Занимательная мемология: Почему Пепе стал иконой правых троллей

Во вторник на официальном сайте Хиллари Клинтон появился объяснительный пост «Дональд Трамп, лягушонок Пепе и белые расисты» — таким образом, второй (после самого Трампа) кандидат в президенты признала порочную связь самого гнусного цифрового лягушонка на свете и авангарда фан-базы своего оппонента — правых троллей.Как вышло, что Пепе, старый добрый редкий Пепе, стал любимцем людей, которые верят в конспирологические теории об 11 сентября, ненавидят современный мир и мечтают о высоких стенах с колючей проволокой?

Не зная внутренний кухни, понять, чем обусловлена популярность лягушонка Пепе у консервативно настроенных пользователей интернета, очень тяжело. Можно предположить, что это работа политтехнологов Трампа, которые активно осваивают вирусные технологии продвижения контента. То есть, в отличие от Барака Обамы, который первый начал использовать интернет как средство продвижения в своей предвыборной кампании, Трамп заходит в новое поле вирусных мемов, видео и прочего контента и строит на этом свою кампанию. В таком случае понятно, почему мем выбрали узнаваемый, который достаточно долго существовал и был знаком юзерам разных возрастов. Это не мог быть какой-то новый мем, потому что за новыми мемами следят только юзеры имиджбордов. Но при этом, на мой взгляд, это мог бы быть и не лягушонок Пепе, а любой другой подобный образ трикстера. Понятно, что Трамп отыгрывает трикстерского героя, но таких героев полным-полно.

В современных условиях праворадикальные граждане США начинают создавать контент сами, вырабатывая при этом свой унифицированный визуальный язык. Происходит освоение мема «интернет-консерваторами», они создают новые интертексты с достаточно жёсткими сообщениями и циничным посылом. В общем, это может свидетельствовать лишь о том, какую политику проводит Трамп в предвыборной гонке и какие юзеры вокруг него объединяются. Клинтон тоже инструментализирует всю эту историю. Ты запостил мем с Пепе и Трампом, и даже если сам мем не был радикальным, то ты всё равно моментально становишься частью того образа «другого», образа врага, который Хиллари создаёт в рамках своей президентской кампании.

Вся ситуация с лягушонком Пепе и трампистами свидетельствует о некоторых не очень приятных тенденциях, которые мы видим в целом в политике: с одной стороны, консерваторы сегодня действительно не могут предложить ничего нового, но, с другой стороны, большое количество людей, как в развитых, так и в развивающихся странах, из-за глобализации и информационных войн просто боятся завтрашнего дня и обращаются к консервативному дискурсу за помощью, а в итоге получают такую достаточно странную модель мема, которая выглядит как саркастическая насмешка.

Чтобы разобраться в связи правых радикалов и вульгарного сарказма, можно почитать тексты Ильи Кукулина «Из подонков в патриоты», где он рассуждает о том, как комьюнити, сформировавшееся в интернете вокруг «олбанского», «падонкафского» языка в 1990-е, в нулевые внезапно стало площадкой поддержки нового консервативного курса Путина. Причём Кукулин там пишет, что главная особенность этого комьюнити — циничность. Для него нет табу. Их «олбанский» базируется на отсутствии правил, и цинизм в их языковом пространстве повсеместен. Но хотя Кукулин утверждает, что этот феномен является результатом работы политтехнологов, у меня нет такой убеждённости. Возможно, сарказм — это действительно свойство современного правого, их особенность так себя позиционировать в интернете, так говорить о своих ценностях. Может, это связано с тем, что всерьёз говорить о правых ценностях уже невозможно. Но это всё, конечно, догадки.

http://www.furfur.me/furfur/culture/culture/218923-pepe