«Основной двигатель прогресса в жизни — когда тебе больше всех надо»

Александра Мамлина учит студентов Вышки итальянскому, защищает диссертацию про миланских Висконти и мечтает написать искусствоведческую книгу о севере Италии. В интервью проекту «Молодые ученые Вышки» она рассказала, как ее жизнь оказалась связана с этим языком, о Гигантах на фасаде Дуомо и о том, что могла бы родиться на озере, но родилась на Обском море.

Почему я выбрала научную карьеру

Это вопрос сложный, потому что я будто бы так до конца ее и не выбрала. Мне всегда нравилось преподавать. Потом, как говорит декан факультета, где я работаю, ученым можешь ты не быть, но кандидатом быть обязан. И этот императив тоже на меня повлиял. Хотя я и так хотела защитить диссертацию, потому что преподаватель без степени — это как-то не комильфо. Наверное, это история про вечное студенчество: когда ты в стенах академии, ты всегда молодой. Даже ваш проект называется «Молодые ученые». Забавно получается: ты молодой кандидат в 30, молодой доктор в 35. Потом молодой членкор. И так ты до самого конца молодой.

Что я исследую

Много что. Сейчас я буду защищать кандидатскую диссертацию по истории, хотя я не историк. По первому образованию я филолог. Но уже на филфаке я поняла, что мне не очень интересно заниматься чисто лингвистикой или чисто литературой, меня все время тянуло в междисциплинарные дебри. И уже в бакалавриате я писала курсовые по культуре. Но диплом на кафедре культурологии мне защищать не дали. В итоге нас с подругой взяла научная руководительница, которая преподавала теорию литературы: я писала о локальных текстах Гоголя, а Оля — о его мифопоэтике. После этого мы с Гоголем связаны не были. Хотя тему я выбрала пророческую. Локальные тексты работают с городским пространством, и у меня был образ Рима в произведениях Гоголя. Дальнейшая моя жизнь оказалась связана именно с Италией.

Почему я выбрала итальянский язык

Итальянский язык я учила с первого курса НГУ. Я сейчас преподаю итальянский в Вышке, у меня диссертация по итальянскому искусству. Логично было бы предположить, что мне с детства нравилась Италия. Но нет, я просто пропустила организационное собрание в университете, где распределяли по языкам, и вместо французского, который я хотела учить, меня определили на итальянский. Я прижилась, у нас была классная преподавательница — носительница языка, которая много лет жила в Новосибирске. Это очень круто — когда у тебя в неделю шесть часов языка и настоящая итальянка, у которой ты можешь спросить все, что хочешь. На тот момент я ни разу не была в Италии, но благодаря занятиям с Сарой Италия мне снилась ночами.

Когда я съездила в Рим, меня постигло страшное разочарование. По счастью, мне понравилось в других местах, но в Риме мне было жарко, плохо, хаотично, меня раздражали люди. Я была в ужасе, потому что так мечтала об этой поездке. Но я человек упорный, и на третьем курсе мы поехали все с той же Олей по обмену учиться на семестр в Милан, где я тоже до этого ни разу не была. Через месяц я захотела домой. Если бы не Оля, точно вернулась бы обратно. Я человек очень домашний, а там я себя не чувствовала дома. Мне было очень одиноко, несмотря на близкую и понимающую подругу. Мне хотелось слышать родной язык вокруг. Вырывание себя с корнем для меня трагично.

Но мы все-таки остались. Мне очень понравились лекции одного профессора по истории средневекового искусства. Мы учили язык уже три года, но я половины не понимала. Я очень усидчивый человек, и на лекции я выписывала на половину листочка слова, которые я услышала, но не поняла, либо не услышала и не поняла, но записала похожее. И потом 3–4 часа со словарем выискивала, что это было за слово. Эта работа мне очень помогла. Где-то через месяц поле для непонятных слов перекочевало на поля тетрадки. Прогресс меня замотивировал, а тема увлекла. Так я решила поступать в Италию в магистратуру.

Что я изучала в магистратуре

Меня никогда в семье не ругали за мой выбор. Разве что спрашивали: «Чем ты собираешься зарабатывать на жизнь с образованием филолога?» У меня творческая семья: мама фотограф, папа режиссер. У него в Новосибирске была кинокомпания, он снимал корпоративное кино. В принципе, мой логичный путь был — работать с папой. Я ему помогала, ходила на съемки, иногда сама снималась, иногда интервью брала. В общем, мне это нравилось. Но не было искры.

Папа предлагал поступать на продюсера, купил билет в Петербург на день рождения. Но я уже поняла, что хочу на филфак. То же было и с Италией. Мне просто надо было туда. Мне кажется, это основной двигатель прогресса в жизни, когда тебе больше всех надо. Я в эту силу намерения верю.

Я выиграла стипендию Министерства иностранных дел Италии, поступила на бюджет в Католический университет Святого Сердца в Милане и поехала учиться к своему любимому профессору средневекового искусства. Мне надо было писать диссертацию на итальянском языке про итальянское искусство по специальности «археология и история искусства», про которую я не знала ничего, как филолог и литературовед, а остальные знали, поскольку в бакалавриате у них был вводный курс «Итальянское средневековое искусство». Поэтому мне приходилось самой начитывать материал и сдавать экзамен сначала базовый, а потом узкоспециальные.

В итоге я окончила магистратуру вовремя (в Италии система отличается от нашей: ты можешь учиться хоть до 60 лет, главное — деньги плати). И написала диссертацию, не без моральной поддержки научной руководительницы из Новосибирска. Тема диссертации была близка к тому, чем я занимаюсь сейчас. Я писала про скульптурный цикл Гигантов — 96 фигур на фасаде Миланского кафедрального собора. У них очень необычная иконография, персонажи чудные, какие-то даже полуязыческие: один овечку держит, второй что-то высматривает. Кто их придумал, ответа нет. Видимо, всем миром. У этого собора есть большой архив с документами, касающимися процесса строительства. Это уникальный документ, потому что в нем крайне подробно описан процесс ежедневной жизни гигантской стройки. Но о Гигантах там почти ничего не сказано.

Я разговаривала с мамой в итальянской семье, где я жила, у нас были схожие взгляды на смерть. Она говорит, что после смерти можно будет, наверное, поговорить со всеми. Еще она предполагала, что в раю лекции по теологии читает Фома Аквинский. Я начала думать об этом. После смерти обязательно пойду спрошу, кто придумал Гигантов и зачем они все же понадобились. Хоть какие-то ответы получу, узнаю, на что я свою жизнь потратила.

Почему я не осталась в Италии

По разным причинам, в основном личным. Я не прижилась там, меня продолжали раздражать вещи типа легкого отношения итальянцев к жизни. С одной стороны, это здорово. Если ты приезжаешь туда в состоянии классической русской тоски, это тебя лечит, позитивно влияет на мышление. Я стала спокойнее, жизнерадостнее, чем была до этого. С другой стороны — неопределенность: вроде вы и друзья, а вроде и нет. И на праздники все равно ты один, либо не один, но тебе все равно не хочется там быть. Может быть, это я сложный человек.

В музейной сфере, где я хотела бы работать, я бы устроиться не смогла. Я стажировалась в Амброзианской пинакотеке. Потрясающее место, где у меня был лучший в мире начальник, мой профессор по теологии, отец Франческо, которого я страшно люблю и до сих пор поддерживаю с ним отношения. Он директор класса славистики, человек с невероятным кругозором, эрудицией. Знает русский язык. Итальянские друзья называют его Дон Гугл. Но при этом я там работала 4 месяца бесплатно. Они говорили, что у них тяжелая экономическая ситуация. Но она никогда не изменится. Такова музейная среда, это примерно как Ватикан: если ты уже в ней, тебе повезло, а новым людям там неоткуда взяться. Мне очень нравилось там работать. Я сопровождала отца Франческо на конференциях, переводила письменно, читала лекции, когда к нам приезжали на стажировки, водила экскурсии. Но там не было никаких перспектив. Даже прекрасный и всесильный отец Франческо ничего придумать не смог.

В аспирантуру я решила в Италии не поступать. Передо мной в очереди были люди, которые ждут свое место уже шесть лет, потому что набирают раз в три года. Аспирантам в Италии обычно лет сорок. У меня возможности столько ждать не было. Взвесив все за и против, я подумала, что хватит. Кроме того, я поняла, что для меня принципиально важно находиться рядом со своей семьей. У меня четыре младших сестры. Мне хотелось видеть, как они растут, чтобы они знали, что это за тетенька такая, чем она занимается. На тот момент старшей из младших как раз исполнилось 14 лет, и она из вредителя и моего основного врага превратилась в довольно приятного человека. Я переехала в Москву, и они с мамой тоже. Теперь мой досуг организован всегда: мы встречаемся или болтаем по «Фейстайму». Я думаю, что это очень хороший взаимообмен, потому что и у нее есть пример перед глазами, и у меня. По крайней мере, я понимаю, над чем смеются мои студенты, и не чувствую себя дедом среди зумеров.

Как я попала в Вышку

Первые пару месяцев в Москве я искала работу, но сначала нашла научного руководителя. Я написала, как всегда, своим женщинам в Новосибирске, и мне посоветовали Олега Сергеевича Воскобойникова, профессора Вышки, историка-медиевиста. До меня у него в Вышке, кажется, не было ни одного аспиранта. Спустя годы я выяснила, почему меня взяли, — из-за «тайной» любви Олега Сергеевича к Италии. Параллельно я вышла на работу в языковой школе и вкалывала как проклятая.

Мы с Олегом Сергеевичем придумали тему кандидатской диссертации: «Визуальная культура дома Висконти на рубеже XIV–XV веков». Висконти были синьорами Милана (примерно как Медичи во Флоренции) и одними из меценатов собора. Но сначала мне надо было сдать вступительный экзамен по истории, поскольку Воскобойников был профессором Школы исторических наук.

Я очень переживала, что меня не возьмут. У меня никогда не было особого интереса к истории, наоборот, меня очень пугали люди, которые, например, знали всех римских императоров. Так что я готовилась к экзамену по истории год. Каждый день читала по сто страниц и прочла почти все из списка. Пришла на вступительный экзамен, готовая блеснуть. А меня спросили только про проект исследования и взяли. Поначалу было непросто. Но потом и кандидатский по истории сдался, и я подружилась с другими аспирантами. Теперь, с одной стороны, я думаю, что у меня универсальное образование, я люблю с разных сторон смотреть на вещи, могу и как филолог посмотреть, и как историк. С другой стороны, мне кажется, что я поучилась всему и ничему, я не могу себя считать ни филологом, ни историком, ни историком искусства.

Чем я горжусь

Наверное, больше всего я горжусь достижениями своих студентов. Я их очень люблю. Это не гордость формата «смотри, это я тебя научила», а радость от того, что у меня получилось передать ученику свой интерес, а у него получилось что-то у меня взять: это коммуникация, а значит, всегда двусторонний процесс.

Моя диссертация — тоже мое достижение. А еще впервые перевела на русский язык несколько листов из «Кодекса о полете птиц» Леонардо да Винчи. Специалисты, которые работают с текстами да Винчи, конечно, обычно читают по-итальянски. Это издание для широкого круга читателей.

О чем я мечтаю

Наверное, написать книгу про север Италии, про дом Висконти. Есть много книг про Тоскану, про Возрождение во Флоренции, а про Висконти везде чуть-чуть и по верхам. Думаю, это было бы интересно не только профессиональным историкам.

Кроме того, мой научный руководитель как-то посетовал, что в Вышке, например, нет магистратуры по итальянистике. Было бы интересно ее сделать и учить всех желающих итальянскому, рассказывать про итальянскую историю. Считается, что немецкий, английский или французский более прикладные, а итальянский — для души. Ну и ладно, пусть это будет магистратура для таких же неисправимых и увлеченных романтиков, как я.

Кем бы я стала, если бы не стала ученым

Мне хотелось быть врачом, клиническим психологом. Еще до рождения сестры с аутизмом эта тема меня волновала, мне было интересно, как живут люди с любыми синдромами, особенностями, как они думают, как им помочь.

Как проходит мой обычный день

Они довольно разные. Бывает, что я иду с утра на работу. Или работаю из дома почти весь день. В целом все как у обычного человека: встал, попил водички, помылся, поел, почитал Библию, пошел на работу, вернулся с работы. Обычно после того, как я прихожу с работы, у меня есть полчаса или час тишины. Когда ты ведешь пять пар подряд, как это бывает у преподавателей языка, твоя голова напоминает гудящее здание вокзала. Тебе надо побыть в тишине, потому что это высасывает все силы.

К какой конфессии я принадлежу

Я выросла в верующей семье. Для меня это органическая часть жизни. Были сомнения, но я думаю, что если ты человек верующий и не сомневающийся, то у тебя проблемы. Я выросла в лютеранской церкви, но недавно решила сменить конфессию на католичество. На мою жизнь, на мое духовное становление во многом повлияли католики — мои друзья, мои учителя. Поэтому я подумала, что если с этой стороны тебя Бог зовет, надо в эту сторону идти.

Что делать с выгоранием

Выгорание у меня бывает, но я каждый раз задаю себе один и тот же вопрос: «Зачем тогда я это делаю?» Ответа, как всегда, два: «это общественное служение» и «мне нужно на что-то жить». Надо брать паузы, отдыхать, меньше тащить работы домой — я этим грешу, и это очень способствует тому, чтобы выгореть. Мое любимое занятие — рассказать всем в подробностях, как прошел мой день, что мне сказали студенты, что я им ответила, что ужасного они сделали сегодня. В том числе важно иметь возможность поделиться с кем-то либо из коллег, либо из близких, кто готов слушать. Если нет коллег и близких, то с психологом.

Чем я увлекаюсь помимо науки

Я хожу на кружок «Здоровая спина». Еще я долго очень пела в хоре — и в Новосибирске, и в Италии. В Москве у меня было три попытки петь в хоре, но пока я не нашла подходящего, принимаю заявки. Для меня очень важен репертуар, руководитель. Я бы хотела петь духовную музыку. В университетском хоре в Италии мы пели Монтеверди, Вивальди и другие мои любимые произведения. Я очень скучаю по музыке. Я окончила музыкальную школу, но сделала это как все нормальные подростки — со слезами и скандалом, отбитой навеки охотой заниматься музыкой. Иногда теперь я украдкой хожу играть на фортепиано, пытаюсь вспомнить.

Что я читаю и смотрю

Недавно прочитала «Музей невинности» Орхана Памука, сейчас читаю «Имя мне — Красный». Он нобелевский лауреат, надо знать. Но не скажу, что его книжки в списке моих любимых. Я много смотрю кино, но выбрать любимого режиссера сложно, как и писателя. Мне нравится Луи Маль, а из итальянцев — Марко Беллоккьо.

Совет начинающим ученым

Больше прислушиваться к себе и меньше — ко всем остальным. Мне говорили: «Зачем тебе это? Почему ты не сменишь работу? Ты на ней так устаешь, ты ученый и зарабатывать будешь плохо». Мне кажется, начинающему человеку нужно прежде всего спросить себя. Если ты уже взялся, будь уверен в том, что ты делаешь, и никого не слушай. Потому что люди, которые найдут, как бы тебя поучить, покритиковать, всегда будут. Надо учиться наращивать эту броню и знать, зачем ты это делаешь. Четко для себя сформулировать ответ на вопрос, зачем я занимаюсь тем, чем я занимаюсь. Это как с жизнью в другой стране.

Что я буду исследовать дальше

Наверное, свой предел глубины в теме наследия Висконти я уже нашла. Мне не очень нравится, когда появляется отторжение. А когда ты пишешь диссертацию, конечно, отторжение появляется. Это могут понять мои одногруппники, которые знают, что такое работать над текстом три года, знают, что такое написать 300 страниц текста и потом еще поправить и переделать.

Я думаю, что новая тема будет касаться Италии, но с более дальнего расстояния. Может, весь север, может, другая династия. Юга точно не будет. Если конкретизировать, каким наполовину итальянцем я себя чувствую, то это будет северный итальянец.

Любимые места в Италии

Если природа, то это озеро Маджоре в Ломбардии, место прекрасное и спокойное. Озеро интересно как локус. У людей, которые родились на озере, принципиально другое видение жизни. Как люди, которые родились на море, отличаются от нас, родившихся в городе или на равнине, так и люди, которые родились на озере, — это еще одна ментальность, за которой интересно наблюдать. На Маджоре мне всегда было хорошо. Как будто бы я могла быть человеком, который родился на озере. Жаль, это не так. Я родилась на водохранилище.

Еще это комплекс моего университета. Рядом с ним находится базилика Святого Амвросия, и там есть капелла Святого Сердца, в честь которой назван Университет Святого Сердца. Туда я очень часто ходила молиться, для меня это место, в которое хочется возвращаться. Во-первых, он красивый. Во-вторых, столько воспоминаний с ним связано, и хороших, и нехороших.

Каждому человеку я желаю побывать в Венеции. Это город на грани земли и неба. Мне кажется, он не относится ни к одному государству в мире, вещь в себе.

Но вообще в каждом захудалом итальянском городишке есть то, чем его жители страшно гордятся. И иногда это действительно очень интересные вещи. Что неудивительно, когда в одной стране собраны римские развалины, этрусские колодцы, памятники человеческой мысли и природы, Альпы и равнины и пять морей.

Любимые места в Москве

Мне нравится парк «Коломенское». Там и водичка есть, и церкви. Если мне надо подумать, я хожу в Спасо-Андроников монастырь и Марфо-Мариинскую обитель.