Наши исследования

В ходе исследовательской работы планируется продолжить сбор и обработку количественных данных на основе расписаний советских кинотеатров, опубликованных в центральной и местной печати.  При расширении хронологического периода (1946-1955), таким образом удастся создать базу данных по кинопрокату в Москве за первое послевоенное десятилетие. Также будет осуществлен ряд микро-исследований, в ходе которых будут проанализированы и сопоставлены ритмы и паттерны кинопроката в отдельных кинотеатрах.

Работа направлена на изучение языковых форм слова «время» в периодических изданиях и источниках личного происхождения в периодах 1920-х, 1930-х и 1940-х годов, как эпох стремительно меняющейся политической и культурной картины времени. Среди периодики, находящейся в основе источниковой базы используются такие издания как: «Гудок», «Крокодил», «Огонёк», «Правда» и «Известия». Источники личного происхождения, отобранные для работы, расположены на платформе «Прожито». За методологические рамки работы взята концепция «языковой игры» Людвига Витгенштейна. Языковые формы «времени» находятся в разных временных периодах и дискурсивных средах и подчиняются соответствующим правилам использования слов и суждений.

Советские книжные издательства и редакции занимали важное место в производстве дискурсов и структурировании «несовершенной публичной сферы» (если пользоваться удачным названием сборника под редакцией Т. Вайзер, М. Велижева и Т. Атнашева). Тем не менее, общие закономерности их работы, институциональная логика до сих пор практически не изучена. Мой сюжет посвящен темпоральному измерению редакторской работы в СССР 1950-1970-х гг. на материале издательства «Молодая гвардия». Работая с редакционным делопроизводством в архивах, опубликованными мемуарами и перепиской, а также специально собранными интервью, я пытаюсь выявить временные логики планирования и управления книгоизданием, отдельные казусы и «темпоральные уловки» (time-tricks), задействованные писателями и редакторами в процессе совместной работы. Такой подход позволяет проанализировать темпоральное измерение работы позднесоветских институтов и agency, возможность действия участников книгоиздательского процесса.

Александр Берлов в этом году продолжит изучать важную для нашей НУГ тему, посвященную полярным экспедициям. В фокусе — экспедиция «Северный полюс». Цель исследования, используя уже отработанные техники, технологии и методологию исследований темпоральности, попытаться изучить время на отдельно взятой льдине, а что даже важнее — синхронизацию этого времени с Большой Землей. Важным оказывается и компонент пространства: в какой степени география влияет на темпоральность?

Основное внимание в этом году я уделю изучению инфраструктур производства часов в Советском Союзе и процедурам измерения советского времени. Первые советские часовые заводы, построенные при социализме, начинают выпускать продукцию в 1930 г. О первых – полностью, «до последнего волоска» – советских часах газеты рапортуют, начиная с 1934 г. Однако измерительных приборов, воспринимавшихся и как артефакт культурной жизни, и как признак достатка, хронически не хватает, а их качество вызывает постоянные нарекания. Каким образом идет настройка и расширение часового производства? Как может быть описана его гибридность, сочетающая в себе конвейер и ручную работу, индустриальный пафос и нередуцируемый артельный характер, штамповку и виртуозность, продукцию для военных нужд и ширпотреб? Как вырабатывались ГОСТы советских часов, задавались критерии их качества и формировался национальный стандарт точности? Каким образом специфика материалов и технологических решений влияла на его параметры? Как формулировались и (не) изменялись со временем рекламации советских потребителей, изнуренных будильниками (будильниками «Янтарь» в том числе)? Каким образом актуальные технологические и символические тренды советского времени придавали измерительным приборам форму (будь это часы с изотопной светомассы с содержанием радия-226 или электронные часы, на популярности которых лежит тень кибернетики, «Ракета» или «Мечта»)? Как и когда с помощью часов производилась социальная разметка советского общества (мужские и женские, часы-конструктор и подростковые, военные и подводные)? Какие сложности с измерением времени возникали у советских людей? Как часы встраивались в повседневность и придавали ей форму? Как с помощью часов маркировали культурный уровень и уровень достатка? Как часы превращались в этическую метафору и обогащали позднесоветскую практику работу над собой терминологией точности, настройки, баланса, синхронизации? На эти и другие вопросы я буду искать ответы в ГАРФе, ГРАЛИ, в советской периодике и в беседах с теми, кто жил и измерял время при социализме.

Ключевые слова: точная механика в СССР, часовое производство, часовщики, гибридность, измерение времени, часы, синхронизация, стандарты точности, инфраструктура, социализм

В этом году Марина Балахонская продолжит изучать свободное время советских детей. Особое внимание в рамках исследования будет уделено степени детской самостоятельности в распределении свободного времени и способам управления им. Помимо этого, важное место в работе занимают вопросы о соотношении детской темпоральности с идеологией и социальным пространством.

В этом сезоне Алина Зарипова продолжит работу по "картированию" железнодорожного ожидания в СССР. В фокусе исследования — техники "сверху", задававшие ожиданию ритм и формировавшие его облик в 1930-1950 гг., и субъективные репрезентации, воплощавшие ж/д ожидание в позднем СССР. Планируется завершить сбор данных и перейти к его систематизации.

Наш проект исследует систему московского кинопроката с 1947-го по 1950 год и причины популярности кино в советском пространстве: мы постарались рассмотреть сосуществование идеологии и коммерции на советском кинорынке. Для этого мы сначала собрали количественные данные путем подсчета экранодней по каждому фильму с помощью открытых оцифрованных архивов газеты «Вечерняя Москва» - каждый номер содержал кинопрограмму, которая помогала нам фиксировать длительность показа каждого отдельного фильма в разных кинотеатрах. Затем отыскали информацию по самим кинотеатрам - сколько было в них мест, сколько стоил билет и как много было киносеансов в день, и подсчитали POPSTAT по формуле Джона Сэджвика для определения популярности фильма в прокате. В результате у нас получился список самых популярных фильмов за 1947-1950-е годы в целом и за каждый год по отдельности. Анализируя полученные данные, мы пришли к предположению, что, возможно, в советском контексте POPSTAT стоит рассматривать не как индекс, отражающий практики административного регулирования, и даже не как результат зрительской популярности, а буквально — как метрику трансляции фильма наибольшее количество дней в наиболее доступных кинотеатрах, так как выяснилось, что длительность проката и кассовые сборы не находятся в прямой зависимости.

Цель моего проекта – исследовать место Транссибирской железнодорожной магистрали в социально-техническом и темпоральном воображении конца 1950-х – начала 1960-х гг. Понятие социально-технических воображаемых, предложенное американской исследовательницей науки и технологий Шейлой Джасанофф, позволяет изучать «коллективное видение желаемого будущего, опосредованное формами социального порядка, которые в свою очередь обретают осязаемость через достижения науки и технологий» [Jasanoff 2015]. В рамках такой оптики можно изучать особенности использования и восприятия технологий в разных политических режимах или исторических периодах. Эмпирическая база моей работы – «толстые» литературные журналы, выходившие в Сибири в указанный период (новосибирский «Сибирские огни», иркутский «Ангара», улан-удинский «Байкал» и др.), советская поэзия и фильмы указанного периода. 

На данном этапе реализации я выделил несколько смысловых линий, связанных с рефлексией о Транссибе в 1960-е (в основном, на материале журнала “Сибирские огни”): гигантизм и всемирный масштаб Транссибирской магистрали, место дороги в истории социально-экономического Сибири, персональное восприятие железной дороги, устаревание инфраструктуры и ожидания, связанные с будущим развитием железнодорожной сети. Транссибирская магистраль, таким образом, в 1960-е балансировала между включенностью в большие исторические нарративы и актуализацией в настоящем моменте, уступая более очевидным символам времени – атомному и космическому проекту. Буквально через несколько лет начнется массовая кампания по медиатизации БАМа, его строители станут «первопроходцами завтра», а Транссибирская магистраль окончательно превратится в «старушку». 

Проект “Детское время в СССР (1920-нач.1930-х гг.)” был проведен в НУГе по советской темпоральности в сентябре 2021 года. Проект создан, чтобы порассуждать на тему управления свободным временем ребенка в раннем Советском Союзе. В какой мере управлял им сам ребенок? В какой мере свободным временем ребенка стремились управлять? С помощью чего? И как это все взаимодействовало с идеологией и социальным пространством? За месяц был проведен ридинг и совместный поиск и сбор данных по теме. С основными результатами можно ознакомиться в презентации.

Ожидание окружает нас повсюду, но мы даже не задумываемся о нем. Тема давно интересовала социальных исследователей. Писались и продолжают писаться работы об ожидании в очередях, особенностях "капиталистического" ожидания и др. Данный проект посвящен ожиданию "социалистическому", точнее советскому, и именно в его железнодорожной ипостаси. Как оно регулировалось? Как его делали видимым? Какие режимы ожидания существовали? Как пересекались железнодорожные ожидания обывателя и большой страны? На эти и некоторые другие вопросы я пытаюсь ответить в рамках кейса.

Кейс «1934-й: Археология «нашего времени»» (Марина Балахонская, Александр Берлов, Алина Зарипова, Максим Лукин, Галина Орлова). С опорой на археологический метод Фуко, адаптацию модели диспозитива для работы с темпоральностью (и историей одного года) в редакции Гумбрехта и концептуализацию технологий времени в антропологии времени Лоры Биэр мы охарактеризовали темпоральный режим 1934 года, описав его как актуализацию социалистического настоящего и изобретение «нашего времени», одной из базовых составляющих советской идентичности. Устройство этого темпорального режима описано на материале источников, аккумулирующих в себе актуальное – газет (реже – журналов) и дневников за 1934-й год (данные собирались в таблицу и тематически кодировались). Александр Берлов выявил и описал изобретение «нашего времени», используя статический анализ газетного корпуса. Марина Балахонская охарактеризовала устройство «нашего времени» через интервалы, разрывы и изменения в ходе времени. Алина Зарипова собрала материал о разметке истории по десятилетиям и выявила технологии настоящего, характерные для 1934-го. Максим Лукин подготовил обзор «историй одного года» и описал материальность (материальные инфраструктуры) темпоральность 1934-го. Галина Орлова проработала общую проблематизацию археологии настоящего, настроила аналитику Фуко на работу с темпоральностью, описала темпоральные паттерны 1934-го и рассмотрела челюскинский эпизод как ключ к темпорально-дискурсивному устройству года в специфике его событийности. По результатам этой работы подготовлена статья, принятая к печати в «Пермский вестник. История» (2022, №2, тематический блок «История настоящего»).

Кейс «Дневник школьной учительницы географии и его темпоральность». Это исследование стало возможным благодаря находке, сделанной в ГАПК (Пермь) участником нашего кейса. Дневник, который московская учительница Вера Рауш вела в 1934 году, является не просто добавлением к нашей археологии настоящего. Он позволяет увидеть и описать многослойную темпоральность рассказанного опыта, перерабатываемого учительницей географии в художественный текст. Отказываясь от четкой хронологии и противопоставляя ненадежным длительностям более надежные пространственные отношения (и сокращение дистанции, прежде всего), автор этого дневника вносит свой вклад в восстановление в своих правах школьной географии, производство настоящего и встраивается в актуальной темпоральный режим эпохи. В процессе работы Арсений Мишенев провел археографическую работу с фондом Рауш, подготовил дневник к публикации и написал (при поддержке руководителя проекта) статью «Экстаз сопричастности. Челюскинский дневник школьной учительницы географии». Рукопись принята к печати в «Пермский вестник. История» (2022, №2, тематический блок «История настоящего»).

Кейс «Застой как рассказ: визуализация темпоральной разметки в позднесоветских автобиографических рассказах» (Галина Орлова, Александр Берлов). На материале корпуса биографических интервью и мемуаров исследуются нарративные структуры и практики (авто)биографического рассказывания об историческом интервале, зажатом между «оттепелью» и перестройкой: пустоты и эллипсы, ослабления интриги, сокращение числа биографических событий, стабилизация истории и т.д. Задача состоит в накоплении и визуализации метаданных о темпоральном устройстве рассказанного опыта в целом и опыта рассказа о жизни и работе в СССР в частности. Для разметки используются шкалы времени жизни и времени рассказа.