Опора на средних

• Андрей Яковлев, директор Института анализа предприятий и рынков Государственного университета — Высшей школы экономики (ГУ-ВШЭ), кандидат экономических наук.
• Юрий Данилов, директор фонда "Центр развития фондового рынка", заведующий лабораторией анализа финансовых рынков ГУ-ВШЭ, кандидат экономических наук.
• Юрий Симачев, заместитель директора Межведомственного аналитического центра, кандидат технических наук.

Подготовлено по материалам доклада, разработанного в рамках программ фундаментальных исследований ГУ-ВШЭ

Компании, которые смогут продолжить модернизацию производственных и бизнес-процессов и обеспечить рост эффективности, будут определять траектории развития российской экономики после кризиса.

Впоследние три года для всего корпоративного сектора России были характерны несколько тенденций. Прежде всего, это расширение и консолидация государственного сектора за счет как увеличения объемов и видов активов государственных компаний, так и формирования новых АО с государственным участием (производственные холдинги на основе реструктуризации государственной собственности, институты развития, капитализация за счет государственных средств). Также происходило увеличение государственного стимулирования спроса в рамках закупок для государственных нужд, господдержки реализации крупных инвестиционных проектов за счет средств Инвестфонда и Внешэкономбанка, формирование крупных инфраструктурных программ, реализация нацпроекта по ипотеке. Как следствие — часть компаний усилила ориентацию на государственные ресурсы.

В то же время возрастало конкурентное давление со стороны глобального рынка, толкавшее компании на увеличение масштабов бизнеса. Инструментом часто выступало приобретение новых активов через слияния и поглощения — как более простая альтернатива инновациям и технологической модернизации существующих активов. Эти процессы происходили на фоне расширения заимствований за рубежом, увеличения долговой нагрузки и усиления ограничений для иностранных инвесторов и акционеров.

В результате можно было говорить о нарастающей внутренней неэффективности крупнейших российских компаний, которая на фоне высоких темпов экономического подъема и "доступных" денег оставалась незаметной для внешних инвесторов и, судя по всему, не осознавалась собственниками и топ-менеджерами самих этих компаний.

Но наряду с этим сектором в российской экономике в последние годы достаточно заметную роль стал играть средний бизнес. Вопреки сложившимся в экспертном сообществе представлениям, такие предприятия быстро росли в 2000?е годы и именно за их счет во многом шли реальные процессы диверсификации российской экономики.

Картина по палате

Как показало прошлогоднее исследование журнала "Эксперт", в 2006 году в России во всех отраслях экономики насчитывалось около 13 тыс. частных фирм, которые могли рассматриваться как средние по российским меркам. Их годовой оборот лежал в диапазоне от 10 до 350 млн долларов (среди них около трех тысяч имели оборот свыше 50 млн долларов).

Для этих средних компаний была характерна очень сильная неравномерность в темпах развития. Примерно у четверти таких фирм в период 2000—2006 годов, несмотря на бурный экономический рост в стране, наблюдалось снижение реального оборота в сопоставимых ценах. Напротив, для 39% средних фирм на протяжении этого периода были характерны темпы роста в 20% в год и более (что в три раза превышало темпы роста по экономике в это время). Похожие данные были получены в исследовании ГУ-ВШЭ и Всемирного банка по конкурентоспособности обрабатывающей промышленности. По этим данным разрыв в уровне производительности труда между 20% лучших и 20% худших предприятий в одной отрасли составляет от 10 до 20 раз в зависимости от отрасли.

Таким образом, мы можем утверждать, что для российского бизнеса накануне кризиса была характерна очень высокая степень дифференциации — с наличием успешных предприятий, способных конкурировать по международным стандартам, и сохранением значительной доли неэффективных компаний.

При этом в экономике сложился сегмент успешных средних фирм, которые в сравнении с игроками первого эшелона отличались большей мобильностью и более высокой внутренней эффективностью. По нашему мнению, это объясняется обозримостью бизнеса для его собственников, меньшими возможностями использования административного ресурса, более конкурентными условиями функционирования средних компаний и их большей склонностью к инновациям.

Реакция на кризис

Характеризуя реакцию предприятий на нынешнюю сложную экономическую ситуацию, мы исходим из того, что наиболее существенным для выхода экономики из нее будет поведение крупнейших и растущих (эффективных) средних компаний. При этом состав эффективных средних фирм в период кризиса и посткризисный период может измениться — как за счет исключения средних игроков, сильно ориентированных на рост государственного спроса, так и вследствие "входа на рынок" новых эффективных средних компаний. Этими новыми игроками, например, могут стать те, кто успел реализовать инвестпроекты с импортным оборудованием, ориентированные на внутренний потребительский спрос, расширяющийся сегодня за счет импортозамещения.

Вместе с тем в группе средних компаний, стабильно и быстро развивавшихся в предкризисный период, следует различать две подгруппы. В первую мы можем отнести те, которые демонстрировали высокие темпы роста благодаря нахождению новых рыночных ниш, реализации новых бизнес-идей, внедрению новых технологий и продуктов. Ко второй подгруппе относятся фирмы, успех которых был основан на использовании административного ресурса, под которым мы понимаем неформальную поддержку со стороны органов власти, приводящую к ограничению конкуренции и созданию преференций для конкретных предприятий. Например, это часто имело место в строительной индустрии.

В реальности эти две подгруппы не всегда можно разграничить — в том числе потому, что многие успешные средние компании в 2000?е годы пытались одновременно опираться на рыночные факторы и административный ресурс. Тем не менее, на наш взгляд, в аналитическом плане такое разграничение может быть полезным.

Можно ожидать существенного перераспределения собственности на российском рынке. Оно будет происходить прежде всего в секторах, более сильно затронутых кризисом (машиностроение, металлургия, химическая промышленность, строительная индустрия), а также в отраслях, где до кризиса был выше уровень конкуренции и достаточно низкая норма прибыли (розничная торговля, сельское хозяйство). Фактором, стимулирующим перераспределение собственности, также может стать продажа крупнейшими предприятиями части своих активов — в том числе для погашения долгов перед кредиторами (внешняя задолженность российского корпоративного сектора к осени 2008 года составляла около 500 млрд долларов, из которых 200 млрд приходилось на кредиты со сроком погашения до конца 2009 года).

Вместе с тем эти процессы принципиально не изменят структуру собственности в российских компаниях — по нашему мнению, она останется высококонцентрированной. В этом отношении характерно поведение российских фирм в последние месяцы при технических дефолтах по корпоративным облигациям. Они ни разу не прибегали к возможностям рынка акций в целях спасения от банкротства (хотя практика IPO для спасения от банкротства широко распространена на зарубежных рынках). Российские корпорации в аналогичных ситуациях более склонны идти на смену мажоритарного собственника, чем на обращение к широкой публике.

Следствия для политики

Успешные средние компании, которые в своем развитии в 2000-е годы преимущественно опирались на рыночные факторы, могут стать двигателем повышения эффективности и выхода экономики из кризиса. Можно предположить, что в общем числе средних предприятий перед кризисом доля эффективных быстрорастущих фирм составляла от четверти до трети.

Однако до последнего времени такого рода организации оставались вне фокуса политики федеральных властей. Пока основной акцент антикризисных мер на федеральном уровне был сделан на поддержку крупнейших структур. Так, в конце декабря 2008 года правительство утвердило список из 295 "системообразующих" предприятий — декларировав, что в их отношении могут применяться дополнительные меры поддержки: предоставление государственных гарантий по кредитам, субсидирование процентной ставки, реструктуризация задолженности по налогам, получение госзаказов, дополнительная капитализация. Определяющими критериями для включения в список были объем годовой выручки (более 15 млрд рублей) и количество работающих — не менее 4 тыс. человек, а также размер налоговых платежей.

Риски такой политики, по нашему мнению, связаны с тем, что крупнейшие компании в целом сегодня характеризуются низкой эффективностью и отсутствием у собственников и менеджмента достаточных стимулов к реструктуризации. Снижение стимулов к реструктуризации также связано с активным использованием инструментов таможенной политики для защиты отечественных производителей — в силу ограничения конкуренции на внутреннем рынке. Аналогичный эффект может иметь девальвация рубля, ограничивающая доступ предприятий к зарубежным технологиям и кредитам. Одновременно девальвация повышает неопределенность в отношении прав собственности — так как многие организации, проводившие модернизацию за счет зарубежных займов, столкнутся с серьезными проблемами при их погашении.

Альтернативой политике поддержки крупнейших компаний может стать стимулирование спроса через реализацию государством инвестиционных проектов и программ (прежде всего, в сфере развития инфраструктуры) — открытых для участия всех экономических агентов, которые удовлетворяют публично сформулированным критериям по параметрам "цена-качество" их товаров и услуг. В рамках такого подхода более вероятным становится предоставление государственной поддержки эффективным предприятиям, которые в условиях кризиса способны выйти на новые рынки и обеспечить рост выпуска своей продукции и услуг.

Выбор вариантов политики, безусловно, будет зависеть от финансовых возможностей правительства. В этом отношении начавшееся в 2009 году сокращение налоговых поступлений может стать предпосылкой для более трезвых и прагматических решений на уровне федерального правительства и региональных властей.