«Вероятность улучшения отношений и ослабления конфронтации в ближайшие годы отсутствует»
Выборы 46-го президента США пройдут 3 ноября. На высший пост претендуют республиканец, нынешний хозяин Белого дома Дональд Трамп и демократ Джозеф Байден. То, как итоги выборов повлияют на российско-американские отношения, анализирует заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов.
С весны 2014 г. отношения России и США пребывают в состоянии системной конфронтации, которую многие эксперты называют новой или второй холодной войной. Хотя мировая ситуация качественно отличается от второй половины XX в., равно как и природа нынешней российско-американской конфронтации от глобального противостояния СССР и США, по многим важным свойствам нынешние отношения России и США, действительно, напоминают холодную войну, причем на худших ее этапах – 1950-х годов или начала 1980-х годов.
Сегодня накал российско-американской конфронтации острее, а диалог между странами значительно слабее, чем в период советско-американской «разрядки» 1970-х гг. При этом за прошедшие после начала конфронтации России и США шесть лет ее интенсивность последовательно росла, а способность двух стран вести нормальный и здоровый диалог, пускай и между противниками, напротив, уменьшалась.
Несмотря на то, что и Дональд Трамп, и Россия выступали за улучшение отношений, к концу первого президентского срока Трампа эти отношения однозначно хуже, чем в начале.
Существенно увеличилось количество антироссийских санкций США, и большинство из них обрели силу принятого Конгрессом закона, что сводит перспективу их отмены или смягчения в обозримой перспективе к нулю. Усилилось сдерживание России на постсоветском пространстве, и Вашингтон начал поставки летальных вооружений Украине. США вышли из важных соглашений по контролю над вооружениями – Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности наземного базирования (ДРСМД) и Договора «Открытое небо», обставили продление последнего оставшегося договора об ограничении ядерных вооружений – ДСНВ-3, истекающего в феврале 2021 г. – неприемлемыми для России условиями, начали размещать ядерные боеголовки малой мощности на стратегических носителях, понижая тем самым планку применения ядерного оружия, и в открытую заговорили о намерении разместить большое количество ракет средней и меньшей дальности в Азии и в Европе.
В результате нанесен большой удар по стратегической стабильности, а угроза гонки вооружений и ядерной войны возросла. При этом администрация Трампа так и не смогла начать с Россией диалог по кибербезопасности, и в целом российско-американское взаимодействие усохло до консультаций по стратегической стабильности, которые пока не принесли каких-либо конкретных положительных результатов. Наконец, США развязали против России дипломатическую и визовую войну, в результате чего закрылась часть консульских представительств сторон в важных городах друг друга, а процесс получения гражданами РФ американской визы значительно усложнился.
Главные причины столь прискорбных для отношений России и США итогов президентства Трампа – прочный консенсус в Вашингтоне о том, что Россия – противник, и ее необходимо сдерживать. При этом Россия воспринимается, как слабеющая держава, которая рано или поздно изменит свою политику в выгодном для США ключе
Масштабная поляризация американской политической системы, элиты и общества, в результате которой интенсивность политической борьбы в США приобретает формы холодной гражданской войны, а практически любой вопрос, включая отношения с Россией, превращается в вопрос внутренней политики и инструмент американской внутриполитический борьбы, способ ослабить противника.
Эти же причины, которые носят долгосрочный характер и полностью сохранят свою актуальность после выборов, предопределяют продолжение и даже дальнейшее усиление конфронтации России и США после выборов, вне зависимости от того, кто одержит на них верх. Вероятность улучшения отношений и ослабления конфронтации в ближайшие годы отсутствует. Напротив, в случае и победы Джозефа Байдена, и переизбрания Дональда Трампа атмосфера российско-американских отношений с большой вероятностью будет становиться еще более напряженной.
Но, в отличие от предыдущих четырех лет и на фоне общего обострения конфронтации в целом, вероятно, появится возможность добиться конкретных позитивных результатов по отдельным направлениям взаимодействия, где оно представляется особенно необходимым для безопасности обеих стран: стратегическая стабильность и кибербезопасность.
Во-первых, как уже отмечалось, восприятие России в качестве врага, которого необходимо сдерживать «до победного конца» – один из очень немногих вопросов, по которым внутри американской политической элиты, расколотой по подавляющему большинству проблем, есть прочный консенсус. (Другие вопросы, по которым тоже есть внутреннее согласие – это восприятие в качестве противников Китая и Ирана).
Разумеется, есть различия в нюансах и в инструментарии политики сдерживания. Для республиканцев Россия – прежде всего, геополитический противник, который бросает США вызов в разных регионах мира и усиливает их главного стратегического конкурента – Китай. Помимо санкций и внешнеполитического противодействия России, попыток подорвать ее отношения с третьими странами, основной упор они делают на военно-политическом давлении на Россию, шантаже угрозой новой гонки вооружений, которую, как считают в Вашингтоне, Москва себе позволить не может. Демократы же обозначают Россию скорее, как идеологического противника, который якобы стремится подорвать американскую демократию, подорвать веру рядовых американцев в их ценности и исключительность «сияющего града на холме». Именно это, по мнению демократов, стоит за приписываемом России «вмешательством» в американские выборы. Соответственно, акцент они делают на политике, способной, как они считают, привести к смене российского внутриполитического режима: жесткая риторика по вопросам внутренней политики и прав человека, поддержка оппозиции и либеральных НКО. Однако в главном – восприятии России в качестве врага – в политической элите США полное единство.
Во-вторых, США воспринимают Россию, как гораздо более слабого по сравнению с Китаем противника, который или из-за внутренних причин (экономическая слабость, рост протестных настроений среди молодежи) или в силу внешних обстоятельств (нарастание асимметрии в пользу Китая) якобы будет вынужден фундаментально изменить свою внешнюю политику и характер внутреннего режима. Грубо говоря, в США ждут, когда Россия начнет искать у них защиты от все более могущественного азиатского соседа, с которым Москва, по мнению Вашингтона, обязательно должна столкнуться лбами. Именно это восприятие объясняет и нежелание США вести с Россией серьезный стратегический диалог, и отсутствие у них стремления искать пути улучшения отношений с Москвой, в том числе идти ей на уступки, ради ослабления ее партнерства с Пекином. Последнее, полагают в Вашингтоне, произойдет само собой, надо только подождать.
Справедливости ради стоит отметить, что изначально администрация Трампа ставила вопрос о налаживании отношений с Россией при условии ослабления ее партнерства с КНР. Но ясная позиция Москвы о том, что подобный размен для нее недопустим и что она не готова жертвовать отношениями с КНР, а также начавшееся в США расследование о «вмешательстве» России в американские выборы 2016 г. на стороне Трампа и о «сговоре» между последним и Кремлем исключили какие-либо шаги в этом направлении. Вероятность того, что следующая администрация США, какой бы она ни была, предложит Москве реальные уступки в обмен на ослабление ее партнерства в Пекином, крайне невелика. Но даже если и предложит, из этого ничего не выйдет, и США вернутся к парадигме ожидания, пока Россия сама не изменит свою внешнеполитическую стратегию и внутриполитический режим.
В-третьих, важнейший фактор, который будет и далее способствовать усилению двухсторонней конфронтации, это беспрецедентная для последних 100 лет поляризация американской политической элиты и общества по социальному и ценностно-политическому признакам
Российский фактор будет использоваться в этих условиях как орудие внутриполитической борьбы. Многие в США связывают превращение России в фактор американской внутренней политики с ее «вмешательством» в американские выборы 2016 г. и дальнейшими расследованиями. Это – заблуждение. На деле он начал использоваться в американской внутриполитической борьбе еще в 2009 г., когда большинство республиканцев выступили резко против т.н. «перезагрузки» двухсторонних отношений и затем несколько лет последовательно препятствовали ей, чтобы ослабить администрацию Барака Обамы, объявившую «перезагрузку» одним из внешнеполитических приоритетов. Обаму тогда обвиняли примерно в том же, в чем сейчас демократы обвиняют Трампа: предательстве американских интересов и ценностей, предательстве демократических союзников ради сближения с «диктаторами», и так далее. Это доказывает, что первопричина использования российской карты во внутренней политике США – именно их собственная поляризация. Отсутствие же между странами экономической взаимозависимости и российского лобби в США (при большом количестве антироссийских) делают российский фактор весьма удобным инструментом, применение которого безболезненно для его пользователя.
Приписываемое РФ «вмешательство» в американские выборы 2016 г. и последовавший Russiagate многократно увеличили масштаб использования российского фактора в внутренней политике США. Он стал главным инструментом демократов и традиционной политической элиты в целом против Трампа, использование которого не только исключило какие-либо конструктивные шаги Вашингтона навстречу Москве, но сделало невозможным нормальный диалог двух стран даже по самым необходимым вопросам, в частности, кибербезопасности. Любой контакт с Москвой сразу выдается за слабость и доказательство зависимости от России и сговора.
Использование России как инструмента внутриполитической борьбы и поляризация американской политической системы и общества сохранятся после выборов в полной мере. Москву уже снова обвиняют во вмешательстве в предстоящие американские выборы. Обе стороны: Трамп и Байден обвиняют друг друга в связях с Россией и зависимости от нее.
Это означает, что вне зависимости от исхода выборов в США начнется новая череда расследований о «российском вмешательстве», за которыми последуют новые санкции, а проигравшая сторона будет обвинять победителя в помощи из Москвы
Равным образом, проигравшая сторона – кем бы она ни была – будет стремится и далее представить любой позитивный шаг Белого дома в сторону Кремля как доказательство предательства. Например, если победит Байден и согласится продлить Договор СНВ-3 без предварительных условий (как настаивает Москва) или на условиях более мягких, чем предлагаемые администрацией Трампа, или же начнет с Россией жизненно важный с точки зрения предотвращения непреднамеренной войны диалог по вопросам кибербезопасности, республиканцы будут атаковать демократическую администрацию примерно так же, как сейчас демократы атакуют Трампа.
Положить всему этому конец может только преодоление нынешних раскола и поляризации американских элиты и общества, которые и заставляют стороны использовать любые вопросы, в том числе отношения с Россией, в интересах внутриполитической борьбы. Пока перспектива этого не просматривается. Кто бы ни победил, США окажутся еще более расколотой в социально-экономическом и ценностно-политическом отношении страной, и новый президент не сможет стать президентом всей Америки. Для преодоления раскола обе партии, которые пока двигаются в противоположном друг от друга направлении, должны будут качественно обновить свои политические платформы и выработать новый внутренний консенсус. На это уйдут годы.
Тем не менее, нюансы отношений двух стран в случае победы Трампа или Байдена будут отличаться.
Если победит Трамп, то картина отношений принципиально не изменится. Демократы, которые, вероятно, укрепят позиции в Конгрессе (одновременно с выборами президента в США проходит избрание Палаты представителей и трети Сената), будут яростнее обвинять Россию во вмешательстве, а Трампа, как минимум, в получении помощи от Москвы. Нормальный диалог двух стран будет по-прежнему невозможен. Одновременно Белый дом наверняка усилит нажим на Россию в военно-политической сфере: Договор СНВ-3 не продлят, последний юридический инструмент ограничения гонки вооружений и уменьшения опасности ядерной войны прекратит действие, а США активизируют усилия по размещению наземных ракет средней и меньшей дальности в Азии и Европе. Вашингтон будет сочетать это давление с попытками наладить с Москвой избирательное взаимодействие по сдерживанию Китая, которые, впрочем, не будут успешными.
В то же время, поскольку общая зависимость администрации Трампа от Конгресса и внутриполитических факторов на втором президентском сроке несколько ослабеет, не исключено, что по отдельным вопросам сторонам удастся добиться прогресса. Например, запустить диалог по вопросам кибербезопасности или восстановить полноценную работу посольств и консульств.
Если победит Байден, произойдет резкое еще большее ухудшение политической атмосферы отношений
В преддверии выборов кандидат от демократов назвал именно Россию, а не Китай, главной угрозой национальной безопасности США здесь и сейчас, и на уровне риторики подход его администрации в отношении России будет еще более жестким и конфронтационным. На уровне же практики вероятны следующие шаги.
Во-первых, администрация Байдена показательно «накажет» Россию за приписываемое ей «вмешательство» в выборы, введя против нее новые санкции. Также новые санкции возможны и за другие российские «прегрешения», по которым, по мнению демократов, администрация Трампа не предприняла должных мер: обвинения, что российская разведка платила талибам за убийство американских военных в Афганистане, поддержка режима Асада в Сирии и так далее.
Во-вторых, она снова усилит идеологизацию внешней политики США и существенно ужесточит критику России по вопросам внутренней политики и прав человека. Усилится риторическая, политическая и финансовая поддержка российской оппозиции и либеральных НКО, что, в свою очередь, даст Москве возможность обвинить Вашингтон во вмешательстве во внутренние дела России.
Наконец, демократы усилят политическое сдерживание России на постсоветском пространстве и поддержку Украины. Не исключено, что будет дан зеленый свет на формальную денонсацию Киевом Минских соглашений в их нынешнем виде. Возрастет поддержка США белорусской оппозиции, критика курируемых Россией ЕАЭС и ОДКБ.
В-четвертых, вероятное улучшение в случае победы Байдена трансатлантических отношений уменьшит пространство маневра российской политики в Европе и ослабит стремление западноевропейских стран налаживать позитивные отношения с Москвой.
В-пятых, следует отметить и личностный фактор – неприязнь Джозефа Байдена и Владимира Путина друг к другу. В 2011 г. в ходе визита в Москву Байден, будучи тогда вице-президентом США, рекомендовал бывшему тогда премьер-министром России Путину не возвращаться к должности президента, а потом рассказал об этой рекомендации представителям российской оппозиции.
Вместе с тем, с администрацией Байдена России будет легче вести диалог по вопросам стратегической стабильности: демократы, в отличие от сегодняшних республиканцев, не являются патологическими противниками контроля над вооружениями и выступают за его сохранение
Договор СНВ-3, скорее всего, будет продлен, пускай и под аккомпанемент критики со стороны республиканцев. Стороны также с большей вероятностью смогут договориться о некоем режиме неразмещения ракет средней и меньшей дальности в Европе в отсутствие Договора РСМД: демократы не рассматривают шантаж новой гонкой вооружений преференциальным инструментом давления на Россию. Возможно, удастся и наладить диалог по военным аспектам кибербезопасности, которые уже стали неотъемлемой частью проблематики стратегической стабильности в целом.
Кроме того, администрация Байдена, вероятно, вернется к более многосторонней дипломатии в отношении Ирана и КНДР, что тоже расширит возможности позитивного взаимодействия с Россией.
Скорее всего, Вашингтон при Байдене откажется от введения все новых санкций в отношении «Северного потока – 2», которые били бы в том числе по европейским компаниям: одним из главных внешнеполитических приоритетов демократической администрации в Европе станет улучшение отношений с Германией, а она пока заявляет о приверженности завершить данный проект.
Наконец, в силу большей внутренней организованности и упорядоченности администрации Байдена, в которой не будет внутреннего сопротивления бюрократии и спецслужб инициативам президента, с ней будет легче добиться восстановления нормальных дипломатических и визовых отношений Россия – США.