Компромисс за чужой счет

Любой компромисс достигается за чей-то счет. В образовании компромиссы всегда достигаются за счет детей и долгосрочных интересов страны. При создании проектов федеральных государственных образовательных стандартов (ФГОС) третьего поколения компромиссы стали правилом.

Выдвинув в качестве одной из основных идей новых ФГОС сокращение числа направлений высшего образования, власти затем от нее отказались. Причиной стало давление сотен вузов, желающих сохранить так называемый классификатор (список) направлений. Доставшийся в наследство от СССР список включал в себя более 500 таковых (в западных странах счет идет на десятки). В первые месяцы 2009 г. Минобрнауки пыталось этот список удержать на уровне примерно 120 направлений и 60 специальностей.

Смысл сокращения состоял в том, чтобы, с одной стороны, противостоять размыванию фундаментальной подготовки при наплыве в вузы массового студента, а с другой — дать студенту через право выбора элективных курсов сформировать содержание своей подготовки, близкое к предполагаемому рабочему месту. Этот замысел был заимствован из практики ведущих западных вузов. Однако уже осенью 2009 г. замысел начал трещать по швам. Верная схема «фундаментальность плюс многообразие» не устраивала по многим направлениям большинство вузов. Особенно жесткой атаке подверглись направления «Экономика» и «Менеджмент».

Конкурентоспособны на европейском рынке высшего экономического образования у нас в стране лишь несколько программ (вузов). Стандарт оказался компромиссным (его готовили 14 вузов, но полная программа была бы непосильна для некоторых из них). Но даже компромиссный уровень фундаментального ядра курсов был огромным содержательным шагом вперед. Для большинства программ (а их свыше тысячи) этот шаг означал бы либо решительное повышение качества, либо уход с этого направления. Вот тут и возникли «торпедоносцы» для подрыва разработанного и принятого Советом по стандартам в июле 2009 г. проекта стандарта по «Экономике».

Средством стали инициативные проекты, которые могли бы расщепить единое направление «Экономика» на несколько направлений. После чего можно писать стандарты для этих направлений заново. Первой начала Академия бюджета и казначейства при Минфине — вуз малоизвестный и по итогам приема 2009 г. не давший прозрачной информации на своем сайте: в приказах о зачислении не показаны баллы по ЕГЭ, более половины зачисленных студентов отсутствовали в списках рекомендованных и т. д. Ректор академии Мстислав Афанасьев бросил в прорыв руководителей ведомства, работодателей, сотни наших «фабрик дипломов». Он предложил выделить из направления «Экономика» новые направления — «Финансы и кредит» и «Бухучет и аудит», хотя в принятом проекте по «Экономике» они были прописаны как профили специализации.

Второе средство этого расщепления и «шага назад» предоставили власти. Они решили, что судьей университетского стандарта будут работодатели. Лозунг «Пусть оценят работодатели!» — это популистский ремейк советского лозунга «Спросим у рабочего класса!». В западном мире истина, по крайней мере ее подавляющая часть, создается в университетах. И там не будут унижать Гарвард или Оксфорд инструкциями от работодателей. Создавая истину (проводя исследования), университеты ее распространяют через образовательные программы.

Идеологема о работодателе как об отце университетского знания — это демагогия и популизм. В какой-то мере квалифицированными экспертами по стандартам могут и должны быть институты (но отнюдь не все) РАН. А когда на экспертный олимп возносят наши фирмы, то вновь хочется спросить: как они могут судить о содержании университетского образования, если, несмотря на все уговоры и увещевания президента и премьер-министра, сами ничего инновационного делать не хотят? И наукой, создающей новые знания, они тоже не занимаются. При нынешнем темпе развития мировой науки знания устаревают за 4-6 лет. То есть в 2010 г. университетам фирмы-работодатели назначат содержание, и мы начнем готовить специалиста, который, выйдя из университета в 2014-2016 гг., выяснит, что это содержание уже устарело.

Назначение в эксперты по содержанию университетского образования тех, кто новейшим мировым знанием сам не владеет, — это грубая управленческая ошибка властей. Но ею очень ловко пользуются те, кто не способен выдержать конкуренцию хотя бы на европейском рынке (не говорю об американском) высшего образования. Уж если всерьез относиться к экспертизе, то обращаться нужно к международному экспертному сообществу, к тому, что называется peer review (оценка коллег, т. е. профессионалов). Между прочим, мы в 1992 г. так и поступили по проектам гуманитарных и экономических стандартов первого поколения.

Указанная ошибка тоже относится к сфере этики, к духосфере университетского образования. Мы боимся подлинной экспертизы, которая сделает прозрачными непрофессионализм и отсталость. И поэтому изобретаем «свою» экспертизу, как и «свои» рейтинги вузов, «свою» оценку плагиата в диссертациях. Планка стандартов нам нужна на уровне ведущих западных университетов, а не Академии бюджета и казначейства, компромисс с которой будет компромиссом за чужой счет.