«Нельзя говорить, что мы заменим стариков машинами»

© iStock

Эксперты уверены, что разогнать экономический рост в России поможет повышение производительности, диверсификация экономики, а также развитие человеческого капитала и расширение несырьевого экспорта. Но политика государства должна быть умной. Об этом шла речь на серии круглых столов и экспертных дискуссий, посвященных теме производительности, состоявшихся в рамках XXII Апрельской международной научной конференции, организованной ВШЭ и Сбером.

Эксперты Высшей школы экономики, российских и зарубежных университетов обсудили проблемы роста производительности и их особенности в России. Барт ван Арк из Института исследований производительности при университете Манчестера в докладе «Почему рост производительности труда нужен экономике, бизнесу, работникам и обществу в целом» отметил, что высокая производительность идет на пользу миллионам людей. Они получают качественные рабочие места, что позволяет им повысить свое благосостояние, улучшить качество жизни и развивать человеческий капитал детей.

Барт ван Арк

Есть и обратная связь: производительность растет быстрее в регионах с лучшим доступом к образованию и здравоохранению. Поэтому важно предоставить всем людям доступ к качественному образованию, достойному жилью, цифровым технологиям. Важным условием высокой производительности являются также условия контракта, социальная поддержка сотрудников работодателями, соотношение времени работы и отдыха.

Неравенство в основном замедляет рост производительности, но причинно-следственная связь не всегда прямая. В Китае уровень неравенства высок, но производительность растет быстро. Вопрос выстраивания взаимосвязей между производительностью, благосостоянием и равенством пока недостаточно изучен, признает Барт ван Арк.

Производительность труда в последние годы в крупных компаниях росла быстрее, чем в малых и средних (если исключить стартапы). Появление цифровых технологий пока не привело к резкому ускорению роста, но, возможно, он еще впереди. В XIX веке потребовалось 80 лет для освоения пара, а для внедрения электричества и двигателей внутреннего сгорания достаточно оказалось 20-30 лет. Возможно, для цифровых технологий потребуется меньше 10 лет. Но это не означает, что компании легко их принимают. Бизнесу труднее использовать облачные вычисления и другие новации, чем персональные компьютеры. Переход к «зеленой экономике», по мнению докладчика, необязательно сразу положительно повлияет на производительность.

XXII Апрельская международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества (АМНК) пройдет с 13 по 30 апреля этого года. Впервые соорганизаторами конференции выступят Высшая школа экономики и Сбер. В рамках конференции состоится серия научных и экспертных обсуждений в формате Дискуссионного клуба ВШЭ и Сбера – экспертной площадки, где представители науки, бизнеса и государства на базе научного знания обсуждают актуальные вызовы для экономики и общества и делятся лучшими практиками развития бизнеса и институтов, формируя образ будущего.

Ее среднегодовой рост в 1995-2019 годах составил 3,2%, он в основном был достигнут за счет роста объема капитала, в том числе появления нового оборудования. Существенно меньшую и примерно равную роль в ее увеличении сыграло повышение количества и качества рабочей силы. В последние годы мировой рост производительности труда снизился, с 2014 года он не превышал 2%.

В прошлом году в начале пандемии отмечался резкий провал производительности труда, затем произошел ее скачок во втором и третьем кварталах и медленный рост в четвертом на фоне расширения сферы дистанционной работы и удаленных услуг. Пандемия ускорила внедрение цифровых технологий и цифровую трансформацию бизнеса. Дальнейший рост будет зависеть от многих факторов, в частности, восстановления связей и стремления компаний и государств к большей устойчивости и независимости от возможных разрывов глобальных связей. При этом протекционизм не повысит производительность, считает докладчик.

Создание высококачественных рабочих мест является ответственностью руководителей организаций, но власти могут стимулировать этот процесс, обеспечивая благоприятный бизнес-климат, вводя страховки и пределы рабочего времени

Однако нельзя забывать, что не все рабочие места могут быть высокопроизводительными. Надо учитывать, что части работников, особенно старшего возраста, может не хватить навыков, чтобы работать на них, и у них недостаточно возможностей для переобучения. Поэтому лучше иметь низкопроизводительные места, чем никакие, полагает Барт ван Арк.

Проректор ВШЭ, директор Института социальной политики ВШЭ Лилия Овчарова заинтересовалась, какими могут быть инструменты снижения негативного влияния старения населения на производительность. По мнению докладчика, необходимо создать систему переквалификации пожилых работников, обеспечить им доступ к качественной медицине. Кроме того, подчеркнул Барт ван Арк, в крупных компаниях необходимо сочетание сотрудников разных возрастов, это позволяет сохранять преемственность и создает хороший психологический микроклимат. Компании могут вводить для них частичную занятость, меньшую продолжительность рабочего дня. «Нельзя говорить, что мы заменим стариков машинами», – подчеркнул он.

Лилия Овчарова

Резюмируя свое выступление, Барт ван Арк признал, что единого эффективного способа повышения производительности не существует: «Нет серебряной пули, чтобы решить проблему производительности труда».

Работника никто не учит

Влиянию человеческого капитала на производительность труда в России был посвящен доклад, подготовленный в рамках работы научного центра мирового уровня «Центр междисциплинарных исследований человеческого капитала», представленный Лилией Овчаровой и директором Центра трудовых исследований ВШЭ Владимиром Гимпельсоном. Авторы доклада попытались выяснить, почему отечественный человеческий капитал дает недостаточный вклад в экономику и производительность труда.

Докладчик, директор Центра исследований производительности Илья Воскобойников, отметил, что невысокий уровень отдачи человеческого капитала в России вызван и недостаточным спросом на него, и особенностями его предложения. Даже в период быстрого роста экономики и производительности труда вклад человеческого капитала оказался невелик, и, даже в сравнении с другими бывшими республиками СССР, Россия не является лидером по этому показателю.

Этот феномен во многом объясняется особенностями жизненного цикла знаний и навыков. Россия отличается значительной (выше, чем, например, в США и Южной Корее) долей работников с высшим образованием. Однако в дальнейшем высокий начальный уровень слабо поддерживается. В процесс непрерывного образования  вовлечено мало людей, существенно меньше, чем в развитых странах и даже бывших государствах соцлагеря. Вследствие этого человеческий капитал обновляется мало. Охват переобучением в России не превышает 15% работников, и он продолжает снижаться. Кроме того, отечественное переобучение во многом формально, оно сосредоточено в крупных компаниях, госучреждениях и касается преимущественно людей, которые и сами занимаются повышением профессионального уровня: это руководители и специалисты высокой квалификации. Чем старше работник, тем меньше у него шансов на переобучение. Низкоквалифицированные сотрудники также имеют крайне ограниченные возможности повышения своего уровня и теряют доступ к росту.

Он также отметил необходимость повышения человеческого капитала и квалификации мигрантов, которые играют значительную роль на отечественном рынке труда. Директор Центра исследований производительности отметил необходимость привлечения высококвалифицированных мигрантов и их обучения специальностям, на которых они работают в России. 

Вклад человеческого капитала определяется не только предложением, но и спросом на знания и навыки,  отношением к инновациям, отметил Илья Воскобойников.

Для повышения спроса на человеческий капитал необходима диверсификация экономики и развитие несырьевого сектора

Дискуссант Руслан Емцов из Всемирного банка отметил, что при анализе ситуации невозможно уйти от особенностей рынка труда и его институтов, которые во многом вызывают низкую отдачу. Недостаточно, по его мнению, изучена и роль государства, которое может стимулировать инновации и рост человеческого капитала, проводя обучение сотрудников малых и средних компаний, не имеющих средств для повышения квалификации своего персонала.

Иван Любимов (РАНХиГС) считает, что недостаточная отдача человеческого капитала вызвана во многом низкой сложностью продукции отечественной экономики. Кроме того, рынок труда и сфера образования сильно дифференцированы. Выпускники элитных университетов идут в компании и учреждения, решающие сложные задачи, и регулярно повышают свою квалификацию, накапливая человеческий капитал. Однако большинство работников окончили массовые вузы, качество образования в которых оставляет желать лучшего.

Владимир Гимпельсон сравнил проблему совершенствования человеческого капитала с необходимостью обновления оборудования. Даже недавно купленный компьютер быстро устаревает по «железу» и по программному обеспечению: «Если его не обновлять, то он вскоре превращается скорее в музейный экспонат, чем в инструмент для работы».

Плюс диверсификация всей страны

Тему производительности эксперты продолжили обсуждать на круглом столе «Производительность, диверсификация и устойчивый экономический рост», председателем и модератором которого  стал вице-президент ВШЭ Лев Якобсон. Участники дискуссии в частности обсудили риски сырьевой зависимости экономики для ее долгосрочного роста, возможные меры по диверсификации экономики и возможные негативные среднесрочные последствия диверсификации в части падения доходов населения, неравенства и бедности.

Лев Якобсон

С первым докладом выступил Барт ван Арк, который сравнил Россию с регионом Персидского залива, поскольку те и другие являются ведущими поставщиками углеводородов. Он отметил замедление роста производительности в добывающем секторе и подчеркнул важность «умной диверсификации», чтобы снизить зависимость от экспорта нефти и газа, но сделать это достаточно сложно. «Умная диверсификация» подразумевает повышение производительности внутри отраслей, создание высокопроизводительных и высокооплачиваемых рабочих мест, повышение квалификации работников, участие государства в стимулировании развития высокотехнологичных отраслей.

Профессор Блохлигер, представлявший Организацию экономического сотрудничества и развития, также говорил о необходимости снижения зависимости от природных ресурсов, а также отметил большой разрыв в производительности между отдельными регионами России.

Провал в производительности в России наблюдается в расширенном добывающем секторе, рассказал аудитор Счетной палаты РФ Дмитрий Зайцев. При этом мероприятия национального проекта «Производительность труда» не затрагивают эту отрасль. «Даже при успешной реализации всех мероприятий национального проекта, достижение верхнеуровневой цели, то есть темпов роста выше среднемировых, не гарантированы», – сказал аудитор, добавив, что инициатива Минэкономразвития России по развитию культуры на производстве заслуживает поддержки.

Замминистра экономического развития РФ Полина Крючкова ответила, что проект «Производительность труда» и не должен решать задачу ускорения экономического роста. Она отметила, что вопрос в том, должна ли быть диверсификация естественной или ее необходимо стимулировать. Полина Крючкова полагает, что нужно, но политика диверсификации должна быть аккуратной и умной.

Развивать экономику за пределами нефтегазового сектора «любой ценой», это был бы неправильный подход

Лев Якобсон отметил важность приверженности идеологии смарт-подхода Минэкономразвития. «Все у нас будет смарт», – пошутил вице-президент Вышки.

Сырьевая зависимость означает стагнацию, которую мы видим в российской экономике, полагает директор Центра макроэкономических исследований Сбера, профессор НИУ ВШЭ Олег Замулин. Это накладывается на стратегию к декарбонизации, о которой объявляет все больше стран, поэтому нет перспектив роста с точки зрения сырьевого сектора и нужно учиться производить какие-то другие товары и услуги. Во всех странах, которые добились экономического успеха в последние десятилетия, это всегда базировалось на экспортно-ориентированной структуре экономики. России надо развивать инфраструктуру, снижать барьеры на рынке, обеспечивать стабильность регулирования и информационную поддержку бизнеса, улучшать в целом бизнес-климат, считает Олег Замулин.

Вопросы диверсификации обсуждаются уже лет 15, правительство принимает много программ, но нефтегазовый сектор по-прежнему доминирует и в экспорте, и в инвестициях в основной капитал. «Нам для начала стоило бы обсуждать не чужой опыт, а посмотреть на наш собственный опыт, и подумать, почему такие активные усилия и разумные программы так и не сработали», – отметил руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич. Возможно, мало внимания уделяется стимулирующей политике, и стоит давать больше свободы самим отраслям, а также развивать финансовый сектор, чтобы инвестиции не зависели только от бюджетных средств.

«Благодаря исследованиям мы сегодня гораздо лучше, чем раньше представляем себе, от чего зависит экономический рост. Но это не совсем заметно тем, кто не вооружен экономическими знаниями. Третий момент. Смарт-диверсификация сама собой не произойдет в короткое время. Без активной роли государства ничего не получится», – резюмировал Лев Якобсон.