Практики саморегуляции и самодеструкции

До 2013 года атипичное сексуальное поведение, к которому относятся такие паттерны, как «игры» с ролевой моделью доминирования и подчинения; взятие контроля над своим партнером и передача ему контроля над собой; «игры» с ограничением движения партнёра, «игры» с элементами наказания и вознаграждения, а также «игры» с болевой стимуляций, считалось парафилиями, которые причислялись к садистическому и мазохистическому расстройству личности [Connolly, 2006]. И только с 2013 года в американском Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам пятого издания начали разделять понятия патологической сексуальной девиации и мазохистического или садистического сексуального инетереса. Если человек не причиняет вред ни себе, ни окружающим, а также не совершает действий против воли своего сексуального партнера и окружающих и вышеупомянутые сексуальные интересы никак не ограничивают его развитие в других жизненных сферах, то садистическое и мазохистическое сексуальные расстройства не могут быть диагностированы [American Psychiatric Association, 2013]. В Международной классификации болезней также подтверждается вышеупомянутое разделение, и садомазохистические практики, производимые по обоюдному согласию участвующих в них и не наносящие вреда, более не причисляются сексуальному расстройству. Таким образом, вышеперечисленные сексуальные паттерны на сегодняшний день могут быть отнесены к не табуированным практикам при условии, что они не наносят вреда участникам, не сказываются на остальных сферах жизни человека в негативном ключе, а также совершаются строго по обоюдному согласию партнеров. Тогда встает вопрос о том, как современным психологам и психотерапевтам обходиться с данными паттернами на практике. Если ранее данное атипичное сексуальное поведение как патология подвергалось обоснованной критике специалистов, то в настоящий момент необходимо найти оптимальный способ учитывать в процессе терапии и брать во внимание как мазохистические, так и садистические паттерны сексуального поведения индивидов, так как они могут быть связаны и с другими паттернами человека неэротического характера внутри его психической структуры. Но при этом важно более не подвергать их критике, а наоборот, выступать с позиции их принятия в случае, когда психиатр подтверждает, что нет достаточных оснований для постановки диагноза. В настоящее время многие исследователи и практики из области сексологии и психотерапии изучают феномен такого атипичное сексуального поведения, к которому относятся такие паттерны, как «игры» с ролевой моделью доминирования и подчинения; взятие контроля над своим партнером и передача ему контроля над собой; «игры» с ограничением движения партнёра, «игры» с элементами наказания и вознаграждения, а также «игры» с болевой стимуляций, с целью интегрировать в процесс терапии сексуальную сферу жизни человека для целостного развития его внутри психической структуры. Целью данной работы является исследование эффектов саморегуляции личности и риска самодеструкции в контексте таких нетабуированных сексуальных практик, как «игры» с ролевой моделью доминирования и подчинения; взятие контроля над своим партнером и передача ему контроля над собой; «игры» с ограничением движения партнёра, «игры» с элементами наказания и вознаграждения, а также «игры» с болевой стимуляций. В работе были рассмотрены такие предпосылки проявления тяги к вышеперечисленным практикам, как эмоциональное, физическое и сексуализированное насилие, а также вербальный или негласный запрет на сексуальное жизнь и осуждение мастурбации. Следующим шагом были приведены возможные последствия всех видов насилия для индивида и пример схемы их излечения с точки зрения диалектико-поведенческой терапии М. Линехан.