• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

О проекте
«Конструктор успеха»

Как найти свое место в жизни, заняться тем, что получается легко и приносит счастье? Для этого нужно правильно применить знания, которые дал университет и сама жизнь. В проекте «Конструктор успеха» мы рассказываем о выпускниках Высшей школы экономики, которые реализовали себя в интересном бизнесе или неожиданной профессии. Герои делятся опытом — рассказывают, какие шишки набивали и как использовали предоставленные им шансы.

Медиаиндустрия — одна из самых динамичных областей. Экономия на скачивании бесплатного кино уступила там лени честного пользователя, который смотрит фильм онлайн за 30 рублей. В рубрике «Конструктор успеха» управляющий директор компании «Двадцатый Век Фокс» Андрей Громковский рассказал, чем опасны и привлекательны вложения в медиа-продукт, существуют ли средства манипуляции людьми через ТВ и что в кино важнее — искусство или бизнес.

Каким образом ваш диплом политолога завел вас во ВГИК и киноиндустрию?

Я с достаточно раннего возраста программировал, интернетом пользуюсь с 1993 года, у меня был такой ранний опыт в IT, поэтому хотел поступать на вычислительную математику и кибернетику. А потом я понял, что могу стать в этом только лучше, но нового ничего не узнаю. В конце концов армия была не за горами, так что поступать пришлось быстро и куда-нибудь. Поначалу выбор Вышки и направления «Политология» был неосознанным. Помню, был удивлен, когда проходной балл был 24, а я получил 27, тогда это была большая радость. Но еще больше я обрадовался, когда понял, куда попал, потому что у меня будет хорошее фундаментальное гуманитарное образование, и как оказалось — невероятно развивающее в целом.

 

в 10 раз

с 2012 года выросла доля пользователей, который просматривают контент с планшетов (с 4% до 41%, в том числе 21% — ежедневно).

Источник

 

Первое сильное впечатление было от лекции по античной истории и философии. Потом была этика и культура буддизма, история России, статистика, институциональная экономика. Эти и другие дисциплины формируют у человека хороший вкус. Я бы такое образование советовал всем, кто хочет заниматься управлением, потому что навыки, которые ты получаешь в Вышке, дают тебе возможность сформировать твою точку зрения на то, как развивалась человеческая цивилизация. В сочетании с прикладной профессией такое образование позволяет хорошо делать свое дело, потому что ты видишь картинку целиком в той области, которой занимаешься, но при этом можешь сформулировать конкретные стратегические тенденции и соотнести их с развитием государства или человечества. Это важно, потому что, как только ты понимаешь контекст, в котором ты живешь, рождается понимание того, зачем ты что-то делаешь.

Я часто сталкивалась с мнением выпускников о том, что Вышка дает в первую очередь soft skills, как они проявляются в управлении?

В качестве примера: на этой неделе приезжал ко мне один из британских коллег, и после обсуждения рабочих тем ему захотелось посмотреть Москву. Прогуливаясь по городу, я ему рассказывал об особом пути, о Третьем Риме, об исторических парадоксах России — в итоге я обрел очень интересного собеседника, который читает те же книги, и нам было о чем поговорить. Я получил в жизни еще одного друга, которого буду рад видеть всегда, потому что мы с ним находимся на одном уровне. Если бы не Вышка — я был бы обычным человеком. А с ней я — интересный человек. Поэтому образование тут важно с точки зрения социализации и коммуникации, непосредственных навыков, а в профессии эти знания — часть аналитического опыта и понимания того, как должна быть устроена система управления.

Система управления компанией мало отличается от системы управления государством, все организации устроены примерно одинаково. Эрудиция дает возможность принимать верные решения в рамках своего «государства», ведь имея широкую базу, потом проще уходить в конкретные области.

Как вы стартовали в кинобизнесе?

Это произошло случайно. Я пробовал себя в пиаре, в политтехнологиях, и когда учился, все время кем-то работал, что было не просто — вышкинцы меня поймут. Честно, работать пиарщиком мне тогда не нравилось, хотелось чего-то более творческого, более интересного с точки зрения возможностей для развития. Так получилось, что я пошел на стажировку, где клиентом была одна медийная компания. Когда я работал с ними, мне рассказали о компании «Амедиа», которая только недавно была создана, и я узнал, что там есть вакансия, и пошел на собеседование. Чтобы попасть к Александру Акопову (президент «Амедиа» — прим.), я приходил собеседоваться шесть раз. И он меня взял, правда, потребовал получить еще одно образование во ВГИКе. 

Компания быстро росла — сначала я работал в финансах, потом получил возможность заниматься бизнес-девеломпментом, разработкой новых инвестиционных проектов. В 21 год я вдруг оказался начальником, это было настоящим испытанием. У меня было мало опыта управления и большая нагрузка. К тому же было просто страшно. Но мне повезло, моей подчиненной была женщина, которая работала заместителем генерального директора на Мосфильме на протяжении 25 лет, и она учила меня, своего руководителя, как совладать со стихией индустрии кино, бюджетированием, властными продюсерами и много с чем еще. Мне еще не раз встречалиcь такие полезные наставники по жизни, и я бы посоветовал себе молодому быть еще более бесстрашным и в два раза больше стараться, не стесняться задавать вопросы — тогда добьешься всего, чего хочешь.

Читала, что вы какое-то время жили в США — там у вас был опыт соприкосновения с самой совершенной киноиндустрией мира?

Я жил в США ребенком, с 7 до 11 лет, совсем не интересовался кино, а ТВ — очень. Мне это дало хорошее знание американской культуры, я столкнулся с потрясающим количеством телевизионного продукта. Родители запрещали мне смотреть телевизор больше часа в день, и шутка в том, что я пошел работать в эту индустрию — таким вот образом я сейчас компенсирую запрет и протестую (смеется).

Жизнь за границей дает возможность видеть мир шире и оценить то, что у тебя есть. Скажу честно, вернувшись в Россию, я стал большим патриотом. Я очень люблю Россию, и хотя я жил за границей, мне не хочется больше уезжать, мне здесь очень нравится. Потому что я понимаю все тяготы того, что означает жить за границей, в отличие от тех, кто просто хочет «вон из Рашки». Стать там своим очень непросто, у меня, тогда ребенка, это заняло года полтора. Для того чтобы стать своим во взрослом возрасте — нужны десятилетия, так что «заграница» — это иллюзия.

Чем больше я работаю в медиа-индустрии, тем меньше я потребляю медиа-продукта и больше читаю.

Понимая, как вращаются деньги в индустрии, вы часто общаетесь с инвесторами?

У меня есть опыт консультирования инвесторов, но постоянно я этим не занимаюсь. Интерес вложиться в медиа рано или поздно просыпается у многих богатых людей, но я в большинстве случаев советую этого не делать, потому что медиа — один из самых сложных бизнесов. Успех здесь упирается в вопрос человеческих отношений, а человек — не станок. Человеку, заработавшему деньги в бизнесе, где он что-либо механически производит, например, сложнее разобраться в творческом бизнесе, где нужно управлять большим количеством очень сложных людей. Поэтому мой совет всем, кто собирается работать или инвестировать деньги в медиа-бизнес — дважды подумать, посоветоваться с хорошими специалистами, которые работают в этой отрасли.

В чем феномен американских сериалов? Почему их стали вдруг все смотреть?

Проясню заблуждение. Есть два вида сериалов, которые смотрят. Первый — американские, которые смотрят в основном в пределах Садового кольца 50-100 тысяч человек. У нас очень небольшой мир, где мы все пересекаемся и думаем, что вся страна делает также. Другое — российские сериалы, которые идут по ТВ и их можно смотреть через приложение, которое установлено на каждом третьем смарт-ТВ в России, и большинство людей как раз смотрит российские сериалы. Я был сильно удивлен сериалом «Оттепель» и понял, что на такой продукт легко переключится даже после Big Bang Theory и Breaking Bad. Случился разрыв шаблона — то есть в России есть очень хорошие сериалы, просто их единицы. Как и российского кино вообще.

Успех сериала связан с коротким форматом, можно смотреть в перерыве на кофе, можно весь день, особенно зимой. И еще — сериал позволяет погрузиться. Наши родители читали много книг, и сериал — это похожий опыт. Так что у сериалов большое будущее, и у западных, и у российских.

Замена книги сериалом не будет сказываться на интеллектуальном уровне потребителей?

Чем больше я работаю в медиа-индустрии, тем меньше я потребляю медиа-продукта и больше читаю. Не думаю, что сериал в этом смысле опасен, по крайней мере зрители часто перечитывают книги, на основе которых многие сериалы снимают.

О взаимодействии политики и медиа — в чем они пересекаются? Это какой-то теневой рынок, люди о чем-то не подозревают?

Мне никто никогда не звонил с требованием пролоббировать ту или иную тему или как-то злонамеренно воздействовать на зрителей. Мне кажется, что для людей, которые не работают в медиа-бизнесе, он полон легенд. В том числе есть легенда о людях, которые дергают за веревочки. Я занимаюсь развлекательным контентом, где мы можем влиять на зрителя только подсознательно, да и то это влияние ограничивается работой сценаристов, режиссеров, продюсеров, они вкладывают свои личные соображения, а не какую-то общую идею. Я могу вкладывать какой-то общий смысл как продюсер, но как информация будет воздействовать на конкретного человека — уже другой вопрос.

Вы работали с Фондом кино. Из опыта: как финансируется кино в России?

Мы с коллегами из компании «Базелевс» когда-то консультировали Фонд кино, хотели все лучшее из иностранных практик перенести на российскую почву, чтобы система финансирования кино способствовала творческой и информационной конкуренции, чтобы было больше компаний, которые производили бы интересное российское кино. Это был интересный опыт, потому что многие полезные вещи, которые ты можешь сделать в качестве опытного сотрудника коммерческой компании, очень сложно сделать на уровне государства. Сложно с точки зрения действующего законодательства и политических ограничений.

Например, система финансирует только те компании, фильмы которых собирают наибольшее количество денег в прокате. Но есть много компаний и режиссеров, которые делают небольшие, но очень важные с точки зрения культурного значения фильмы. Вопрос: что делать с ними? Это вечный вопрос, что важнее — искусство или бизнес. Выясняется, что менеджерский подход не всегда верен: люди, которые учатся у великих мастеров элитарного кино, в результате часто становятся коммерческими режиссерами. В любом обществе, на любом кинорынке, где есть гении арт-хауса, должны быть и подмастерья, и мастера жанров, снимать хорошую комедию — это тоже мастерство, и этому тоже где-то учатся, и нужно поддерживать всю экосистему в целом.

При разумных ценах, простом интерфейсе и доступе к контенту людям не хочется идти на пиратские сайты, потому что у человека всегда есть некий предел лени.

В чем специфика индустрии кино у нас, в частности проката, если сравнивать с Западом?

Проблема нашего кино в отсутствии специалистов, без которых мы можем делать лишь средние фильмы а крутой проект с бюджетом 50 млн. долларов можем сделать один в год, собрав всех лучших специалистов Москвы и Питера. А таких фильмов нужно снимать 10. Поэтому у нас все пытаются снимать жанровое кино, при этом военное и историческое кино у нас получается неплохое и поддерживается государством. Частные инвестиции редки, потому что окупить их сложно. Российский зритель в основном — молодежь, как только у человека появляется семья и дети, он ходит в кино 1-2 раза в год, и статистика об этом говорит. Получается, что для российского кино остается лишь несколько дат для хороших сборов в кинотеатрах — это новогодние праздники. Люди смотрят кино дома, а следовательно, российскому кино заработать на этом трудно, препятствие — пиратство.

Чем вы занимаетесь сейчас в компании «Двадцатый Век Фокс»?

Реализацией цифровых прав видеоплатформам: это и приложения, и сайты, которыми люди пользуются каждый день повсеместно. Мы продаем права, занимаемся маркетингом и пытаемся как можно больше увеличить продажи фильмов и сериалов компании. Потребитель платит небольшие деньги за просмотр фильма в сети, создавая новый способ заработка для киноиндустрии. Это потрясающе быстро растущий бизнес, и он мне интересен своей перспективой. Моя роль заключается в том, чтобы расширять этот бизнес с точки зрения и количества клиентов и облегчения доступа к сервисам. Моя задача очень проста, но интересна — как сделать так, чтобы человек стал пользоваться вместо пиратского сервиса легальным? Людей, платящих за контент в российском сегменте интернета 18 млн., если не больше. Мы видим, что у нас покупают сотни тысяч людей. В России набирает популярность смарт-ТВ, общая база Смарт ТВ в этом году — около 11 млн., по экспертным оценкам половина подключена к интернету, пользователи могут покупать контент просто нажатием одной кнопки на своем телевизоре, и чем больше растет это количество, тем выше наш рост продаж.

 

691 руб. — 

такую сумму в среднем потратил за три месяца первого полугодия 2015 года один пользователь интернета на игры, фильмы, софт, книги и другие виды интернет-контента.

Источник

 

При разумных ценах, простом интерфейсе и доступе к контенту людям не хочется идти на пиратские сайты, потому что у человека всегда есть некий предел лени. Сейчас собственное время ценится дороже, чем экономия на пиратском контенте, кроме того, это моральный вопрос: а хорошо ли я делаю? Буду ли я учить этому своих детей? И анализируя меняющееся с возрастом мировоззрение потребителя, я радуюсь своей политической, исторической, философской осведомленности, своему образованию.

Какие у вас, как у специалиста, перспективы роста в будущем? Собственная дистрибьютерская компания?

Я иногда шучу, что в нашем мире сложно делать прогнозы. Мог ли я 10 лет назад сказать, что буду занимать должность, которую занимаю сейчас? Мне бы казалось это удивительным. У меня нет цели в жизни стать каким-то богатым или сверхуспешным человеком, меня это не очень интересует. Я немного завидую преподавателям, хочется со временем отдать кусочек себя и того, что я умею или знаю, молодым людям, или той отрасли, в которой я работаю. С возрастом для каждого человека служение своей индустрии, профессиональному сообществу, государству, обществу, приобретает, наверное, все большее значение. Надеюсь, что у меня будет возможность в этом смысле реализовать себя. Как — еще не знаю. Будет ли это возможность возглавить индустриальную ассоциацию, или пойти преподавать, или делать это одновременно. Поживем — увидим.

Вышка сейчас занимает еще какое-то место в вашей жизни, помимо образования?

Я соприкасаюсь с ней постоянно через моих друзей. Некоторые из них преподают, продолжают участвовать в научной работе вуза. Вышка занимает большое место в сознании. Со временем, если это будет востребовано, я хотел бы вернуться в alma mater как преподаватель, а может быть, и продолжить учиться. Хочу отметить, что в последние годы в Вышке стало больше открытых мероприятий, больше работы с выпускниками, вуз сильно изменился в сторону открытости, появилось ощущение, что из института я ушел, но он всегда рядом со мной.