«Чтобы достичь настоящего успеха в инновационном бизнесе – нужно уметь ждать»

Воздушное пространство становится все более доступно человеку, и в этом есть заслуга создателя летающих мотоциклов и автомобилей Александра Атаманова, выпускника Вышки. В 2016 он закончил магистратуру «Управление исследованиями, разработками и инновациями» и является не только изобретателем и инженером, но и успешным руководителем нескольких стартапов. В интервью «Конструктору успеха» он рассказал, как спасти изобретателей от патентной бюрократии, что думают московские власти о беспилотных полетах над Москвой и почему изобретатели испытывают летающие автомобили на себе.

Откуда такой интерес к инженерным инновациям – увлекались в детстве конструированием и мечтали об изобретениях?

Мои родители инженеры, так что я еще в раннем детстве заинтересовался научными процессами. Я собирал из подручных материалов роботов, отец мне в этом помогал, поставляя расходные материалы. Создание машин своими руками стало любимым увлечением и в дальнейшем, по жизни. В период профессионального становления мне захотелось придать моему увлечению какой-то формат, понять, как творческая инициатива, будь то инженерное изобретение или просто идея, находит воплощение в жизни и становится массовой. Я начал испытывать также свои организаторские возможности – возглавлял спортивную команду, вдохновлял друзей на эксперименты, собирал вокруг себя людей, интересующихся техникой. Так у меня развился микс из двух компетенций – технической и управленческой. Уже на первом курсе университета это позволило мне создать стартап, я всегда работал только на собственные идеи, которые были связаны с изобретениями, с креативом и инновациями.

Как увлечение повлияло на выбор образования?

Когда мне было лет семь, появились компьютеры. Я, конечно, из любопытства полез в цифровую тематику, собирал и разбирал, изучал программы и помогал младшим в школе осваивать стандартные приложения Microsoft. Мне удалось в этом сильно преуспеть. В школе отметили мои достижения и предложили бюджетное место в университете телекоммуникаций им. Бонч-Бруевича в Петербурге (СпбГУТ), где я в итоге закончил бакалавриат. Во время учебы я создал несколько стартапов и получил награды на различных российских конкурсах по инновациям. На одном из таких соревнований «Телеком Идея» я выиграл обучение в магистратуре Вышке, на программе, связанной именно с менеджментом инноваций – это было то, что нужно.

Расскажите, что это были за стартапы?

В гараже я разработал установку для аэрогидродинамической очистки поверхностей — аппарат, который позволяет очищать сложные загрязнения без нарушения физико-химических свойств материала. Основное применение – авиация, где с помощью этой технологии можно проводить чистку турбин и камеры сгорания. Также эти установки эффективны для очистки турбинного оборудования на ТЭЦ, для дезактивации радиоактивных загрязнений и очистки турбин и теплообменников на атомных станциях, поэтому удалось довольно успешно развить этот бизнес. Я сам делал чертежи, патентовал, настраивал бизнес-процессы, в итоге проект вырос до уровня продажи франшиз.

Это было очень интересно – благодаря проекту «СПЭНС» я побывал на всех крупных атомных станциях в России, на авиационных предприятиях и других уникальных объектах, где с успехом используются наши установки очистки. Во время реализации изобретения я столкнулся с серьезной проблемой – это защита своих идей и патентование, что стало основой для моего второго успешного стартапа. Я понял, что есть огромный запрос рынка на облегчение получения патента на изобретение. До этого инженер или ученый были обязаны погружаться в совершенно чуждые ему бюрократические процессы, ходить по патентным поверенным, банкам, собирать бумаги, выписки, квитанции. Зачем, если можно автоматизировать процесс и проходить это онлайн?

Мой сервис «Онлайн Патент» был создан именно для упрощения патентования и облегчения жизни изобретателей. Началось с того, что я в том же гараже посадил программиста, сделал алгоритм и протестировал проект на первых клиентах – в первую очередь, конечно, я придумал это для себя. Сервис онлайн-патентования оказался востребованным среди молодых ученых, изобретателей, стартаперов, с которыми я на тот момент дружил. Учеба в Вышке помогла мне не только грамотно все организовать, но также найти единомышленников, которые стали частью проекта. Например, моя коллега по программе Алина Акиньшина до сих пор является руководителем компании «Онлайн Патент» – сервиса номер один в России по количеству заявок на патенты.

В чем главная трудность для изобретателя, когда он пытается продать или вывести свое детище на рынок?

Большинство инженеров и стартаперов сталкиваются с первым испытанием – созданием заявки на патент.

Между офисными сотрудниками и творческими людьми как правило коммуникация затруднена, тогда как донести смысл своего проекта до регулирующих структур – обязательное требование. Поэтому мы на основе опыта коммуникации с обеими сторонами помогаем писать заявки и переводим с изобретательского языка на патентный. Вторая проблема изобретателя – это подтверждение уникальности и нужности своего творения. Если ты создал велосипед – не факт, что его до тебя уже не изобрели. Мы исследуем базы данных изобретений и патентов для того, чтобы искать аналоги, обходить их и следить за тем, чтобы последующие изобретения в базе не нарушали твоих прав. Это целый сектор экономики – рынок патентных услуг, для обычного изобретателя он неведом, и мы стали тем мостиком, который соединяет плоды трудов инженеров и рынок.

Вы к моменту обучения в Вышке были уже довольно опытным стартапером. Что уникального вы почерпнули на программе и чему было нужно научиться?

На самом деле мне не хватало массы знаний. Управляя компаниями по собственной интуиции и обрывкам данных, я действовал как слепой котенок. Благодаря обучению в Вышке я смог сделать процессы в моих компаниях системными и прозрачными. После каждой лекции я, воодушевленный, воплощал знания на практике. Это огромная удача, что в тот момент у меня под рукой оказались реальные проекты, и любую новую информацию или инструмент я мог опробовать в деле. В свою очередь опытом реализации стартапов я делился со своими преподавателями и однокурсниками, мои данные «с полей» им очень пригодились. Этим я вносил свою лепту в образовательные практики, поскольку сегодня нам рассказали про кейс или рыночный процесс, а на следующий день я приходил и говорил, как на это реагирует реальный бизнес.

В чем специфика ведения бизнеса в инновациях?

Специфика в том, что зачастую приходится работать в пространстве, где нет конкуренции. Сложность же в том, что новый продукт или услуга еще не поняты ранком, нужно разжевать свою идею и преподнести потенциальным покупателям. Сам принцип заработка здесь также другой. Если классический бизнес построен на простом извлечении прибыли по понятной схеме, то в инновациях работают иные бизнес-модели, когда технологические компании могут годами ждать прибыли, а потом их покупает какой-нибудь Philips за несколько десятков миллионов долларов. Чтобы достичь настоящего успеха в инновационном бизнесе – нужно уметь ждать, при том, что технологический рынок меняется ежеминутно.

Поскольку создается технология, а не продукт, инвесторам непросто объяснить, что именно производит компания и как она будет зарабатывать деньги. Чаще всего новые технологии покупают крупные индустриальные партнеры, но сама R&D компания не имеет компетенций по выходу на рынок, по продажам, по массовому производству, по снижению затрат. Для ученых и изобретателей это неведомый мир, правда он им и не нужен – невозможно руководить всем циклом, для этого существуют партнеры, обеспечивающие бизнес-процессы.

На каком этапе искать таких партнеров?

Стратегический индустриальный партнер – серьезная задача, к которой надо готовиться на стадии патентования, до этого вашу идею могут попросту украсть. У меня была такая ситуация с R&D центром компании Samsung, когда я поторопился – это был один из моих неудачных стартапов по беспроводной зарядке смартфонов. Поэтому сперва нужно подготовить прочный фундамент под свою технологию в виде патентной защиты, а потом уже искать, кому продавать.

Вы являетесь резидентом Сколково. Что это за статус, кому его дают?

Статус присваевается технологическим компаниям после защиты перед экспертами Сколково согласно уставу инновационного центра. Резидентство подразумевает снижение налоговой нагрузки, некоторые привилегии по таможенным, зарплатным опциям. И я благодарен Сколково за возможности, которые центр нам предоставил. В первую очередь резидентство в Сколково дает вам коммьюнити – то место, где творческие люди работают рука об руку, а компании друг другу помогают, где вокруг единомышленники, которые пытаются изменить мир с помощью технологий. Мы по разным вопросам пользуемся привилегиями технологического нетворкинга, просим помощи у соседей и таким образом упрощаем решение многих задач.

Например, мы делимся оборудованием, советами, помогаем друг другу принимать решения, в общем – эффективного преодолеваем сложные технологические задачи. Сам центр очень снисходительно относится к нашим выходкам, терпит испытания различных объектов на своем полигоне и даже помогает в этом, обеспечивая не только территорию, но и безопасность. Сейчас мы испытываем в Сколково летающий автомобиль. Такой микроклимат для развития инноваций в России, пожалуй, смог обеспечить только Сколково.

Как вы создали ховербайк и что это за штука?

Это летающий мотоцикл, созданный на основе технологии дронов. Мой отец конструировал легкие летательные аппараты, я практически все выходные проводил с ним на взлетном поле, с тех пор мечтал сделать что-то для неба. Как только позволил патентный ландшафт и технологии, я сразу начал делать для себя летающий мотоцикл, поначалу – как эксперимент. В то время у меня уже был опыт управления стартапом и средства, что помогло реализовать мечту и сделать транспорт будущего, сначала мотоцикл, а сейчас машину.

Полет на ховербайке похож на управление дроном, просто объект в несколько раз больше, и простота его использования – ключевое достоинство изобретения. В основе полета дронов лежит алгоритм, по сути это летающий робот, задача которого прилететь из точки А в точку Б. Вся прелесть технологии в практически беспилотном управлении и возможности запрограммировать маршрут. Сейчас мы работаем над летающим авто, по сути это тот же байк, но в куда более высоким уровнем безопасности.

Простоте управления можно противопоставить правовые возможности использования воздушного пространства. Летать уже можно? Где? На чем?

Воздух во всем мире делится на зоны. Нельзя летать над аэропортами, тюрьмами, военными базами, Кремлем, любыми закрытыми объектами. Дрон может угрожать безопасности, например, нести взрывчатку и т.п. При этом все остальные зоны, так называемые «Зоны G», доступны для полетов на сверхлегких летательных аппаратах, таких как дельтаплан, параплан, планер. В этих зонах работает уведомительный порядок, ты должен поставить в известность диспетчера, что вылетаешь в определенное пространство. Наш байк был сертифицирован как сверхлегкий летательный аппарат для таких зон G, которых больше всего, и на нем можно летать без лицензии пилота.

Если говорить про городскую инфраструктуру и концепцию дрона-такси, то тут все гораздо сложнее. Над этим вопросом бьются инженеры и урбанисты во всем мире, и некоторые страны, например, Китай, Эмираты, проявили инициативу и уже разрешили на определенных территориях полеты дронов-такси для людей на высоте 150 метров. Сейчас мы как раз в процессе обсуждения правовых норм полетов дронов в пределах города с правительством Москвы. Это вселяет в нас надежду на то, что в скором времени Москва избавится от пробок, а горожане будут эффективно экономить свой главный ресурс – время.

Как московские власти реагируют на ваш проект?

Очень положительно. Мы даже ведем переговоры о выделении тестовой полетной зоны в пределах Москвы, чтобы начать пробную эксплуатацию в беспилотном режиме. Вторым шагом будет открытие определенных маршрутов, когда байки будут пролегать над речным пространством и малонаселенными частями города.

Также у нас есть свой пул инвесторов, которые нам помогают в продвижении. Тема из разряда фантастики приходит в реальность, становятся более четкими очертания совершенно нового рынка, в который поверили практически все крупные инвестиционные компании. Нашим ховербайком активно интересуются в ОАЭ, где планируют подготовить подразделения воздушных полицейских. Тренинги пилотирования для арабских полицейских на нашем аппарате проходили в 2018 году.

Почему именно Эмираты оказались толерантны к изобретению?

Дубай – это супергород будущего, который пытается доказать всему миру, что он самый инновационный. Абу-Даби в свою очередь стал одним из первых городов, открытых для дронов-такси. «Умный город» Масдар-сити как район в Абу-Даби вообще стал точкой концентрации всех передовых технологий мира, в частности – последних разработок в сфере беспилотного транспорта, такого как подкары PRT. Политика местных властей влияет на интерес местных инвесторов к технологиям. Они буквально «пылесосят» идеи в глобальном масштабе и пытаются внедрить в ОАЭ. Начиная с архитектуры и заканчивая роботами-полицейскими и медициной на искусственном интеллекте, технологии для них – новая нефть. Инновационная политика государства стала первой причиной интереса к нашему проекту и поводом для приглашения на проведение тестовых полетов.

Видела ваш ролик о неудачном взлете байка. Очень страшно. Насколько безопасным можно считать этот транспорт и где вы ищете испытателей?

Пока технология молодая, это будет действительно небезопасно. Нужно собирать и анализировать много данных со всего мира для разработки определенной техники безопасности, обеспечения защиты. Неудачи в начале – это нормально, они как раз дают нужный фидбек для выявления слабых мест технологии, чтобы эти ошибки не совершил другой. Поэтому я не стесняюсь выкладывать удачные и неудачные ролики с полигона в соцсети, чтобы внести свой вклад в общую безопасность тематики беспилотных полетов.

Кстати, все страховочные алгоритмы, загруженные в системе байка, сработали отлично. Сейчас мы набрали профессиональный испытателей – активных и амбициозных ребят, которые готовы рисковать ради прогресса, тем более мы уже испытали технологии на себе и можем гарантировать определенную безопасность.

Почему все это происходит у нас, а не в Кремниевой долине?

Мы пытались там закрепиться, не вышло – это связано с самой технологией. Применение крупных дронов тесно пересекается с военной тематикой и становится вопросом геополитики. Технологические проекты с двойным назначением не могут быть приняты и проинвестированы на враждующей территории. Американские стартапы в этой сфере финансируются и контролируются исключительно местными инвесторами или государством, китайские стартапы – китайскими и т.д., поскольку технология направления на внутреннее использование в оборонных целях. В этом особенность рынка летательных аппаратов, поэтому мы реализуем проект из России, но не только для России, а также для ее партнеров по вооружению, таких как ОАЭ, Индия и другие.

У вас сложился уникальный опыт, вы пытаетесь его как-то реализовать вовне, делиться, проводить образовательные мероприятия?

Я много общаюсь с ребятами в технических вузах – МАИ, МГТУ им. Баумана и других – и пытаюсь их воодушевлять на изобретательскую деятельность, на открытие стартапов и участие в инновационных проектах. Мне хочется донести до студентов, чтобы они не стеснялись реализовывать свои идеи, не прятались за выдуманные оправдания и стереотипы. В итоге уже немало ребят пошли по моим стопам, например многие студенты Бауманки и МАИ работают у нас в проекте HOVERSURF. Я охотно отвечаю на приглашения выступить перед студентами, считаю своей миссией настроить их на предпринимательство, а не на пожизненную работу в каком-нибудь Газпроме за стабильную зарплату. Вместе с тем я пока не вижу себя преподавателем, у меня очень мало времени – ведь надо еще свернуть горы.