«Работа над исследованием — это отчасти искусство, отчасти ремесло»

Вячеслав Крамков занимается макрофинансами — направлением на стыке макроэкономики и финансовых рынков. В интервью проекту «Молодые ученые Вышки» он рассказал, как экономисты придумывают свои модели, социальном аспекте науки и о том, что курс доллара к рублю больше не привязан так прочно к ценам на нефть.

Почему я выбрал научную карьеру

Я никогда не думал, что буду заниматься именно наукой. Но так вышло, что это у меня лучше всего получалось. Я понимал это по отзывам моих преподавателей, научных руководителей. И в целом я замечал, что осваивать методы и генерировать идеи мне дается легко, в отличие от многих сверстников. На последних курсах бакалавриата я понял, что когда буду поступать в магистратуру и в аспирантуру, то уже с прицелом на свою научную деятельность: готовить проекты, участвовать в исследованиях, выбирать свои темы.

Что я исследую

Связь между макроэкономикой и финансовыми рынками. Бывают исследования, посвященные только макроэкономике: как экономика страны в целом функционирует, какие основные процессы сказываются на нашем благосостоянии. А есть отдельные исследования, посвященные финансовым рынкам: как заработать, как оптимизировать свою деятельность. На стыке этих двух областей родилось новое направление — макрофинансы. На примере нашей страны видно, что у нас мало собственных финансовых кризисов, а все кризисы, которые случаются, имеют внешние причины. Эти связи я и изучаю.

Почему придумали макрофинансы

Знаковой точкой был кризис 2008 года. Это был реальный кризис: люди теряли работу, качество жизни падало, кредиты не выдавались. А причины этого были за пределами того, что тогда изучали в макроэкономике. Постепенно экономисты, в первую очередь американские, в поисках того, как это объяснить, создали направление, которое стало макрофинансами. Я им занимаюсь применительно к России.

Чем я горжусь

Самый большой повод для гордости — последняя статья, которую удалось сделать, она скоро будет опубликована в журнале «Прикладная эконометрика». В ней я показываю, какие части нашего финансового рынка связаны с зарубежными факторами, а какие нет.

Среди практиков есть убеждение, что цены на отдельные акции, ставки по облигациям, ставки доходности зависят от зарубежных факторов, быстро реагируют на то, что происходит за рубежом. А я доказал, что гораздо большую роль в последнее время играют внутренние российские факторы. За последние несколько лет мы стали более независимы, и для нас теперь важнее смотреть на то, что происходит в нашей стране, чем на то, что происходит за рубежом.

Для исследования я использовал эконометрический метод работы с данными, который обнаружил в недавних зарубежных публикациях. Я этот метод адаптировал, освоил и применил — весьма вероятно, что первым в России.

А в магистратуре я написал статью о том, как коммерческие банки устанавливают ставки по вкладам и кредитам. В статьях, где объясняется логика банков, говорится, что ставки зависят от действий Центрального банка: сначала ЦБ устанавливает ключевую ставку, потом банки корректируют свои. Однако я показал, что коммерческие банки смотрят не только на то, что ЦБ уже сделал, но и на прогнозы. То есть если он еще ставку не поменял, а только сказал, что собирается, то коммерческие банки сразу корректируют свои ставки в выгодную для себя сторону. Например, они очень быстро поднимают ставки по кредитам и очень медленно опускают, а по вкладам наоборот. До этого не было исследований, которые бы эту тему поднимали.

О чем я мечтаю

У меня есть общее очарование тем, чем я занимаюсь, но единой цели, которой надо достичь, я себе не ставлю. Просто стараюсь последовательно делать шаг за шагом. Сейчас есть несколько идей, которые хочется проверить. В основном они связаны с тем, что нас ждет в ближайшие годы. Кажется, что реальность будет немного другой, не такой, как до 2022 года. У нас будут другие торговые партнеры, другие доступы к финансовому рынку. Возможно, это сильно скажется на нашем рынке — и уже сказалось.

Будут изменения в некоторых точечных моментах, которые меня интересуют. Из них самое интересное и явное — что будет влиять на курс доллара к рублю. Всегда считалось, что курс очень сильно зависит от цены на нефть. Если цена на нефть растет, значит, рубль будет укрепляться, и наоборот. И это действительно было так. Но есть предпосылки считать, что эта связь несколько ослабилась. И теперь курс рубля сам по себе, а нефть сама по себе. У меня есть предварительные расчеты, которые показывают, что это так.

Как рождаются идеи

Придумать модель — основная задача всех экономистов. Сто лет назад не было вообще никаких моделей. Люди просто рассуждали, и все работы писались текстом, без формул. Они не менее важные, тоже продуманные. Но сейчас, когда кто-то хочет рассказать идею, он пытается ее представить в виде модели, и это либо графики, либо уравнения.

Создать модель довольно сложно. Нужно подумать, какие факторы важны, что можно игнорировать, как мы представляем связь между величинами, процессами. Посмотреть, как это коллеги уже делали в других статьях. И постепенно из разных кусочков собирается представление под конкретно мою задачу. Дальше я пытаюсь его отшлифовать, убрать лишнее. Это сложный процесс, он не регламентирован и особо не структурирован. Во многом тут работает интуиция.

Когда модель выстраивается, я проверяю ее с помощью математических методов.

Если бы я не стал ученым

Я бы занимался более массовой экономической профессией — аудитом или финансовым консалтингом. Если бы я вообще не занимался экономикой, я, наверное, был бы поваром. Мне кажется, у экономического моделирования есть что-то общее с кулинарией. Мы берем разные ингредиенты, их комбинируем, смотрим, что состыковывается. Работа над экономическим исследованием — это отчасти искусство, отчасти ремесло. Где-то нужно иметь вдохновение, где-то — хорошую технику.

С кем из ученых я хотел бы встретиться

В моей области это люди, разрабатывавшие методы, которые мы сейчас активно используем, в том числе математические. Это, например, Джеймс Хэмилтон, у него есть учебник по анализу временных рядов. Или Марк Уотсон. Их идеи, которые какое-то время выглядели старомодными, оказались весьма живучими, и мы снова к ним возвращаемся. Интересно было бы подискутировать о том, почему более совершенные модели оказываются хрупкими, а более простые — подходящими и гибкими.

А из экономистов, которые уже ушли из жизни, мне интересен Роберт Солоу. Он исследовал экономический рост — объяснял, почему в одних странах люди живут хорошо, а в других нет. Почему одни страны растут быстро, а другие все еще находятся в кризисе. Его основная модель, которую сейчас все изучают, описывает, какими экономическими причинами не объясняется рост. А чем же он объясняется — неизвестно. Это вынесено за пределы его модели.

Как выглядит мой обычный день

Мой рабочий день начинается в 9 утра, а до этого я еще стараюсь успеть в спортзал. После 6–7 вечера у меня обычно свободное время, и я куда-нибудь захожу перед возвращением домой. Есть такое понятие, как «третье место», промежуточное между домом и работой. У всех оно разное: кто-то ходит в рестораны, кто-то в торговые центры.

Несколько лет у меня было что-то похожее на выгорание. Учеба еще не кончилась, но уже нужно было думать о карьере. Тогда я завел себе привычку иметь это третье место. В том числе я хожу слушать джаз — полюбил его еще в школе. У нас есть кафе, где играют джаз вживую и устраивают джемы. Часто проходят концерты в филармонии. Самый мой любимый джазовый музыкант — Херби Хэнкок. У него музыка энергичная и лирическая одновременно.

Чем еще я увлекаюсь

Волейбол и лыжи — беговые и горные. Недавно я ездил в Сочи кататься на лыжах. Как раз прошел большой снегопад, за день выпал метр снега. В результате много участков было закрыто из-за лавинной опасности. Кататься пришлось внизу, где было разрешено. Но для недели было достаточно.

Что последнее я смотрел

В январе я посмотрел в Нижегородском театре драмы современную постановку «Третья правда, или История одного преступления». Она произвела на меня большое впечатление. Дело происходит в XIX веке. Там, с одной стороны, ведется дискуссия о том, как вести экономическую политику, как лучше организовать общество, нужна или не нужна частная собственность. А параллельно развивается бытовой сюжет. Они никак не пересекаются, и в этом драма.

Это очень похоже на научную деятельность, потому что иногда ученых упрекают в том, что они живут в башне из слоновой кости, не взаимодействуют с миром простых людей и там их результаты не нужны. Но мне кажется, что по крайней мере с начала XX века мы как экономисты шагнули в сторону реальных проблем и больше приблизились к насущным проблемам обычных людей.

Мои убеждения

Если брать весь спектр возможных убеждений, я, наверное, буду считаться либералом: я и за рыночное регулирование, и за минимальное вмешательство государства. Но если брать только экономистов, на их фоне у меня гораздо больше немейнстримовских убеждений. Они касаются в том числе глобализации, международной кооперации, коллективного представления о том, что во что бы то ни стало нужно участвовать в общемировой экономике с ориентацией на западный курс. На мой взгляд, мы должны взаимодействовать со всеми регионами. Если в конце XX века 60% богатства было в западном мире, то сейчас уже меньше половины. И взаимодействие с развивающимися странами не менее важно, чем взаимодействие с Западом.

Может быть, это издержки профессии — что, когда начинаешь думать о какой-то проблеме, тебе кажется, что она чисто экономическая. Что экономические факторы гораздо важнее культурных, общественных, политических.

Стандарт для ученого — чтобы его взгляды не влияли на науку, которую он делает. Неправильно подгонять результаты под свое мировоззрение. На выбор идеи, может быть, влияние есть, но я его не чувствую. Когда рыба плавает, она не замечает воды. Если мне что-то кажется правильным, то я могу не замечать, что это только мне кажется.

Совет тем, кто выбирает научный путь

Мне оказалось полезным в свое время пробовать разные вещи. Свой путь приходится выбирать еще в школе, лет в 16, когда очень мало жизненного опыта. Для этого как раз и существует университет, где можно послушать разные курсы, попробовать разные вещи, и потом во время стажировок, первой работы выбирать, смотреть, что получается. А когда накопится опыт, использовать его для выбора работы осознанно.

Мое любимое место в Нижнем Новгороде

Стрелка, где сливаются Волга и Ока. Мне понравилась запись в чьем-то дневнике, что ни один нижегородец не найдет ни одну площадь достаточно широкой, потому что с набережной, которая выходит на Стрелку, открывается такой простор, который ни с чем не сравнится.