«Прошлое всегда остается частью настоящего»

Сергей Медакин начал свой путь историка искусств с изучения шведской пауэр-метал-группы “Sabaton”, а сейчас сосредоточился на германских исследованиях. В интервью проекту «Молодые ученые Вышки» он рассказал о любимых советских и западных карикатурах, основанной им научной конференции и актуальности прошлого в современной культуре.

Почему я решил заниматься наукой

Я с детства увлекался историей, искусством, вырос на разных энциклопедиях. В семье мне всегда стремились привить любознательность, критическое мышление, поощряли задавать вопросы о том, что я читаю. Когда я пошел в школу, у меня спросили на одном из первых занятий, кем я хочу стать, и я ответил довольно смело: историком.

Изначально я поступил в Вышку на международные отношения, но вскоре понял, что мне ближе классическая гуманитаристика, и перепоступил на историю искусств. Я считаю, что многие исторические процессы можно понять и проанализировать именно через памятники искусства и культуры.

Мой вход в науку случился в конце первого курса, когда я написал важнейшему для меня человеку в Вышке, Александре Сергеевне Колесник, с предложением поработать вместе. Она специализируется на популярной музыке, и я предложил тему, касающуюся шведской хэви-пауэр-метал-группы “Sabaton”.

Все творчество этой группы построено на репрезентации прошлого. В их песнях можно встретить истории самых разных военных событий — от Фермопильского сражения до взятия Берлина и войны в Ираке. Несколько лет я исследовал популярную музыку под руководством Александры Сергеевны, и благодаря ей я также смог принять участие в научных проектах ИГИТИ имени А.В. Полетаева и стал ее учебным ассистентом на майноре по публичной истории.

О чем поют “Sabaton”

Я слушал эту группу со старшей школы — как и многие другие, кто увлекался и увлекается историей. Она даже приезжала к нам с гастролями, но, к сожалению, ковид прервал тур. У “Sabaton” есть коллаборации с российским исполнителем Radio Tapok. Он делал несколько каверов на них, и позже шведы сделали кавер уже на его песню, посвященную битве за Москву. Получился интересный встречный оммаж российскому коллеге, и этот клип в итоге набрал в YouTube 22 миллиона просмотров.

В России хорошо известна, например, песня “Sabaton” “Poltava”, посвященная Полтавской битве. Как и весь альбом “Carolus Rex”, она реконструирует события шведской истории XVII–XVIII веков и то, какую роль в них играли шведские монархи. Участники группы стараются в своих текстах представлять исторические события объективно, не восхваляя и не порицая ни одну из противоборствующих сторон. У “Sabaton”, можно сказать, научный подход к созданию песен: они отталкиваются от актуальной исторической литературы, исследуют источники, у них есть профессиональный историк-консультант Инди Найделл, вместе с которым они ведут YouTube-канал “Sabaton History”.

В 2022 году я опубликовал статью, посвященную образам военной истории в одном из альбомов “Sabaton”, в «Вестнике РГГУ. Литературоведение. Языкознание. Культурология» (входит в перечень ВАК), много выступал с докладами о группе на конференциях. Пока что я поставил эту тему на паузу, но думаю со временем к ней вернуться.

Что я исследую сейчас

Начав с Popular Music Studies и публичной истории, параллельно я занялся German Studies, потому что история и культура Германии меня всегда привлекали. Сейчас моя основная тема — история культуры Германии, советско-германские отношения в XX веке и репрезентация прошлого в советской агитации.

Несмотря на все перипетии XX–XXI веков, Германия остается для России важным актором международных отношений. Политическая обстановка может быстро меняться, конфликты порой длятся десятилетиями, но несмотря на это всегда есть место для сотрудничества. ФРГ клеймила СССР как коммунистическую угрозу, а Советский Союз — ФРГ как продолжение нацистской Германии. Но это не мешало в 1950–1960-е годы (до начала новой восточной политики Вилли Брандта, который подписал договор о сотрудничестве с Советским Союзом) торговать, брать кредиты друг у друга, обмениваться технологиями, отправлять делегации. Могут звучать громкие политические заявления, но коммуникация сохраняется. Это видно и в той же агитации, где вчерашний соперник сегодня становится партнером, потом может вновь стать соперником, и так раз за разом.

Я защитил на отлично ВКР по теме «Немецкая дихотомия: образы Федеративной Республики Германия и Германской Демократической Республики в советской агитации 1960-х — начала 1970-х годов». В качестве источников я использовал не только плакаты или карикатуры, но и анимационные агитматериалы, которые начали активно производиться во время и после Второй мировой войны. Эти небольшие ролики, чаще всего от 5 до 10 минут, аниматоры создавали вместе с карикатуристами. Их показывали по телевидению, в кинотеатрах перед фильмами — например, перед «Обыкновенным фашизмом» Михаила Ромма. Краткие и емкие, такие ролики хорошо вводили аудиторию в курс дела.

Для их создания часто привлекались известные аниматоры. Например, до «Возвращения блудного попугая» и «Деда Мороза и лето» Валентин Караваев снял «Урок не впрок» о немецком нацисте-реваншисте, а Вячеслав Котеночкин до «Ну, погоди!» создал к 50-летию СССР короткометражный мультфильм «Пророки и уроки», где представляется перманентная борьба капитализма и социализма.

Главным карикатуристом СССР был…

Борис Ефимович Ефимов. Одна из моих любимых его работ называется «В какой руке?». На ней представлен характерный западногерманский чиновник, который держит за спиной двух «поджигателей войны» — действующего канцлера ФРГ Конрада Аденауэра и бургомистра Западного Берлина, будущего канцлера Вилли Брандта. Она была приурочена к выборам 1961 года, в которых соревновались две основные партии — христианские демократы и социал-демократы. Ефимов намекал на то, что они одинаково невыгодны немецкому населению. Выбрать, в какой руке, предлагалось Михелю — это национальная персонификация Германии, чем-то схожая с отечественным Иваном-дураком. Соответственно, эта карикатура явно была рассчитана именно на западногерманскую аудиторию и могла распространяться в переводе разными способами, в том числе и нелегально.

Ефимов ездил в командировки в Германию — и в ФРГ, и в ГДР. В мемуарах, выпущенных к его столетию (Ефимов родился в 1900 году и прожил 108 лет!), он признается, что в свое время был поражен тем, как лежащая в руинах Германия смогла стать крупнейшей экономикой Европы. Он также писал в мемуарах, что во многом разочаровался в коммунистической идеологии, когда увидел контраст между его собственными работами и реальностью. Во время поездок разница между ГДР и ФРГ сильно не ощущалась, ведь и там и там были простые немцы, отстроившие свою страну после проигранной войны. Действительно, в ФРГ было много тех (в том числе и среди видных политиков), кто ратовал за передел послевоенных границ и справедливость в отношении Германии, но к концу 1960-х годов они оказались за бортом большой политики, причем бесповоротно.

Темы и персонажей для своих работ карикатуристы обычно выбирали сами. Главным сатирическим журналом был «Крокодил», в котором Ефимов публиковался постоянно. Ему принадлежат многие канонические персонажи карикатур — толстые капиталисты во фраках и цилиндрах, кровожадные нацисты, американские генералы и так далее. Вместе с коллегами он вырастил несколько поколений художников, которые продолжали пользоваться этими шаблонами. Например, изображать немецких социал-демократов в характерной шляпе хомбург на протяжении многих десятилетий — и во времена Веймарской республики, и в начале становления Третьего рейха, и в ФРГ 1960–1970-х годов.

Был ли на Западе такой же популярный карикатурист?

Германо-голландский художник Фриц Берендт — один из самых известных западных карикатуристов. Он работал для New York Times, Die Zeit, Frankfurter Allgemeine Zeitung, Punch и многих других газет и журналов, часто изображал именно советских политиков. У него есть прекрасная работа «Хрущев и его козырные карты в политической игре с президентом США Кеннеди» 1963 года, на которой Никита Сергеевич, обращенный взглядом к читателю, демонстрирует свои «козыри», к которым часто обращалась советская агитация: Ку-клукс-клан в США, режим Франко в Испании и апартеид в ЮАР. Берендт изначально был немецким коммунистом и старался поддерживать контакты с СССР, хорошо понимал контекст советского государства, и его работа также отсылает к известному анекдоту начала 1960-х годов, который в то время вышел за пределы Советского Союза: «А у вас негров линчуют!».

Одна из моих любимых его карикатур обыгрывает советские каноны агитации, хорошо знакомые читателям и художникам на Западе. На ней Брежнев смотрит на два портрета. На одном Вилли Брандт изображен с оружием и лозунгами советской агитации («боннский милитаризм», «империализм»), а на другом — с голубем мира и Нобелевской премией. Называлась она «Новый имидж (образ) в Москве — такой же и в Восточном Берлине?», что связано с оглушительной популярностью западногерманского канцлера в социалистических странах и тем, как быстро советская агитация стала изображать бывшего «разжигателя войны» в образе «миротворца».

Чем я горжусь

Конференцией «Прошлое в настоящем: образы прошлого в популярной культуре», которую я придумал и организовал в прошлом году. Ее идея выросла из майнора по публичной истории, где я учился два года. На нем проводился курс «Образы прошлого в популярной культуре», в рамках которого мы изучали, как история представляется в массовом сознании за пределами академии, как простые люди, интересующиеся историей, могут воспринимать исторические сюжеты в литературе, кино, видеоиграх, могут создавать собственные образы прошлого в формате фанфикшена или музыкальных каверов.

Изначально мы ожидали получить тридцать-сорок заявок, а их пришло чуть менее двухсот, причем со всего мира — из США, Германии, Франции, Италии, Китая, Индии. И в этом году мы организуем ее уже как международную. Мы планируем, что конференция пройдет в здании Вышки на Покровском бульваре в первой декаде октября. Соорганизаторами уже согласились выступить РАНХиГС, петербургская Вышка, Шанинка, а Международная лаборатория исследований русско-европейского интеллектуального диалога, где я работаю, станет основным организатором.

Я очень рад, что в прошлом году в конференции участвовал человек, который в свое время вдохновил меня на исторические исследования. Это Егор Зырянов, он же Redroom, один из самых популярных публичных историков России, у которого почти миллион подписчиков на YouTube. Он пришел на круглый стол и участвовал в дискуссии вместе с учеными из Вышки — директором аспирантской школы по политическим наукам профессором Ольгой Малиновой, директором ИГИТИ доцентом Борисом Степановым, Владимиром Калашниковым из Лаборатории исследований советской архитектуры и изобразительного искусства и доцентом Института образования Ксенией Романенко, которая занимается исследованиями популярной культуры.

Однако подготовка первой конференции отняла у меня очень много сил, и я решил передать руководство своей коллеге, моему заместителю Ане Самосудовой, которая стала магистрантом Оксфордского университета. В этом году уже она будет председателем оргкомитета, а я — ее заместителем.

Кто может участвовать в конференции

Мы открыты абсолютно для всех. Неважно, кто прислал доклад, — первокурсник или доктор наук, мы рассматриваем их абсолютно одинаково, придерживаясь принципа «качество заявки превыше всего».

О чем будет мой доклад на конференции в этом году

Я планирую организовать специальную подсекцию под названием «Россия и Европа: представления и образы в культурах друг друга» вместе с коллегами из международной лаборатории. Там мы будем обсуждать, как разные страны Европы представляли Россию на протяжении исторического процесса и как Россия представляла европейцев. А доклад я хочу сделать о том, как Германия и немцы репрезентируются в отечественном телесериале «Троцкий», вышедшем в 2017 году.

В нем Германия и немецкие политики представлены как сила, стремившаяся развалить Российскую империю посредством социалистической революции, и это подается создателями как исторический факт. Я хочу понять, на какие материалы опирались авторы сериала, почему именно этот нарратив был взят ими за основу при построении сюжета, а также то, как он вписывается в современную историографию. Кроме того, мне важно рассмотреть, как отреагировали профессиональные историки и рядовые зрители на сериал в целом и на нарратив о Германии и немцах в частности.

Дискуссии о том, какую роль сыграло германское правительство для становления РСДРП и проведения революции, до сих пор очень актуальны. По-прежнему ведутся споры, какую роль играл Александр Парвус в этой «мягкой силе» Германии, велось ли спонсирование социалистов в России и т.д. На эти вопросы, как можно заметить, теперь отвечают не только в академических аудиториях, но и на телевидении, видеохостингах, где распространялся сериал. Прошлое всегда остается частью настоящего, и так называемая историческая культура (массовые представления о прошлом, его интерпретации и образы) становится все более важной и неотъемлемой частью популярной культуры.

Искусствоведческая олимпиада

Помимо конференции, я выступил инициатором проведения экспериментальной олимпиады по истории искусств в конце апреля этого года. В рамках Ассоциации победителей олимпиад я вел много курсов у москвичей и ребят из регионов — ЯНАО, Курской области, Якутии, и более 90% учащихся признавались, что боятся не выиграть диплом олимпиады, так как без него поступить на искусствоведческое направление становится намного труднее.

Кроме Всероссийской и Московской олимпиад, в России не проводятся интеллектуальные состязания по истории искусств для школьников, и я предложил организовать собственную вышкинскую олимпиаду академическому руководителю нашей программы Ольге Алексеевне Назаровой. Первые планы по олимпиаде мы обсудили 19 марта на конференции работников и обучающихся НИУ ВШЭ, а 27 апреля уже встречали больше сотни школьников — за несколько дней мы получили несколько сотен заявок и были вынуждены остановить регистрацию досрочно. В начале июня мы наградили победителей и призеров, после чего декан факультета гуманитарных наук Феликс Евгеньевич Ажимов подал заявку на включение нашей олимпиады в состав «Высшей пробы», и теперь мы всей командой организаторов ждем итогового решения.

О чем я мечтаю

Я бы очень хотел в будущем создать в Вышке научный центр или лабораторию по междисциплинарным германским исследованиям, включающим также Австрию, Швейцарию и другие страны Центральной Европы. Статус немецкоговорящих стран в международной политике, экономике и культуре трудно переоценить, но крупных фундаментальных центров у нас не очень много: российско-германский учебно-научный центр РГГУ, центр в Институте Европы РАН, несколько кафедр в СПбГУ. Все предпосылки в Вышке для создания центра есть: магистерская программа «Germanica: история и современность», множество специалистов по философии, культуре и истории Германии, работающих в нашем университете.

А если говорить в целом, я бы хотел, чтобы в исследованиях по советской культуре и политике наконец постепенно пришли к консенсусу. Например, в историографии советское искусство разделено непробиваемой стеной на искусство до и после сталинской эпохи или до и после Великой Отечественной. На примере одной лишь советской агитации с ее длительной преемственностью это прямо опровергается. Сегодняшним и последующим исследователям предстоить много рефлексировать о нашем прошлом, и это должно происходить непредвзято и объективно, с полным уважением к эпохе и ее контекстам.

Если бы я не стал ученым

Я мог бы стать учителем — возможно, истории или МХК. Сейчас я параллельно с учебой и научной работой преподаю историю искусств в Ассоциации победителей олимпиад, а в следующем учебном году я приглашен к чтению курса по истории России в Школе исторических наук НИУ ВШЭ.

Второй вариант, который у меня мог быть, — это медицинская стезя. В средней школе я всерьез подумывал о том, чтобы пойти учиться на врача, но я довольно впечатлительный человек и потому вряд ли осилил бы медицинскую практику.

С кем я бы хотел встретиться

Со Стефаном Ландсбергером — голландским ученым, доктором наук, профессором Лейденского и Амстердамского университетов, почетным научным сотрудником Международного института социальной истории в Амстердаме.

Он один из крупнейших в мире коллекционеров агитационного искусства, прежде всего китайского. Также он заведует одним из крупнейших в мире архивов по политической истории и несколько десятков лет изучал китайскую агитационную систему — как она функционирует еще со времен культурной революции и как в коммунистическом Китае трансформируется пропаганда — от простых плакатов до интернет-агитации в YouTube и TikTok.

Как выглядит мой обычный день

Если в этот день у меня есть преподавание, я готовлю основные тезисы и еду в школу или веду занятия онлайн. Если только научная работа, я пишу статьи, отчеты, сейчас добавилась еще подготовка конференции. То есть часть дня обязательно занимает работа, связанная с преподаванием или с научной подготовкой. Вечером я оставляю время на отдых с супругой, и мы стараемся посещать разные культурные мероприятия, выставки, музеи. Например, мы очень любим ходить на мюзиклы — в Театр оперетты, Театр мюзикла на Пушкинской площади, театр МДМ. Это помогает отвлекаться от рутины, перезагружаться.

Как я борюсь с выгоранием

С выгоранием я часто сталкивался, когда писал диплом. Мой обычный метод работы такой: полностью посвятить день написанию большой части статьи, доклада или того же диплома. Не делать по чуть-чуть, а выдать все залпом, а потом уже разбирать, размышлять, убирать, добавлять.

Бывало, за 6–8 часов я писал по 20–30 страниц. После этого наступает кратковременное выгорание, когда нет сил, хочется лечь и уснуть. И надо постепенно восстанавливаться — что-то посмотреть, послушать, погулять, почитать интересную книгу, может, даже интересную статью, близкую к теме. Вдруг у автора есть интересные выводы, на которые я не обратил внимания в своем исследовании.

Чем я увлекаюсь помимо науки

Я отучился 9 лет в школе искусств и люблю играть на фортепиано. Это тоже помогает отвлечься, расслабиться или, наоборот, выпустить эмоции. Если особенно накипело, могу выбрать произведение, где как можно больше fortissimo (очень громко). Это дает неплохую разрядку после научной работы, а для успокоения и восстановления лучше всего подходит Шопен, особенно его «Героический полонез».

Что я недавно смотрел

Мы с супругой решили устроить небольшой забег по «Доктору Кто» и посмотрели все сезоны с начала нулевых, когда он начал выходить с Девятым Доктором, до первого сезона с Тринадцатым Доктором. Для меня этот сериал очень интересен с точки зрения того, как в нем представляются события прошлого. Поскольку сериал про путешествия во времени, подобных сюжетов там очень много, и подходы сценаристов к нарративам и сюжетам со временем существенно меняются.

Что я недавно читал

«Планету людей» Антуана де Сент-Экзюпери. Творчество французского писателя мне всегда нравилось тем, что оно рефлексивное: в нем осмысляется природа человека, а свобода и сочувствие признаются высшими благами человечества. Слова де Сент-Экзюпери, сказанные в самом начале «Планеты», оказались моим давним кредо: «Теперь я догадывался, что смысл видимого мира постигаешь только через культуру, через знание и свое ремесло».

Совет молодым ученым

Первое — всегда заниматься любимым делом. Если вы горите наукой и считаете, что наука — это ваше, отдавайте всего себя и не бойтесь просить помощи, совета у старших коллег, ваших однокурсников или одногруппников. Всегда важно выстраивать те самые социальные связи, на которых базируется наука, и, помимо литературы, методологии или советов, вы можете получить наставника или коллегу, который пройдет с вами все круги рецензий, отборов и конкурсов. Как часто говорят старшие коллеги, кофе-брейк бывает важнее самой конференции. 

Второе — не бояться посмотреть чужими глазами на тему, которая, казалось бы, вам уже хорошо знакома и однозначно понятна.

Любимое место в Москве

У меня их два. Первое — это район Китай-города, особенно где Старосадский переулок, на котором находятся Публичная историческая библиотека и лютеранский собор Петра и Павла. Очень красивое, тихое и уютное место, в котором частично сохранилась атмосфера дореволюционной поликультурной Москвы.

Второе — Рогожская слобода недалеко от Спасо-Андроникова монастыря. Я сам происхожу из рогожских старообрядцев, и для меня это особенное место не только из-за сохранившейся архитектуры. Это исторический старообрядческий район, и туда можно прийти посмотреть на староверческую Москву, которая даже в XVIII веке считалась чем-то непонятным и диковинным.