О проекте
«Конструктор успеха»
Как найти свое место в жизни, заняться тем, что получается легко и приносит счастье? Для этого нужно правильно применить знания, которые дал университет и сама жизнь. В проекте «Конструктор успеха» мы рассказываем о выпускниках Высшей школы экономики, которые реализовали себя в интересном бизнесе или неожиданной профессии. Герои делятся опытом — рассказывают, какие шишки набивали и как использовали предоставленные им шансы.
В парадигме цифрового мира традиционные банки скоро исчезнут, уверен Вадим Костомаров, основатель проекта Verisium. Впрочем, финансисты без работы не останутся, успокаивает он. О том, надо ли делить людей на “технарей” и “гуманитариев”, что делать, чтобы выжить в фэшн-индустрии и консалтинге, а также об ошибках при поиске инвесторов и особенностях управления “бирюзовой” компанией, выпускник Вышки Вадим Костомаров рассказывает в проекте “Конструктор успеха”.
Полагаю, вас еще со школы определили в “математики”?
На мой взгляд, зло – делить детей по данному принципу и на протяжении долгих лет учебы поддерживать в них веру в такую сегрегацию. Этот подход экономит время учителям и учебным институциям, но самим ученикам скорее вредит..
В нашей команде ключевой технический специалист пришел из Яндекса, при этом у него гуманитарное образование – журфак МГУ.
К тому же само восприятие этих понятий у нас онтологически неверно. На самом деле, технарь – это скорее про то, как делать вещи, а гуманитарий – про постановку задач, то есть что именно нужно сделать. Поэтому ребята, которые получают техническое образование, зачастую почти ничего не знают из областей таких наук как философия, социология и психология. Глупо думать, что человека сейчас интересуют другие вопросы, чем тысячи лет назад. Тогда почему гуманитарная область почти не затрагивается в техническом образовании?
Было бы круто объединять, насколько возможно, гуманитарное и техническое образование, инструменты с пониманием мироустройства. Мне, к сожалению, не удалось это сделать в полной мере, но я стараюсь восполнять пробелы чтением книг, самообразованием и занятиями с репетиторами. И, конечно, общением с интересными людьми.
Возможно ли, на ваш взгляд, развить у абитуриентов осознанный подход к образованию?
Общественное сознание крайне стереотипно понимает, что является дорогой к успеху. Молодые люди часто ограничены мнением родителей, влиянием СМИ, школьных учителей, друзей, но нас никто не учит слушать и понимать себя. Часто продавливается идея, что “старшие лучше знают” – и не нужно из себя строить умного в твои-то годы.
В магистратуру МИЭФ вы поступили по собственной инициативе?
Когда я заканчивал бакалавриат по IТ-направлению, меня постигло большое разочарование в этой сфере. Казалось, что технологии в российском бизнесе воспринимаются чисто как вспомогательная функция, поэтому я подумал: “Что для компании может быть важнее финансов?” – и пошел в магистратуру МИЭФ. Сейчас я понимаю наивность подобных мыслей, но зерно истины в них есть.
Как развивать интуицию и познавать себя, если привык опираться на чужое мнение?
Интуиция приходит с опытом. Чем раньше ты начинаешь делать что-то сам, чем больше совершаешь ошибок и набиваешь шишек, тем глубже понимаешь фундаментальное устройство жизни и ее рабочих правил. Стоит как можно раньше брать на себя ответственность и выполнять задачи самостоятельно При этом становление личности человека проходит под влиянием самых разнообразных примеров, с которыми он сталкивается ежедневно.
У нас большая семья, и мне нравится наблюдать за тем, как младшие брат и сестра открывают свое “я”. Три года назад я подарил брату LEGO Mindstorms. Играя с этим конструктором, можно программировать простейшего робота. Сейчас ему 11 лет, и он мечтает быть программистом. Другой пример: младшая сестра хочет стать пилотом, и я чувствую, что мои рассказы о бесконечных перелетах и странах не прошли даром. Она нашла блог российской девушки-пилота – Марии Уваровской – и взялась за физику и математику, чтобы поступить в авиационный институт.
Старшая сестра – детский врач, иногда она берет младших сестру и брата на работу. Во-первых, они не боятся врачей, а во-вторых – смогут понять, интересна ли им медицина в качестве будущей профессии.
Так что влияние окружения на мечты человека, его цели и образ мысли - огромно.
Многое делается для того, чтобы донести до вузов реальные запросы рынка. Как человек из бизнеса, скажите – есть ли результаты?
Российское образование совершенно не интегрировано с индустрией, и это большая проблема. Но, надо сказать, МИЭФ в авангарде этого движения. Когда я учился в магистратуре, то ездил от компании BCG на международный воркшоп во Францию. Для компании это было типичное эйчар-мероприятие, чтобы захантить талантливых студентов, а для меня это стало первой зарубежной поездкой, инсайтом в плане понимания конкурентов и того, за что, собственно, меня потом наймут на работу.
Еще там я пообщался со своими сверстниками из Германии, и очень удивился одной интересной штуке. Они рассказали, что у них активно развивается такое направление, как student consulting, когда учащиеся старших курсов разбиваются на группы, предварительно собрав реальные задачи от нескольких компаний, и соревнуются в их решении. Между прочим, заказчики платят ребятам хорошие деньги – один из ребят хвастался, что получил вместе с командой шестизначную сумму за проект.
Кроме того в европейских вузах очень много программ, созданных специально при поддержке определенных компаний, которые буквально “заказывают” себе сотрудников, и студенты уже при поступлении в университет представляют свой горизонт на ближайшие десять лет. Бизнес сейчас стремительно меняется, так что если образование с ним не интегрировано, выпускники попросту не будут видеть перспектив.
Но ведь высшее образование носит фундаментальный характер? Именно оно помогает нам адаптироваться к изменениям, анализировать и критиковать.
Это смешно звучит, но я хотел поступить в МИЭФ, чтобы понимать, о чем пишут в «Ведомостях». Сейчас понимаю. Мне нравится идея образования как конструктора. Когда есть база (она же тот самый фундамент, выстраивающий мышление), то на ней можно быстро собирать новые курсы, максимально приближенные к реальным условиям. Условно говоря, курс матана – это гимнастика для мозгов. В чистом виде высшая математика редко когда используется в работе, но это мощная прокачка логического мышления.
Почему вы, закончив МИЭФ, не стали строить карьеру в финансах?
Я еще не поставил на ней крест. Мне не нравятся финансы исключительно из-за культуры, которая там царит. Она довольно жесткая и, на мой взгляд, излишне агрессивная, что и понятно – там крутятся большие деньги. Они крутятся во многих сферах, но финансы – исторически более зарегулированная индустрия.
Я понял, что смогу построить карьеру в финансах, но мне будет трудно чувствовать себя счастливым.
Это эмоционально неблагодарная индустрия, и я пока еще не могу это принять. Все же, у меня в приоритете тепло, поддержка и удовольствие от общения с коллегами, я готов ради этого пожертвовать деньгами.
Как к вам пришло это понимание?
Наверное, это случилось после работы McKinsey. Ни в коем случае не хочу сказать, что там плохо. Ввиду специфики работы, общение ведется сразу на высоком уровне, что способствует пониманию культуры финансового мира. Сотрудникам говорят: вы крутые, у вас самые офигенные костюмы, вы ездите на самых классных тачках, работаете с топ-менеджментом, в общем – всячески пытаются создать элитарный профессиональный образ. Многие проецируют этот элитарный образ с профессиональной стороны на личную, при этом есть соблазн стать снобом и начать смотреть на остальных сверху вниз. И ты, как новичок, это особенно замечаешь.
Другой причиной стало осознание того, что привычный финансовый мир в формате традиционных банков исчезает. Их функции заберут IT-гиганты. Apple уже запустила цифровую карту, Google в процессе, так что либо банки трансформируются в IT-компании, либо о банках забудут. Параллельно там идут сокращения – чего стоит недавний кейс с Deutsche Bank.
Говоря об Apple, уже сейчас массу платежей люди проводят по телефону, а карта Apple упростит и удешевит это в несколько раз для всех сторон. То есть деньги уже существуют в своем цифровом эквиваленте и фактически не требуют присутствия в оффлайн номинале. В некоторых странах доля наличных платежей практически сведена к нулю. Так вот: зачем гигантской компании, у которой неограниченные ресурсы, нужны посредники вроде банков? Не нужны.
То есть студентам сейчас нужно углубляться в финтех?
Не думаю, что выпускники МИЭФ останутся без работы. Просто большинство банков либо умрут, либо станут IТ-компаниями, и это не стоит игнорировать. Герман Греф утверждает, что это произойдет уже через пять лет. Не буду спорить, считаю, что в образовании нужно уже сейчас уделять как можно больше внимания связке финансов и технологий.
Что побудило вас взять риск на себя и заняться своим делом?
Это азарт, вдохновение и амбиции. Очень хочется доказать самому себе, что что-то из себя представляешь, что можешь как-то поменять мир. Есть такие люди, которым все время нужно что-то доказывать и искать смысл – наверное, я один из них.
Вы также поработали в LaModa. Поэтому и занялись проектом, связанным с одеждой?
Я пошел в Lamoda сразу после окончания магистратуры. В компании занимался проектами в сфере цифровой трансформации бизнеса, например, подключал разные каналы коммуникации, чтобы компания имела полное понимание о всей истории взаимоотношений с клиентом, что называется – 360 channel custom view. Это делается для того, чтобы оказывать более персональный сервис – сейчас все ритейлеры двигаются в этом направлении. Там я увидел, насколько стратегически важно компании следить за взаимоотношениями с клиентами не только на макро, но и на микроуровне, в разрезе каждого конкретного клиента.
Как возникла идея Verisium?
Идея проекта принадлежала моему другу и однокурснику по бакалавриату. Однажды я ему позвонил, чтобы поздравить с днем рождения, и он попросил нарисовать пару слайдов для презентации. Оказалось, что надо сделать не пару слайдов, а целый бизнес-план, включая финмодель, так потихоньку пошла работа. Первоначальная идея сильно рансформировалась, и с обновленным проектом мы в 2017 году пришли в центр инвестиций и инноваций Лаборатории Касперского. Неожиданно для нас, Лаборатория вложилась в проект. Я какое-то время совмещал работу в Verisium и в LaModa, пока сон не сократился до четырех часов в сутки – тогда пришлось выбирать.
Verisium – это платформа для отслеживания “биографии” товара, от создания, материалов, производства, дизайнера, до трекинга в магазин. Все, что хочет рассказать сам бренд о товаре, зашивается в NFC-чип. Сейчас есть большой запрос на экологичность и осознанное потребление. Люди готовы переплачивать за информацию о том, что они покупают: какие материалы, не содержится ли вредные красители, где и как была произведена вещь и что это не филигранная подделка китайских умельцев. Мы живем в том обществе, которое начинает поддерживать социально ответственный бизнес. Уже на государственном уровне и даже в России запускаются проекты по маркировке.
>400000
товаров в 2019 году было зарегистрировано на платформе Verisium
Источник: Verisium
И это шубы.
Да, и кожаная продукция. Сейчас запускается также проект отслеживания лекарств и продуктов питания, но у государства, в отличие от нас, другая цель – повысить собираемость налогов с бизнеса и лучше контролировать его. Мы же делаем систему для бизнеса и хотим, чтобы она приносила реальную пользу брендам, соединяя производителя с покупателем с помощью технологий. Например, часто бренды продают вещи оптом и не знают, кто на самом деле их покупатель. С нашей технологией бренды получают обратную связь от своих новых клиентов.
С другой стороны, вы, как клиент, перед тем, как потратить крупную сумму, наверняка пожелаете узнать, оригинальный товар перед вами или нет. Вы сможете просканировать чип и проверить оригинальность, зарегистрироваться в системе, чтобы получить гарантию. Это делает взаимоотношения с клиентом уникальными, личными и снова – персонализированными. Бренд получает возможность знать больше о потребителе, делать для него особые предложения, делиться эксклюзивом. Зная музыкальные вкусы покупателя, компания может подарить ему в день рождения билеты на концерт любимого исполнителя.
Идея нравится всем брендам, но я понял одну вещь.
Есть такой миф, что фэшн – это сплошь инновации, что-то прогрессивное и авангардное. К сожалению, это жестокое заблуждение.
В плане инноваций фэшн – суперконсервативная индустрия, и многие компании еще не успели перестроить бизнес-мышление под векторы цифровой реальности.
Чип NFC действительно нельзя подделать?
Любую систему безопасности можно подделать. Но подделку чипов невозможно поставить на поток сейчас и, как минимум, в ближайшие 15 лет. Это попросту невыгодно – для того, чтобы сделать копию одного чипа, нужно потратить около 100 тыс. долларов.
Вообще мы себе не ставили задачу создать невзламываемую систему. У нас была цель – повысить стоимость взлома так, чтобы это стало экономически нецелесообразным.
Как вам удалось быстро найти инвесторов?
На самом деле, я сейчас понимаю, насколько непрофессионально мы подошли к их поиску. Нам повезло. Мы не провели ни одного полноценного road show c отбором – просто пришли к первому инвестору и получили денег. Так делать не надо, это слишком дорого обходится. Сейчас мы готовимся к следующему раунду инвестиций, провели выборку инвесторов, с которыми ведем коммуникацию и уже получили несколько предложений.
Вас не пугает, что стартапы имеют слабое здоровье и часто гибнут еще в юности?
Риск в жизни есть всегда. Единственное, что можно сделать - иметь некую личную финансовую подушку на несколько месяцев жизни, если все сорвется. Интересно, кстати, что в России 60% людей живут без накоплений – и это целая отдельная тема для дискурса о финансовой грамотности населения.
Как вы выстраиваете свою систему взаимоотношений с подчиненными?
Спустя два года, я все еще надеюсь построить “бирюзовую” организацию без формальной иерархии.
Я мечтаю о том формате взаимодействия в бизнесе, где все понимают свою роль, и тебе не нужно контролировать людей, демонстрируя власть.
Это требует от сотрудников очень высокого уровня ответственности, мотивированности, понимания, кто и чем занимается – на самом деле, это нелегко, не всем людям комфортно в таком формате работать, с кем-то приходилось расставаться. Зато в коллективе, сложившемся по этому принципу, невероятно приятно находиться.
«Бирюзовая» культура – термин, который я узнал от компании Valve, крупнейшего разработчика площадки для продажи игр Steam. Интересно, что при относительно небольшом размере штата, компания имеет миллиардную выручку. В 2014 году на одного сотрудника приходилось в среднем 6.5 млн долларов выручки в год. Это намного больше, чем Apple или Google – за счет того, что команда работает как одно целое.
Что произошло с проектом Verisium c 2017 года?
У нас появилась первая международная выручка. В прошлом году мы заработали около 200 тыс. долларов, это важно для нас, как для компании, изначально нацеленной на западные рынки, потому как западные инвесторы не очень любят проекты без международной выручки. За два года мы доработали продукт, сделали первую продажу и сейчас готовимся к масштабированию, а это самое сложное. Мы не только диджитал-продукт, у нас есть и физический элемент – чипы, что несколько сдерживает наше развитие. Например, нам сейчас нужно отправлять наши чипы по всему миру, а это таможенные оформления, доставка, потерянные посылки и т. п. Наша задача – разрешить этот вопрос.
Насколько глубоко вам пришлось погрузиться в мир моды за это время?
Я стал более функционально воспринимать одежду. Это не просто защита от холода, но еще и сигнал, который ты посылаешь во вне окружающему миру о том, кто ты такой.
Есть определенный дресс-код, который надо было освоить в процессе общения с нашими клиентами, а это – фэшн-бренды. Так, мы регулярно ездим в Париж и Милан на недели моды – там находятся наши клиенты, и это основные каналы продаж. Есть некие правила игры: если ходить и предлагать всем инновационный продукт в застиранном свитере и джинсах, то шансов на успех немного. В твоем облике должна быть определенная задумка, верно считываемая нужными тебе людьми. И в свое время нам пришлось нанять стилиста, чтобы понять это, поработать над нашими образами и говорить с фешн-брендами на одном языке.
