На Апрельской конференции ВШЭ обсудят проблемы производительности и источников экономического роста

Какова структура и источники экономического роста в России? Какие возможности для межстрановых исследований открывает проект KLEMS? Зачем экономистам новые таблицы «Затраты-выпуск»? Ответы на эти вопросы можно узнать на секции «Затраты, выпуск и производительность в межстрановом контексте», которая пройдет в рамках XVI Апрельской международной научной конференции НИУ ВШЭ.

Что будет обсуждаться

Вопрос экономического роста в России часто рассматривается с «потребительской» точки зрения, сводящейся к следующей взаимосвязи: высокие цены на нефть привели к росту уровня доходов, что, в свою очередь, отразилось на увеличении потребления. Участникам секции будет предложено взглянуть на проблему роста с другой стороны — проанализировав его источники.

«Об источниках роста российской экономики до сих пор наши представления были странными, — говорит руководитель секции Илья Воскобойников. — Вообще экономический рост происходит от очень ограниченного набора источников —затрат труда, затрат капитала, а также роста эффективности, то есть появления всё новых способов снижения затрат труда и капитала на единицу выпуска. Последнее часто называют технологическим прогрессом, но это далеко не всегда верно — снизить затраты труда и капитала можно не только высокими технологиями. Простой пример: пару лет назад я прочитал на сайте ВШЭ, что важным способом обеспечения высокой производительности её типографии является поддержка проходов между типографскими машинами незахламлёнными рулонами с бумагой. Если изначально такое правило не соблюдается, а потом начинают за этим следить, происходит рост выпуска в единицу времени, не связанный ни с приращением труда, ни с приращением капитала.

Основная работа по формированию российского сегмента базы KLEMS идет в Высшей школе экономики — в Лаборатории исследования проблем инфляции и экономического роста Экспертного института ВШЭ при поддержке Росстата

Разложение темпов роста выпуска на вклады труда, капитала и рост эффективности со времени пионерской работы Солоу 1957 года экономисты называют счетами экономического роста. Так вот, подобная система показателей для российской экономики рисовала довольно странную картину: рост в России в годы быстро растущих цен на нефть происходил в основном за счёт роста эффективности. При этом затраты труда и капитала большой роли не играли. Получается, что нефтедоллары должны были усиленными темпами трансформироваться в разработку технологий и повсеместное повышение эффективности производства, что, не считая отдельных положительных примеров, было как-то не очень заметно. Зато и профессиональная литература, и СМИ, и повседневная жизнь дают нам массу примеров неэффективности в российской экономике».

Разработка новых, неизвестных ранее технологий служит главным источником роста в развитых экономиках, где возможности приращения труда и капитала путём использования накопленного ранее опыта ограничены. А что происходит в России? Как «разложить» экономический рост на составляющие, причем не только по экономике в целом, но и в отдельных отраслях? Эта задача решается в рамках большого международного проекта World KLEMS. Его ключевые участники станут основными докладчиками на секции.

KLEMS в России

Изначально проект KLEMS охватывал страны ЕС и именовался EU-KLEMS. Он был инициирован Университетом Гронингена и поддержан Еврокомиссией в 2003 году. За этой аббревиатурой скрываются пять факторов производства — капитал (K), труд (L), энергия (E), сырье (M) и услуги (S), каждый из которых вносит свой вклад в темпы экономического роста. Показатели KLEMS основаны на системе национальных счетов, но KLEMS решает более узкую задачу, чем официальная статистика. KLEMS отвечает за сопоставление производительности на уровне отраслей между различными странами.

«Мы можем делать досчеты на основе официальной статистики, которые сама официальная статистика не может себе позволить, — поясняет Илья Воскобойников. — Раньше мы не могли, например, оценить вклад капитала в выпуск вида деятельности «Производство пищевых продуктов и табака» в России в 1999 году — в официальной статистике этого просто нет. Благодаря KLEMS эти данные появились, и мы показываем, как именно они были получены — какие досчеты сделаны. Однако данные KLEMS следует использовать с большой осторожностью для каких-либо иных целей».

Россия присоединилась к KLEMS в 2008 году, когда инициатива вышла за пределы ЕС. Russia KLEMS, наряду с EU KLEMS, а также аналогичными проектами в Китае, Индии, Японии, Южной Америке и ряде других регионов стал частью World KLEMS. Основная работа по формированию российского сегмента этой базы данных идет в Высшей школе экономики — в Лаборатории исследования проблем инфляции и экономического роста Экспертного института ВШЭ при поддержке Росстата. Данные по России за период с 1995 по 2009 год были опубликованы в 2013 году. Они охватывают 34 вида деятельности за период с 1995 года. А поскольку проект международный, аналогичные показатели доступны для более чем 40 стран мира. «Рост в промышленности, сфере услуг, сельском хозяйстве имеет разную природу, и для понимания природы экономического роста сравнивать лучше не экономики в целом, а конкретные отрасли», — подчеркивает Илья Воскобойников.

Почему в России рост был «плохим»

Что же дал проект для разрешения загадки роста российской экономики, о которой говорилось выше? Данные Russia KLEMS свидетельствуют, что значительная часть экономического роста в России была связана с капиталом. Другими словами, нефтедоллары участвовали в росте в большей мере в форме инвестиций — тут уже нет загадки. Однако использование этого капитала было крайне неоднородным в различных отраслях. Капитал шел не в те отрасли, которые могли его эффективно использовать. Вклад капитала в рост был особенно высок в нефтегазовом комплексе и в секторе услуг, не требующих высокой квалификации (например, розничной торговле). А вот в промышленности, многие отрасли которой в период между кризисами 1998 и 2008 годов активно снижали издержки, капитал шел в недостаточных объемах.

Данные Russia KLEMS помогли также измерить и сопоставить с другими странами уровень технологического развития. В целом по экономике Россия отстает от США примерно в пять раз, от Германии — в четыре. Более того, Россия уступает даже таким странам, как Словения, Чехия и Венгрия — по уровню технологического развития мы в «троечниках» даже в сравнении с бывшими социалистическими экономиками Европы, считает Илья Воскобойников.

Хотя результаты проекта Russia KLEMS представлялись и на Апрельской конференции, и на различных семинарах в Высшей школе экономики неоднократно начиная с 2008 года, в этом году проект будет представлен наиболее полно

Интересно, что по темпам роста производительности российская промышленность не отставала от восточно-европейской: и в России, и в Чехии пользовались давно апробированными в развитых странах и доказавшими свою эффективность способами снижения издержек. Но несмотря на это доля промышленности в структуре добавленной стоимости в России постоянно сжималась, а вот в Чехии она начала увеличиваться. Одно из возможных объяснений: чешские предприятия с квалифицированной и сравнительно дешевой рабочей силой сумели встроиться в технологические цепочки Западной Европы, найти там свои ниши. Российской промышленности этого сделать не удалось.

Кто выступит на секции

Хотя результаты проекта Russia KLEMS представлялись и на Апрельской конференции, и на различных семинарах в Высшей школе экономики неоднократно начиная с 2008 года, в этом году проект будет представлен наиболее полно. Организована отдельная секция «Затраты, выпуск и производительность в межстрановом контексте», в работе которой примут участие и ключевые фигуры консорциума World KLEMS, и создатели её российского сегмента, а также российские статистики и экономисты, так или иначе занимающиеся вопросами производительности.

Почетный доклад о будущем производительности в мире представит профессор Гарвардского университета Дейл Джоргенсон. Еще в 1963 году он опубликовал работу, объяснившую, каким образом капитал способен участвовать в производстве продукции и как его вклад измерять. Аналогично труду он предложил вычислять поток услуг капитала как произведение количества часов, которые этот капитал работает, на рыночную ставку его аренды. Впрочем, сразу возникла проблема: обычно капитал (скажем, станок) принадлежит фирме, которая его использует, и никакую «аренду» она не платит. Но Джоргенсон предложил и методику расчета такой «арендной» ставки. Позже, в конце 1980-х годов, профессор Джоргенсон с коллегами предложил, как можно «раскладывать» экономический рост не только по факторам производства, но и по отраслям. Благодаря этому стало возможно определить, каков, например, вклад труда в текстильной промышленности в общий темп роста ВВП. Методология Джоргенсона легла в основу KLEMS.

C почетным докладом о тенденциях производительности в Азии выступит профессор Университета Хитоцубаши Киоджи Фукао. Его доклад будет интересен не только экономистам, но и востоковедам.

Еще одним знаковым участником конференции будет инициатор европейского сегмента KLEMS профессор Университета Гронингена Марсель Тиммер.

Результаты своих исследований представят и российские эксперты, специализирующиеся на изучении факторов роста производительности в российской экономике. Кроме того, в первый день работы секции пройдет круглый стол, ориентированный на бизнес-аналитиков и журналистов.

Возвращение к истокам: зачем экономистам таблицы «Затраты-выпуск»

Главной темой второго дня работы секции станут проблемы создания межотраслевых балансов (таблиц «Затраты-выпуск»). Они основаны на идее нобелевского лауреата Василия Леонтьева, предложенной им еще в 1930-х годах. Создание таких таблиц — сложный проект, требующий больших затрат. В СССР они стали производиться в середине 1950-х годов. В Вышке работали и работают ведущие специалисты, участвовавшие в тех работах, в частности, ординарный профессор Эдуард Баранов и покойный Эмиль Ершов.

Последние детализированные таблицы в России были подготовлены в 1995 году. С тех пор многое изменилось и в российской экономике, и в российской статистике. Новый проект по таблицам «Затраты-выпуск» в 2008 году начал Росстат, в конце 2015 года ожидается их публикация.

Если сравнить Россию 1913 года и Россию после 1991 года, то мы обнаружим, что страна совершила переход из одной группы по доходам в другую, более высокую. Но как это произошло, для современного экономиста понятно плохо при том, что советская экономика была во многом неэффективна

Зачем нужны межотраслевые балансы, хорошо видно на примере «парадокса Солоу». Оценивая вклад информационных технологий в экономический рост США, лауреат Нобелевской премии Роберт Солоу заметил, что компьютеры в американской экономике видны везде, кроме статистики производительности — вклад отраслей, производящих информационно-коммуникационное оборудование, в экономический рост был крайне незначительным.

Дейл Джоргенсон с коллегами предложил одно из решений этого парадокса. Он предложил считать не вклад этих отраслей в экономику в целом, а учесть промежуточные продукты, которые компьютерная отрасль производит для других отраслей. Производство микропроцессоров само по себе действительно даёт очень маленькую долю ВВП, но если оценить вклад вычислительной техники в производство промежуточных продуктов для других отраслей, их роль многократно возрастает и становится ощутимой. Благодаря таблицам «Затраты-выпуск» можно, грубо говоря, «увидеть», как процессор превращается в компьютер и как компьютер участвует в производстве других продуктов.

На секции состоится круглый стол с участием представителей Росстата и специалистов по таблицам «Затраты-выпуск» из ВШЭ, других российских университетов и международных экспертов проекта KLEMS. Вести круглый стол будет научный руководитель ВШЭ Евгений Ясин. Последний раз подобная встреча в России состоялась семь лет назад.

Также во второй день секции Марсель Тиммер представит доклад, основанный на данных проекта WIOD (World Input-Output Database) — мировых таблиц «Затраты-выпуск». Эти данные показывают, что, вопреки сложившемуся стереотипу, далеко не всё производится в Китае. Доля Китая в добавленной стоимости высокотехнологичных продуктов на самом деле очень мала. Но если прежде узнать об этом можно было благодаря отдельным кейсам, то WIOD позволяет рассчитать эти показатели по мировой экономике в целом.

Что еще нужно исследовать

Илья Воскобойников выделяет два направления, над которыми исследователям Лаборатории предстоит работать в ближайшие годы в рамках данного направления. Во-первых, необходимо развивать российский сегмент KLEMS, который пока не позволяет в полной мере учитывать вклад промежуточных продуктов. Публикация Росстатом новых таблиц «Затраты-выпуск» должна восполнить эти пробелы.

Другое перспективное направление исследований связано с долгосрочными трендами в производительности, а для этого больше внимания нужно уделить исторической статистике и экономической истории. «Кризис 2008 года привел к росту интереса к экономической истории, потому что неожиданно выяснилось, что мы не очень хорошо понимаем природу Великой депрессии 1929 года», — говорит Илья Воскобойников.

В то же время, российская экономическая история и, в частности, долгосрочные тенденции производительности изучены значительно меньше. Роберт Аллен в книге 2003 года «From Farm to Factory» отмечал, что если сравнить Россию 1913 года и Россию после 1991 года, то мы обнаружим, что страна совершила переход из одной группы по доходам в другую, более высокую. Но как это произошло, для современного экономиста понятно плохо при том, что советская экономика была во многом неэффективна.

Заявки на участие в XVI Апрельской конференции НИУ ВШЭ принимаются до 25 марта.