдок-программ. Учитывая анонсируемые меры поддержки молодых исследователей в рамках нового национального проекта «Наука и университеты» по линии развития программ постдокторантуры, интерес к обсуждению постдок-инициатив и международному опыту в реализации таких программ только возрастает.

Не-универсальный феномен

Постдок – устоявшаяся позиция на академических рынках с избытком обладателей степени PhD. После защиты диссертации молодые исследователи поступают на программы постдоков и работают на краткосрочных контрактах (от 1 до 3 лет) в университетах и исследовательских центрах, где проводят академические исследования и имеют небольшую преподавательскую нагрузку. Участники круглого стола пояснили: изначально постдок-программы задумывались как «стыковочный механизм» между окончанием аспирантуры и получением постоянной позиции в университете. Однако количество преподавательских ставок в странах ОЭСР уступает в скорости роста числу обладателей степени PhD, что приводит к возникновению «пробки» из молодых исследователей без постоянных должностей. В среднем менее 50 процентов постдоков получают постоянные контракты (tenure).

В этом контексте, как уточнила профессор МакАльпайн, затруднительно однозначно ответить, является ли постдок-позиция «вынужденной» на прекаризирующемся рынке труда, или же участие в постдок-программе – необходимая веха в академической карьере ученого. Идею о том, что постдок-программы и участие в них несет множество преимуществ, развил Уго Орта. При этом, по мнению эксперта, выгоды для принимающего университета могут быть даже более выражены, чем для самого постдока. Отличия в национальных ландшафтах академических рынков также могут вносить существенные коррективы в идею постдок-программы. Как отметила Мария Юдкевич, на мотивы и специфику реализации постдок-программ в России оказывает влияние высокий уровень инбридинга, низкая академическая мобильность и отсутствие институционализации постоянных контрактов (tenure).

Такие разные постдок-программы

Существует ли «рецепт» идеальной постдок-программы и что влияет на их разнообразие? Как показало обсуждение, это профиль и ресурсы университета, политика в отношении исследователей на национальном и даже региональном уровне.

Статус университета Линн МакАльпайн не сочла решающим фактором в развитии постдок-программ. Она указала на значимость исследовательского потенциала конкретного проекта и коллектива. При этом в рамках одного университета могут быть разные типы постдок-позиций, как показал Конор Галвин на примере Университетского колледжа Дублина. Позиции внутри вуза существенно отличаются по продолжительности контракта и источнику финансирования в зависимости от проекта, в который приглашается исследователь. В случае НИУ ВШЭ, как рассказала Мария Юдкевич, работают отдельные программы рекрутинга для международных и российских постдоков.

Отдельным сюжетом в обсуждении стало развитие инфраструктуры вокруг постдоков и постдок-программ. Карри Холли привела в пример США, где особенно развита постдокторантура, и существует институциональная инфраструктура вне университетов – например, ассоциации постдоков по различным научным областям. Светлана Творогова также заострила внимание на необходимости создания полноценной системы поддержки карьерной траектории молодых ученых на национальном уровне.

Готовность к карьере вне академии

В финальном раунде участники круглого стола обратились к вопросу развития постдок-программ в контексте вызовов рынка труда. Для стран с избытком обладателей PhD такой риск представляют невысокие шансы получить постоянные контракты и необходимость устраиваться вне академии. Однако есть общий для всех вызов – запрос на расширение экспертизы и более широкий набор навыков как внутри, так и вне университета. В этом контексте встает вопрос – стала ли подготовка постдоков к карьере за пределами академии, развитие неакадемических навыков новой ответственностью принимающих университетов?

Конор Галвин и Мария Юдкевич солидарны в том, что цели постдок-программ нельзя свести только к публикационным показателям. Более того, в последние годы граница между академическим и неакадемическим рынком труда все больше размывается. По мнению Светланы Твороговой, важно привлекать неакадемических стейкхолдеров для реализации постдок-программ. Это позволит развить новые компетенции исследователей и поможет в выстраивании дальнейшей карьеры – как внутри академии, так и вне ee. Уго Орта также подчеркнул, что у исследователей слабо развиты предпринимательские навыки, тогда как составление бизнес-плана и продуктовое мышление могли бы стать отличным подспорьем в развитии исследований. Эксперты пришли к мнению, что постдок-программы помимо развития исследовательских и преподавательских компетенций должны развивать компетенции в смежных сферах. Это даст молодым исследователям возможность выстраивать более устойчивые карьерные маршруты и достичь более полной профессиональной самореализации.

Продолжение обсуждения постдок-феномена

В заключении модераторы и участники круглого стола отметили, что обсуждение карьеры молодых ученых, феномена постдок-программ требует большего внимания со стороны научного и экспертного сообщества. В контексте ожидаемого движения российских вузов и научных организаций в сторону развития постдок-программ представляется особенно важным продолжить начатую экспертную дискуссию. На XXII Апрельской международной научной конференции в 2021 году запланирован специальный круглый стол, посвященный российскому контексту постдок-программ: «Постдокторантура в России: вызовы и перспективы». Приглашаем к участию и продолжению дискуссии.

Видеозапись круглого стола “Postdoctoral programs and policies: challenges and institutional diversity” доступна по ссылке.

Вера Мальцева
Денис Ананин