Глобализация для России

Говоря о глобализации, прежде всего имеют в виду экономическую интеграцию, интернационализацию товара, капитала, людей и информации для обеспечения высоких темпов роста производства материальных благ, создания единого мирохозяйственного и информационного пространства, обмена культурными ценностями, управления кризисным развитием. Мощным фактором вынужденного единения мира выступает экология, заставляющая пересмотреть отношение к традиционным формам (технологиям) развития промышленного производства.
Все эти факторы, вместе взятые, должны и, в принципе, могут обеспечить безопасную жизнь и устойчивое экономическое, социальное, культурное развитие всех стран и континентов. Но всеобщая гармония, увы, не просматривается. И, видимо, поэтому даже на благополучном Западе миллионы людей полагают, что глобализация приносит больше вреда, нежели пользы, а сотни тысяч активно протестуют против навязываемой всему миру "хорошей" жизни.
Дело в том, что глобализацию инициируют, направляют и проводят в жизнь вполне определенные транснациональные круги Северной Америки, Европы и Японии, реализующие в этом процессе свои экономические и геополитические интересы, далеко не совпадающие с национальными интересами других стран и регионов. Наиболее последовательно и жестко в процессе глобализации участвуют США, активно используя людей, информацию, капитал и всю свою военную мощь для подрыва национальной безопасности "непослушных" стран, ведя массированную психологическую обработку их населения, организуя экономические блокады, создавая и финансируя влиятельные пятые колонны и т. д. А если эти меры не помогают, то прибегают к прямой военной интервенции. Все это, разумеется, во имя свободы, рыночной экономики и демократии.
Таким образом глобализация в сегодняшнем мире оказывается процессом, обеспечивающим благополучие сильных за счет слабых. Сильные используют все плюсы этого процесса, интегрируя свои экономики [1], слабым же остается незавидная роль сырьевых придатков и рынков дешевой рабочей силы. В результате даже инвестиции, направляемые ТНК в бедные страны с низкой заработной платой, превращаются в форму их "выдаивания", поскольку товары, произведенные при существенно более низких издержках (различия оплаты за одну и ту же работу достигают иногда 20 и более раз), реализуются в богатых странах по ценам, обеспечивающим высокие прибыли производителю, оставаясь при этом высококонкурентными, в сравнении с ценами на аналогичную продукцию, выпускаемую местными предприятиями, вынужденными оплачивать своих наемных работников по высокой стоимости национальной рабочей силы.
Что же принесла и приносит глобализация для России?
Во-первых, это ни с чем несоизмеримые социокультурные потери.
Разлом огромного евразийского пространства, сцементированного русским языком и русской культурой контрпродуктивен для России и для образовавшихся на ее окраинах новых независимых государств. Потеря культурной составляющей, вытеснение Пушкина, Толстого, Достоевского -признак обеднения и деградации национальных культур, в том числе и русской. Культурное многообразие - богатство, и русская культура всегда "присваивала" его, вбирая в себя в "снятом" виде культуры и традиции многих народов. Главные из них - традиции толерантности и взаимоуважения, характерные для всей многовековой истории государства Российского. Разлом евразийского культурного пространства безусловно подорвал солидарность большинства народов, его населяющих, а вкупе с их культурной миграцией к Западной Европе, Америке, Китаю, Ираку, Турции способствовал появлению и проявлению крайне националистических экстремистских тенденций, что реально угрожает этноконфессиональной, социальной и политической стабильности, а следовательно, и безопасности региона.
Еще более катастрофичен по своим последствиям модернизационный "прорыв" советского образа жизни, означающий по сути цивилизационный катаклизм, распад парадигмы человеческого существования, уже приведший к глобальным изменениям.
Внутри страны активно идет преобразование моностилистической культуры в полистилистическую, сопровождающееся обесцениванием культурной и нравственной традиции, дегуманизацией практически всех общественных отношений. Парадоксально, но факт: столь желанная и, казалось бы, уже обретенная свобода обернулась новой антиутопией насилия и коррупции, поразившими все сферы жизни российского общества. Свобода совести превратилась в свободу от совести, от духовных традиций: свобода предпринимательства - свободой от всех законов: государственных и моральных.
В России сегодня отпущены все вожжи. Примата права (нет ничего выше закона) у нас как не было, так и нет. Но исчезло и чувство "долга" перед Родиной, некогда объединявшее людей самых разных убеждений. Распалась и система моральной регуляции - фактически отсутствует общепринятая или же хотя бы широко распространенная система представлений о добре и зле, о нравственном и безнравственном, о норме и отклонении от нее.
А ведь нравственность - это божеское в человеке, то, что дано только ему, то, что отличает его от всякого другого творения Господа. Отсюда ее приоритетное значение для сохранения человеческого в человеке, нормального функционирования общества и государства. И отсюда же - мощные атаки на лучшие качества и силы нации, в душе которой всегда громко звучал голос совести, правды, справедливости. Понятия эти сегодня практически исключены из лексикона, а если и употребляются СМИ, то, как правило, в ироническом смысле. Осмеянию и уничижительной критике предаются базовые цивилизационные качества русского народа: "всемирная отзывчивость" (по выражению Ф.М. Достоевского), нестяжание, долготерпение, патриотизм, примат общественного над личным, - которые позволили ему достойно пережить трагические и непосильные для любой другой нации исторические испытания. Эти же качества играют важную роль в возрождении России на естественных для нее принципах - преодоления разрыва между духовным и материальным, нравственностью и свободой.
А потому огромные деньги и усилия направляются на оглупление народа с помощью информационного ширпотреба, откровенной непотребщины и диффамации.
Недолгая свобода слова вновь зажата жесточайшей цензурой - теперь уже владельцев контрольных пакетов акций телерадио-каналов или изданий. В результате общество, лишенное полноценной дискуссии, стремительно немеет.
Как показывает опыт, западные ценности, усиленно насаждаемые многими ведущими средствами массовой информации (СМИ), будучи там препарированы, претерпевают странные мутации. Так, вместо этического русскому народу навязывается вне-этический индивидуализм, активно пропагандируемый СМИ, а также личным примером политиков и бизнесменов. Причем соответствующие установки формируются не на основе рефлексии, а воздействием на чувства и подсознание через видеоряд, киноиллюзии, музыку, пение и т. п. С помощью этих средств, а также американской пропаганды (включая рекламу), осуществляемой через наши СМИ, фактически складывается контркультура молодежи, характеризующаяся принятием крайне индивидуалистических принципов и моделей поведения (эгоизма, стремления жить за счет других, насилия, ксенофобии и т. п.) наряду с отвержением таких важнейших компонентов мировой культуры, как христианская этика труда и личной ответственности.
В результате в нашей жизни вздыбились грехи стяжательства, корыстолюбия, обмана. По примеру правящего класса, не отягощающего себя соблюдением законов и моральных норм, в орбиту преступного и асоциального поведения втягивается все больше простых людей.
Печальный опыт обесценивания сбережений, ваучерной приватизации, финансовых пирамид, дефолта научили нас, что воровство и обман даже со стороны государства -явления обычные, естественные и неистребимые, как и связанная с ними массовая коррупция. Это как бы главные черты нового национального образа жизни.
В таком обществе и государстве нормальный законопослушный человек - всегда жертва вооруженного налетчика, перед которым он безоружен в прямом смысле этого слова - наглого или коррумпированного чиновника, обладающего реальной властью, перед которым простой человек, будь он тысячу раз прав, - все равно беззащитен. По сути он беззащитен в любом конфликте с любым негодяем, поскольку нынешняя власть его не защищает.
Наконец, он беззащитен перед самим собой, поскольку в этой ситуации любой нормальный человек не может не испытывать стыда как за себя, так и за общество, в котором он живет и ничего не может изменить. Русскому человеку не только за себя, но и за державу обидно.
А стыд - это гнев, обращенный вовнутрь, который, не вырываясь до поры наружу, вызывает стресс, депрессию, психологическое неблагополучие, что и является главной причиной резко возросшей за годы "реформ" избыточной смертности, причем в основном мужчин в репродуктивных и трудоспособных возрастах.
И удивляться, как удивляется по этому поводу весь мир, приравнивая характеристики российского процесса депопуляции к уникальному феномену конца XX в., требующему глубокого анализа и осмысления, -тут нечего. Достаточно сказать, что за последние два десятилетия качество жизни в России полностью изменило свое лицо. Так, по данным Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения Института социологии РАН, Института питания РАМН, Центра народонаселения Университета Северной Каролины и исследовательского Центра "Демоскоп", сегодня только 17% взрослых россиян удовлетворены своей жизнью, в то время как не удовлетворены ею 60%. По данным же репрезентативных всесоюзных исследований образа жизни в 1980-1981 гг.. у 54% советских людей жизнь складывалась "хорошо", у 44% "удовлетворительно" и лишь у 2% "плохо". В 1986-1987 гг. картина не претерпела существенных изменений: 47% "хорошо", 48% "удовлетворительно", 2% "плохо". Причем в эти годы были "очень счастливы" 7% опрошенных, "в основном счастливы" 52%, "не очень счастливы" 22% и "совершенно несчастны" - опять же 2%.
Таким образом, не алкоголь, не курение, не гиподинамия, а резкое длительное ухудшение социальной ситуации, обусловившее общее истощение жизненных сил нации, играет тут определяющую роль. В ходе неестественного социального отбора выбивается ее наиболее сильное звено. На экономическую обочину, на грань выживания, а то и на "дно" общества выталкиваются люди с нравственным стержнем, способные отказаться от личной выгоды, если она ущербна социуму в целом. Целенаправленно-централизованный развал российской фундаментальной науки и культуры, их нищенское существование вносят весомый вклад в этот процесс. Но зато создаются все условия для процветания лиц с социокультурной патологией, во все времена и во всех странах, называющих себя цивилизованными, находящихся под неусыпным контролем правоохранительных структур.
С названными негативными социокультурными трансформациями и процессами сравнимы разве что потери экономические. Только экономическая дезинтеграция уменьшила долю России в мировом производстве в 8 раз, а структура экономики бывшей сверхдержавы приобрела явно зависимый периферийный характер.
Как известно, ее основы были заложены в ходе блестящего осуществления самой крупной аферы XX в., в результате которой около 150 млн. людей в одночасье были "освобождены" от собственности, созданной ими и их предками, которая, в свою очередь, была передана в руки весьма узкой номенклатурно-криминально-демократической "прослойке". Захватив наиболее прибыльные базовые отрасли современной российской экономики: добычу и переработку нефти и газа, драгоценных, цветных металлов и алюминия, электроэнергетику, телекоммуникации, воздушный и наземный транспорт, а позже наиболее конкурентоспособные и перспективные предприятия, ВПК, - эта прослойка, в которой деловые качества всегда играли второстепенную роль. активно стала обогащаться. Главные результаты этой действительно бурной деятельности довольно хорошо известны.
Сложилась олигархическая структура экономики: "не менее 70% производимого валового продукта контролируется двумя-тремя десятками бизнес-структур, решения в которых принимаются несколькими сотнями лиц, составляющих деловую и административную элиту России".
Экономика криминализировалась. Начало этому процессу было положено ваучерной приватизацией, затем последовала экспансия криминала практически во все сферы нашей жизни, способные обеспечить ему респектабельное буржуазное существование.
Размеры собственно теневой экономики составляют сегодня, по оценкам официальных лиц, около 60%, а на Кавказе - около 80%. Естественно поэтому, что основная масса деятелей малого и среднего бизнеса находится, по их собственному признанию, не в ладах с законом, не говоря уже о морали.
По некоторым экспертным оценкам, криминальными являются около 90% экономических структур и институтов российского гражданского общества. Причем 45% из них являются "чисто" криминальными, а другие 45%, используя легальные методы, тем не менее, функционируют в экономике в качестве разрушительного начала, стимулируя развитие "исключительно спекулятивных форм торгового, посреднического и финансового капиталов; инициируют процессы деиндустриализации национальной экономики; трансформацию ее структуры в колониально-сырьевую; ставят страну в стратегическую зависимость от импорта".
Дерзко и агрессивно, нередко по-пиратски (угрозами, подкупом и насилием) захватываются вполне благополучные предприятия с целью перепрофилирования, спекулятивной перепродажи, или же, как в Москве, для приватизации бесценной столичной земли.
Когда рынок отождествляется со всеобъемлющим стремлением к наживе, а его генеральными субъектами выступают группы, а по сути кланы, давно отвергшие общечеловеческие "простые" нормы нравственности, тогда-то наступает расцвет спекулятивно-финансового и спекулятивно-торгового капитала, массовой коррупции и преступности на фоне паралича производства, материального и духовного обнищания населения. Возникает этакий государственно-асоциальный криминальный урод, порождающий столь же уродливый бизнес, поскольку другого (цивилизованного или не очень дикого) он породить просто не в состоянии.
Характерной чертой этого дикого капитализма является хищнический характер эксплуатации основных фондов и природных ресурсов, грозящий техногенными, экологическими и социальными взрывами. Так, основная беда электроэнергетики, как и многих других производств, - катастрофическое старение ее фондов. За прошедшие 10 лет оборудование "состарилось" еще на треть своего нормативного срока службы. К 2000 г. предельной нормативной наработки достигли 55% установленных мощностей. По прогнозам специалистов, выход мощностей из работы будет нарастать лавинообразно. Если принять во внимание, что сроки строительства новых электростанций составляют не менее 5 лет, вопрос об инвестициях в электроэнергетику встает во всей своей остроте.
Поразительный факт: за время существования РАО "ЕЭС России" действующую энергосистему инвестирует только государство (по указу Президента все дивиденды госпакета акций полностью направляются на инвестиции). Если учесть, что более 40% акционеров - частные организации и лица, то получается, что за наш с вами счет, за наши деньги обеспечиваются будущие доходы частных инвесторов.
А инвестиций действительно катастрофически не хватает, чтобы обеспечить рост экономики и благосостояния населения, предотвращать участившиеся чрезвычайные ситуации (террористические акты, гибель самолетов, лесные пожары, сходы ледников, наводнения, возгорания детских учреждений и т. д.), которые из-за их константности таковыми уже не воспринимаются. По экспертным оценкам, Россия нуждается в 12 млрд. долларов в год, в то время как прямые иностранные инвестиции в ее экономику за годы реформ составили в общей сложности всего лишь 10-15 млрд. долларов, что примерно равно ежегодному вывозу капитала из нашей страны, львиная доля которого принадлежит всему народу российскому, поскольку состоит она из невостребованной природной ренты.
В нашем законодательстве отсутствуют решения о рентных платежах. То есть богатейшие в мире недра, национальное достояние используются сегодня в основном для личного обогащения. О хищническом характере использования недр вопиет и тот факт, что ни в Законе "О недрах", ни в принятом недавно Налоговом кодексе РФ нет даже упоминания о взимании средств на воспроизводство минерально-сырьевой базы, за счет и в связи с эксплуатацией которой сказочно обогащается правящий класс. Народу же российскому, которому единственному эти недра принадлежат по праву, достаются лишь крохи, достаточные для существования на грани или за чертой бедности, хотя очевидно, что наведение надлежащего порядка в этой сфере позволило бы многократно увеличить реальные доходы и качественно улучшить жизнь простых граждан.
Как верно отмечает Е. Ясин, один из ведущих идеологов либерализма и творцов нынешних реформ, "интеграция России в мировую экономику носит своеобразный характер: государство практически полностью открыло экономику "на выход", сохранив существенные ограничения на "вход". Это привело к тому, что капитал и мозги могут беспрепятственно уходить из страны, а их приток из экономики всего мира в Россию встречает многочисленные препятствия. Такое положение приводит к тому, что Россия не имеет возможности воспользоваться всеми плюсами глобализации, в полной мере ощущая ее минусы..."
Концентрация национального достояния в руках узкого круга "своих", игнорирующих национальные интересы и "эффективно" использующих его в целях личного обогащения в силу очевидно проплаченного отсутствия надлежащей законодательной базы, - пожалуй, главная причина того противоестественного состояния, в котором оказалась наша страна, где крайне низкий уровень благосостояния основной массы людей "сочетается" с их достаточно высокими общекультурными и профессиональными качествами, а также с самым богатым в мире природно-ресурсным потенциалом.
Однако ответ на сакраментальный вопрос: почему мы такие бедные, если такие богатые? - с неизбежностью приводит нас в коридоры власти, поскольку нынешняя антинациональная криминальная российская экономика создавалась вполне определенными политическими силами и нуждалась во вполне определенной форме правления, в основе которой взаимопроникновение, срастание бизнеса и власти. Естественно, уже в силу данного обстоятельства изначально коррумпированной.
Приведенные данные говорят о глубоком расколе в российском обществе: экономическом, социальном, политическом, ментальном, нравственном в результате скоротечного его "либерального" реформирования. Однако в действиях правящего класса весьма трудно обнаружить главную либеральную тенденцию - заинтересованность в преодолении этого раскола на основе синтеза, консенсуса, разработки новых общих смыслов и инициатив, восстановления общезначимого духовно-нравственного содержания и целостности образа жизни, обеспечивающего стабильность и преемственность в развитии общества.
Итак, подытоживая, можно отметить, что результаты экономической, политической и культурной экспансии в нашу страну достаточно всеобъемлющи и способны подорвать основы существования и развития любого самостоятельного государства, а тем более такого, как российское, всегда игравшего свою особую роль в мире. Похоже. теоретики и практики глобализации все же выработали и запустили механизмы ослабления и самоликвидации России как державы-лидера.
Это зависимая, торгово-спекулятивная, с сырьевой направленностью экономика, у которой отсутствуют внутренне встроенные механизмы роста. Экономика иррациональная, криминализированная, где безраздельно господствует собственник, "эффективно" работающий лишь на собственное эгоистическое благо. И потому, видимо, не способная обеспечить (при богатейшем в мире природно-ресурсном потенциале и огромных сверхприбылях, из него извлекаемых) необходимые инвестиции ни в производство, ни в человека: повышение уровня и качества жизни, развитие культуры, науки, образования.
Это общество, к которому неприменим термин "гражданское", поскольку простой гражданин в нем бесправен и беззащитен и не может опереться ни на нормы закона, которые на него не работают, ни на общепринятые нормы нравственности, которые практически отсутствуют.
Это формально-демократическое государство, игнорирующее жизненно важные интересы основной массы населения и не способное обеспечить принятие и исполнение законов, защищающих личность и национальное достояние от своекорыстного использования.
Ликвидация основных бастионов коммунистической идеологии и культивируемой ею системы единомыслия, - чем очень гордятся либералы, - в условиях развала системы правовой, социальной и моральной регуляции. привела не к духовной свободе, а к новому закабалению масс чуждыми идеалами и ценностями, в основе которых агрессивная бездуховность, корыстолюбие, ненависть и насилие.
В результате действия всех названных механизмов развала, в России создана ситуация гарантированной опасности, в которой не определены и, соответственно, не закреплены ни в законодательстве, ни в морали, ни в корпоративной этике границы, за рамками которых те или иные явления наносят ущерб жизненно важным интересам личности, общества и государства в настоящем и могут наносить в будущем.
Сегодня же все три компонента (уровня) национальной безопасности вряд ли кто назовет защищенными от внутренних и внешних угроз. Уже хотя бы потому, что это разделенные субъекты, интересы которых в реальной ситуации нередко прямо противоположны.
Соответственно этому крайне болезненному состоянию происходит резкое ослабление позиций России на международной арене и формирование по существу однополярного (монополистического) мира, где господствуют США и американский образ жизни, защита которого, наряду с защитой народа и территории, традиционно является главной задачей и конституционной обязанностью администрации президента этой страны в деле обеспечения национальной безопасности.
Мы же остались наедине с собой: "кругом чужие, а где свои - неизвестно". Но никогда прежде не смыкалось так тесно на горле России новое "союзническое" кольцо. На востоке и юге, теперь даже на Кавказе, располагаются американские войска. А после войны в Ираке США переводят свои базы из Германии в Польшу, на самую границу бывшего Советского Союза.
Увы, мир не стал безопаснее. Как не перестали влиятельные силы Запада разрабатывать и реализовывать сценарии ослабления России и даже расчленения ее на ряд независимых государственных образований.
Конечно же, нельзя сводить все к "проискам врагов". Мы сами не сумели держать несиловую оборону после поражения в "холодной войне" и развала Советского Союза.
Мы сами, правда, не без активной "помощи" новоявленных "союзников" допустили к верховной власти людей, пытавшихся чужое прошлое сделать нашим настоящим и будущим.
Мы сами не сумели "вытолкнуть" в экономическую и политическую элиту людей, не запятнанных сотрудничеством с кланами, эгоистически отторгавшими общественное благо у тех, кто не входил в их состав или же не служил им "верой и правдой". В результате общество осталось без настоящей элиты, зрящей на перспективу, смелой и подвижнической. Как, по существу, осталось оно без обоснованных экономических и социальных ориентиров.
Мы сами готовы поступиться своими основными гражданскими правами взамен решения актуальных социальных проблем.
Это наша многовековая атрофия способности самостоятельно утверждать себя в жизни, свойственная как "низам", так и "верхам", привела нас вместо либерализации к приматизации процесса реформирования - некритическому заимствованию фрагментов чужого культурного опыта, воспроизводимого в чуждой социокультурной среде, что и приводит к дезорганизации и другим разрушительным последствиям. Идет неуклонное, хотя, порой, и не столь явное нарастание клубка болезненных, постепенно становящихся неразрешимыми проблем, к которым приспосабливаются и привыкают, но которые не решают. Неспособность правящего класса, находящегося в полном коммуникационном разрыве с обществом, их разрешать - тут очевидна.
Вопреки мнению Б.А. Грушина, что "только бесчестные люди могли возглавить переход к новой жизни", я полагаю, что десятилетие российских "реформ" конца XX в. наглядно демонстрирует: переход от авторитарно-тоталитарной модели общества к демократической невозможен без изменений в базовых нравственных принципах, без своеобразной нравственной реформации, с которой должны быть соотнесены все экономические, политические, социальные и т. п. идеи.
Ю.Н. Давыдов в монографии "История и рациональность", изданной еще в 1991 г., очень точно подметил, что самые распрекрасные идеи наших экономистов и публицистов разбиваются об один и тот же камень преткновения - отсутствие "экономического человека" с трудовой мотивацией, ориентированной не столько потребительски, сколько продуктивно. И говоря от имени М. Вебера, опираясь на его мысли, он без всяких дополнительных исследований сделал весьма точный прогноз: реформы будут пробуксовывать до тех пор, пока не будут восстановлены в своих вековых правах "простые" нормы нравственности, определяющие мотивацию и социальное поведение людей.
Это, по сути, важнейшее условие цивилизованных рыночных отношений, крайне нуждающихся в людях не с социокультурной патологией, а в тех, кто живет и работает, сознавая, познавая и признавая самоценность других людей, а не только их инструментальные качества. Вне нравственности ни культура, ни цивилизация просто не существуют. И только опираясь на прочную нравственную основу, можно обустраивать нашу жизнь на генетически свойственных России началах соборности, духовности, единения с природой, личной свободы и личной ответственности перед Богом и людьми.
На гнили ничего путного не построишь, даже если во главе будет Путин.
Новоявленному российскому капитализму очень повезло с народом, жертвенность которого превосходит рационально мысленные границы и чьи лучшие качества используются ему же во вред.
Всему свое время. Кончится и новая квазилиберальная смута. Стряхнет народ тех, кто его "доит", и тех, кто "за рога держит". Хорошо, если с помощью необходимых реформ и демократических процедур, без крови. А коли уж она прольется, да не дай Бог ручьями потечет, то нам непременно "помогут". Как "помогли" Югославии, в недавнем прошлом самой мощной и самой сильной державе на Балканах, общепризнанному лидеру "третьего" мира.
А потому не будем выяснять, кто виноват. Лучше объединимся в поисках выхода из очень трудной, но пока еще не безнадежной ситуации.
1. По данным греческого политолога Христо Гиониса, "прямые иностранные инвестиции преимущественно направляются сегодня из развитых стран в развитые же. а не в развивающиеся. Одна треть оборота всемирной торговли приходится на транснациональные компании. Они принадлежат пяти странам - Франции, Германии, Великобритании. Японии и США. В этой "пятерке" аккумулируется три четверти всех прямых иностранных инвестиций".