Комплекс электрика Почему Хинштейн и Караулов стали союзниками прокуратуры и считают присяжных взяточниками и неудачниками

После серии наших публикаций о злоключениях присяжных в Мосгорсуде в редакцию позвонил депутат Хинштейн - попросил внимательно изучить это дело, встретиться с председателем суда Егоровой ("она знает это дело") и со следователем. Главный редактор от встречи с Егоровой отказался, для следователя передал телефон. Очередной материал до встречи с ним был отложен. Однако вместо визита следователя для прояснения обстоятельств через день вышла статья самого Александра Хинштейна. Вынуждены отвечать, поскольку задеты ею не мы, а люди, которые вызывают у нас уважение.

Частный случай оправдательного вердикта по рядовому делу предпринимателя Поддубного породил скоординированную кампанию по дискредитации самой идеи суда присяжных. Незаконно сделанная видеозапись встречи бывших присяжных в ресторане, которая состоялась через неделю после вынесения вердикта и сложения ими судейских полномочий, сразу попала как минимум на два федеральных телеканала, а также в самую массовую газету и газету для бизнес-сообщества.
Статья Александра Хинштейна, богато иллюстрированная кадрами из этой записи, была опубликована 4 марта, в другом издании - 9-го, сюжет на ТВЦ вышел 13-го, НТВ использовало кадры в вечерних новостях 14 марта. НТВ здесь не опустилось до закадровой абракадабры, лжи, которую, видимо, подразумевали заинтересованные в сюжете лица. Но четырехкратное попадание одной и той же эксклюзивной пленки в СМИ доказывает, что координация действий по ее "реализации" в СМИ все-таки была.
Судам, куда конкретные присяжные обратятся за защитой чести и достоинства и взысканием морального вреда, предстоит выяснить, кто и на основании каких законов взял на себя инициативу без их согласия собирать и распространять информацию о частной жизни бывших судей (запрет таких действий содержит, в частности, статья 24 Конституции). А мы пока посмотрим на содержательную часть той работы, которую проделали в отношении присяжных некоторые наши коллеги.
Накануне 8 марта в квартире старшины присяжных Евгения Данилова раздался телефонный звонок. Звонивший -велел Данилову собирать вещи, так как 9 марта за ним приедет милиция и увезет в Генеральную прокуратуру, а оттуда домой он может уже не вернуться. Голос в трубке поинтересовался: не стыдно ли Данилову, что присяжные оправдали преступников? 13 марта, сидя дома у телевизора, Данилов, как ему показалось, идентифицировал телефонный голос, принадлежащий телеведущему. В "Моменте истины" прозвучал и ответ Данилова: "Мы оправдали честных людей".
"В телевизоре" все решает закадровый текст. Под магию кадров из ресторана можно сказать все что угодно. Но сам по себе факт дружеской встречи бывших присяжных, пусть даже они собрались вместе с адвокатом и пригласили оправданного ими человека, не доказывает ровным счетом никакой взятки, о которой было прямо сказано с экрана.
Журналист Андрей Караулов в своем сюжете назвал присяжных "внутренними террористами". Еще более последовательно и ярко эта мысль, будто никаким присяжным вообще верить нельзя, поскольку они - полные ничтожества по определению, выражена у Хинштейна:
"... Электрик, мелкий предприниматель, менеджер малого предприятия, автомеханик, методист пединститута, шесть неработающих, включая повара и кассиршу, плюс четыре пенсионера... Люди успешные, самодостаточные в присяжные не идут... ибо все рассуждения о гражданском долге и правовом самосознании - не более чем красивые слова".
Давайте уточним, чья подпись стоит под этим умозаключением. Хинштейн - депутат Государственной Думы, органа народного представительства. Считается, что народ его туда и избрал. Это как раз те самые "электрики, автомеханики, кассирши и пенсионеры" , о которых депутат отзывается с известным снобизмом. Ну насчет успешности ему, может, и виднее, но по какой шкале Хинштейн мерит "самодостаточность" этих людей, которых он ни разу в глаза не видел? На основании чего он считает, что гражданский долг и правовое сознание для них всего лишь пустые слова? Зато прокурора Марию Семененко, которая выступала на этом процессе государственным обвинителем, Хинштейн с первого взгляда причисляет "к людям неравнодушным, принципиальным, неудобным любой власти, а во времена телефонно-рыночного права особенно". С ней он познакомился уже после того, как вторая коллегия присяжных вынесла оправдательный вердикт. Конечно, это большая удача - встретить такого "несмотря на молодость" прокурора из "вымирающей, будто дальневосточные тигры, категории". Но, увы, Хинштейн в суде не был и не разговаривал ни с одним из присяжных ни одной из двух коллегий. В своих выводах он опирается только на слова прокурора.
Поэтому его видение дела не всегда вполне точно. Как, например, категорическое утверждение о том, что подсудимые "поставляли в Россию контрабандные сигареты". Читатели, скорее всего, подумают, что сигареты везли какими-то тайными тропами. Но это не так. Товар проходил через три таможни, на сигаретах были акцизные марки. Поэтому присяжные и не согласились с выводами следствия о контрабанде.
Поскольку они об этом слушали долго и очень внимательно, на них не произвели впечатления заклинания Семененко, повторенные по телевизору, о том, что контрабандаде "доказана пятьюдесятью томами дела". Если бы она была доказана, они бы вынесли обвинительный вердикт, а они же вынесли оправдательный. И последнее слово в смысле доказанности или недоказанности принадлежит не прокурору, а суду.
Вероятно, прокурор рассказала Хинштейну и о том, что присяжные первой, распущенной, коллегии "продолжали ездить в суд, как на работу" и скандировали какие-то лозунги. Да просто не было этого. Прокурор что-то пугает, а вслед за ней и Хинштейн. Двенадцать человек из первой коллегии присяжных и столько же из второй: двадцать четыре источника информации, можно у любого спросить.
Но прокурор Семененко не рассказала, что "дело Поддубного" начиналось не с контрабанды, появившейся в расследовании через год, а с очень сомнительного "мошенничества" , каковой эпизод навел две коллегии присяжных на мысль о "заказном" характере деда. Ничего не сказала она журналистам о том, что присяжных первой коллегии пытался подкупить гражданский истец, чей представитель выступал на стороне обвинения и сидел с прокурором за одним столом в зале суда. (А нам об этом рассказывали десять человек. )
Зато Мария Семененко сообщила журналисту, что присяжные "не стесняясь, говорили вслух, что сидят те (подсудимые. - Л. Н. ) ни за что, попали просто под паровоз, а другое жулье - ничего, спокойно гуляет на свободе... ". Действительно, именно таково было мнение присяжных, которое и вылилось в оправдательный вердикт. Они мне сами так говорили. Но уже потом, когда их распустили и они перестали быть судьями. А вот откуда прокурору стало известно содержание разговоров в совещательной комнате? Интересный ведь вопрос для журналиста и даже для депутата.
Мария Семененко, пишет Хинштейн, "хорошо запомнила, что в профессии правоведа главное - истина". А в профессии журналиста разве главное что-то другое? Как статья Хинштейна, так и передача Караулова имеют к истине очень отдаленное отношение. Это пиар против суда присяжных, хотя и исполненный без знания дела, топорно, без создания даже видимости соблюдения общепринятых в журналистике правил и не из самого качественного "материала заказчика".
После таких заметок в газетах и передач на телевидении "повари и монтеры, люди небалованные" , к которым довольно пренебрежительно отнесся Александр Хинштейн, в присяжные не пойдут. Он сам тоже не пойдет, слишком "успешный и самодостаточный". А кто ж пойдет-то?
Члены Совета по правам человека при президенте РФ Людмила Алексеева (глава Московской Хельсинкской группы), Тамара Морщакова, бывший заместитель председателя Конституционного суда, профессор; Мара Полякова, профессор и руководитель Независимого экспертно-правового совета, обратились с письмом на имя Владимира Путина. Выражая возмущение преследованием присяжных, вынесших оправдательный вердикт, прокуратурой и клеветой на них в СМИ, члены президентского совета и другие авторы письма требуют от гаранта Конституции защитить как этих конкретных людей, честно выполнивших свой гражданский долг, так и институт суда присяжных в целом.
Принято также решение о выделении Независимым экспертно-правовым советом адвоката для работы в судах по искам бывших присяжных к СМИ о защите их чести и достоинства.